Страница 16 из 58
Она прошла на середину комнаты для посетителей, где обычно сидели клиенты и обсуждали выбор ткани и отделок, миновала пару красивых кресел с высокими спинками, стоящих возле круглого стола со стеклянной крышкой, и направилась к изящным, низким, покрытым замшей креслам, расположенным друг против друга по обе стороны низкого столика с крышкой из черного мрамора. Этот уголок она специально устроила для клиентов-женщин. Но Эдварду Арчеру здесь будет неудобно. Кресла были слишком мягкие и низкие, он утонет в подушках сиденья, и у него не останется другого выбора, как задрать колени до подбородка или согнуть ноги под неимоверным углом и засунуть их под столик. Как бы там ни было, ему будет ужасно неудобно. А ей только того и надо. До сих пор, каждый раз, как они сталкивались, он был в выигрышном положении, потому что играл свою игру, по своим правилам, хотя в этой игре, она знала, не будет победителей до тех пор, пока она не поговорит с Риа. Но сейчас преимущество на ее стороне. Она будет спокойной, выдержанной. Она воспользуется всем, чтобы поставить его в дурацкое положение. Например, этими креслами, столь удобными для женщин, но никак не для мужчин. Эта мысль доставила ей удовольствие, и она улыбнулась почти вежливо, когда обернулась к нему.
– Я так понимаю, мистер Арчер, что вы здесь не для того, чтобы заказать нам отделку вашей квартиры?
Его зубы сверкнули в широкой улыбке.
– Нет, отнюдь.
Оливия опустилась в одно из кресел, закинула ногу за ногу и положила руки на колени.
– Тогда зачем вы сюда явились?
На кресло, в которое она намеревалась его усадить, он даже не взглянул. Просто подошел к нему со стороны спинки, положил на нее руки и наклонился в сторону Оливии. Эта поза была случайна, но он чувствовал себя свободно. И при этом широкая линия плеч стала еще явственнее. Испытывая раздражение, она поняла, что вынуждена опять откинуться назад, чтобы смотреть на него, то есть снова принять то положение, которого она хотела избежать, стоя у двери.
– Я ожидал увидеть ваши пальчики в чернилах.
Оливия нахмурила брови.
– Что?
Легкая улыбка пробежала по его губам.
– Только не говорите мне, что никто не просил вас оставить свой след на страницах сегодняшнего номера «Чаттербокса», дорогая. Я было подумал, что у вас от непрерывного писания к вечеру пальцы свело.
Значит, он видел эту чертову статью. Ее пульс участился, но ответ прозвучал холодно, – на этот раз ее не запугаешь.
– Неужели вы действительно вообразили, что я способна на что-либо подобное? Он рассмеялся.
– Действительно, не могу вообразить. Как начну думать об этом, то никак не могу представить, что вы можете подписывать свое имя на чем-либо, кроме чеков.
– Именно это вы пришли сюда обсуждать? Мой почерк?
Он выпрямился и медленно прошелся вдоль стенда, занимающего всю длину одной из стен комнаты.
– Ваши проекты? – спросил он, рассматривая рисунки и фото комнатного дизайна, развешанные на стенде.
– Мистер Арчер…
– Прекрасно. – Он легко провел рукой по двум-трем рисункам. – Действительно прекрасно. – Он повернулся к ней. – У вас настоящий талант. – Ухмыльнулся. – В дополнение к вашему другому, я думаю, яркому таланту.
Оливия вскочила на ноги.
– Я задала вам вопрос, мистер Арчер. Зачем вы сюда пришли?
– Эдвард. – Он улыбнулся, подходя к ней. – Не думаете ли вы, что нам давно следует называть друг друга по имени? Черт возьми, ведь мы почти родственники.
– Мы не имеем друг к другу никакого отношения, – сказала она холодно.
– Неужели? – Он остановился прямо перед ней, ухмыльнулся. – Вероятно, в наш век, когда понятие «семейный круг» так расширилось, должен существовать термин для обозначения отношений между человеком и любовницей его отчима.
При этих словах все ее намерения оставаться спокойной и собранной улетучились.
– Убирайтесь из моего дома, – тихо, но внушительно потребовала она. – Вы слышите? Убирайтесь из моего…
– Но это не ваш дом.
– Значит, из моего магазина. Бросьте эти игры, мистер Арчер. Вы знаете, что я имею в виду.
– Выходит, вы так все воспринимаете, Оливия? Игра? – Он быстро подошел к ней и схватил за руку. – Да, – сказал он медленно, – вы это понимаете именно так. Таким образом вы пробили себе дорогу, играя в игры с мужчинами.
– А к какой разновидности относите вы свою игру? – спросила она, нарочно устремив взгляд на то место, где его пальцы сжали ее руку. – Вы получаете удовольствие от грубого отношения к женщинам?
– Я с вами не груб, Оливия, просто должен быть уверен, что вы внимательно слушаете то, что я хочу вам сказать.
– Только вы виноваты в том, что в газете появилась эта мерзкая статейка, не так ли? – спросила она, выставив подбородок. – Именно вы…
– Не смешите меня, – огрызнулся он. – Уж чего я меньше всего хочу, так это смешивать имя Райта с грязью.
– О, конечно. – В голосе Оливии послышались саркастические нотки. – Я почти забыла. Сыновняя преданность.
– Вы – дура! Моя мать носит имя этого человека или вы забыли об этой маленькой обузе старины Чарлза?
Его рука еще сильнее сжала запястье Оливии, так, что у нее даже перехватило дыхание.
– Я же рассказывала, – проговорила она сквозь зубы, – он говорил, что собирается развестись.
– Да, конечно. – Смех Эдварда прозвучал неприятно. – Иначе вы бы никогда не связались с ним.
Вы не из тех девушек, что спят с женатыми мужчинами.
– Совершенно верно, – согласилась она, почувствовав, что лицо ее горит от гнева, – я не из таких.
Эдвард ухмыльнулся.
– Ах, вы из тех, кто прежде всего думает о вознаграждении, – говоря это, он все ближе притягивал ее к себе. – Трепет тайных свиданий, немного лжи, что придает пикантность каждой встрече.
– Будьте вы прокляты! – она с трудом дышала, стараясь вырваться из его рук.
– Черт возьми, чем-то вам надо за это компенсировать, – как же мне сделать это? В конце концов, мужчина в возрасте Чарлза… Много ли страсти он мог дать вам в постели, Оливия?
– Сукин сын, – выдавила она.
– Как вы сдерживали растущую скуку, интересно узнать? Вы закрывали глаза и представляли рядом с собой более молодого, более сексуального мужчину?