Страница 4 из 7
До сего момента мы говорили о привязанности, любви и симпатии, а также о точках соприкосновения этих чувств и наших мыслей о других людях. А при чем тут связи? Почему мы о них не упоминали? Мы часто говорим о родственных или дружеских связях. «Мать очень привязана к ребенку». «Совместная рыбалка очень нас связала». «Сестра говорит, что ее кошка недружелюбна, но у меня с ней установилась связь». На телевидении, в прессе, даже в суде о связях говорят так, как будто все понимают смысл этого слова.
Изначально под эмоциональной связью подразумевалось развитие положительных чувств заботы со стороны матери и отца по отношению к новорожденному или очень маленькому приемному ребенку[3]. Когда в подобного рода контекстах употребляют слово «связи», то: 1) имеют в виду чувства взрослых по отношению к детям (а не наоборот); 2) исходят из того, что «связи» приводят к резкому, необратимому сдвигу в эмоциональной жизни родителей; 3) подразумевают, что «связи» необходимы, в первую очередь, ребенку, поскольку благодаря им родители становятся максимально заботливыми.
Со временем некоторые из этих определений подверглись пересмотру и критике, в то время как сам термин «связи» стал использоваться шире и утратил конкретность. Сегодня понятия «привязанность» и «связи» используются как синонимы. Сотрудники учреждений, осуществляющих помощь по уходу за ребенком, часто говорят о том, что помогают установлению «связей» между матерью и малышом (приучают к телесному контакту и демонстрируют маме способности ее чада).
Однако каким бы специфичным значением ни обладало слово «связи», сейчас оно размыто ввиду слишком частого и небрежного употребления. Мы будем пользоваться этим понятием, только предварительно его определив и только в очень узком смысле. Я бы посоветовала всем сто раз подумать, прежде чем употреблять слово, которое может означать разные вещи для разных людей. Понятие «привязанность» – затасканное и многозначное, но его смысл все-таки можно очертить достаточно конкретно. К тому же у нас нет для него никакой адекватной замены, способной описать все соответствующие эмоции, манеры поведения и внутренние рабочие модели, развивающиеся с раннего возраста.
Практика применения: привязанность и жизнь
Разве все люди не одинаковым образом понимают, что представляет собой привязанность? Разве не способны все мы интуитивно выстраивать нормальные отношения с другими? Зачем нам вообще задумываться об этих естественных сторонах жизни?
Конечно, при помощи метода наблюдения мы кое-что знаем об эмоциональных связях. Однако современная жизнь порой требует от нас больше того, чем способен снабдить нас наш опыт. Мы должны быть уверены, что делаем все правильно, когда принимаем важные решения, связанные с воспитанием детей. Да, жизнеспособность – одна из отличительных черт человеческого вида, но нам всегда важно знать, что все идет правильно и закончится хорошо.
Существует множество практических ситуаций, в которых понимание привязанности оказывается крайне необходимым. И то, насколько правильно это понимание, влияет на течение всей жизни, особенно в семьях с детьми.
В период младенчества и первых трех лет жизни проблемы со сном чаще всего так или иначе сопряжены с привязанностью. То же справедливо для истерик, приступов гнева и страха. Ситуация усугубляется, если родитель болеет или пребывает в депрессии, или в случае кардинальных перемен – переезда или рождения еще одного ребенка. В подобных ситуациях родителям и воспитателям полезно знать некоторые понятия теории привязанности.
Когда уход за ребенком осуществляется вне дома, приобретаемый групповой опыт становится важным для дальнейшего развития. При составлении правил для яслей и детских садов необходимо учитывать положения теории привязанности. Например, необходимо регулировать количество детей, за которых отвечает один воспитатель, частоту смены персонала, а также сам способ общения с детьми: все это может как содействовать эмоциональному развитию, так и тормозить его.
Родители, в свою очередь, смогут правильно выбрать детский сад, только если будут осведомлены в вопросах привязанности и будут осознавать, в какой степени приобретенный их детьми опыт определит их последующую жизнь. Мотивированные и сведущие родители – лучший импульс для качественного улучшения деятельности учреждений воспитания детей дошкольного возраста. По данным опроса организации «От нуля до трех»[4], в США многие родители уверены в том, что для ребенка хорошо иметь несколько разных воспитателей. Не имеющие необходимых знаний родители могут отдать детей в такие учреждения, которые принесут им только вред.
Тысячи детей на сегодняшний день живут в патронатных семьях, потому что биологические родители не способны полноценно о них заботиться. В такие семьи попадают дети, пережившие жестокое обращение, или дети из нуждающихся семей. Чаще всего их родители – слишком юны, не работают, не имею высшего образования, психически или физически нездоровы, имеют проблемы с алкоголем или наркотиками.
Хотя кажется логичным, что в новых семьях детям должно быть хорошо, они часто страдают от разлуки с биологическими родителями (даже если те с ними плохо обращались) и нуждаются в глубоком понимании и сочувствии. Важным фактором становится возраст, в котором ребенок попадает в патронатную семью. Приемные родители должны уметь работать с реакцией детей на сепарацию, и их следует специально подбирать, исходя из их личных качеств, благодаря которым они смогут создать необходимую эмоциональную атмосферу.
Разработчикам программ патронатного воспитания следует учитывать такие сопряженные с привязанностью факторы, как необходимость присутствия близкого человека, последовательность и непрерывность осуществления опеки. Если патронатные родители меняются слишком часто, то о стабильной эмоциональной поддержке говорить не приходится. Поэтому программы патронатного воспитания должны включать долгосрочное планирование: ребенку должно быть гарантировано длительное пребывание в одной семье, иначе он не получит опыта родного и защищенного дома.
Для некоторых детей альтернативой патронатного воспитания становится опека со стороны родственников. Если родители не способны обеспечить ребенка нормальным жилищем и необходимой заботой, то его могут отдать ближайшим родственникам, но только с официального разрешения органов опеки и попечительства. Однако все трудности, сопряженные с привязанностью, сохраняются, поскольку родственники только постепенно становятся близкими для ребенка людьми. Далее мы убедимся, что никакая генетическая связь не может заменить опыта семейных отношений, поэтому в случаях с родственной опекой необходимо такое же продуманное планирование, как и с патронатной семьей.
Из всех возможных ситуаций усыновление, пожалуй, больше всего требует знания теории привязанности. При усыновлении от ребенка требуют разорвать изначальные семейные связи и выработать в себе привязанность к новым родителям. Приемные родители хотят не просто позаботиться о ребенке, а создать новую полноценную семью с глубокими эмоциональными связями между всеми ее членами.
Насколько хорошо укрепляются новые связи и какие дальнейшие шаги нужно предпринять – все это напрямую зависит от возраста ребенка на момент усыновления. Мы еще убедимся в том, что при экстраполяции теоретического понятия привязанности на реальные жизненные ситуации всегда приходится учитывать возрастные особенности. Приемные родители должны понимать, как меняются и развиваются со временем эмоциональные связи ребенка и как вести себя с ребенком в самых разных ситуациях. Даже если эти люди хорошо воспитали собственных детей, для взаимодействия с приемными детьми им может понадобиться специальная подготовка.
3
Klaus M. H., Jerauld R., Kreger N., McAlpine W., Steffa M., Ke
4
Yankelovitch D., Group for Zero to Three and Civitas. What Grownups Understand about Child Development: A Benchmark Study. Washington, D. C.: Zero to Three, 2000.