Страница 8 из 14
Зычным басом неслось от алтаря, а смущенный парень упорно шёл прочь, ведя за собой хрупкую блондинку. У самого выхода, где столпотворение заметно рассеялось, она резко дёрнула руку, привлекая к себе растерянного спутника. На улицу ей не хотелось и, указав на неприметную в стороне ведущую вниз лестницу, она горячо зашептала, приникнув к самому уху подростка:
– Ты что-то говорил про экскурсию? Хочу прямо сейчас. Покажи мне, что там внизу?
– Да я и сам толком не знаю, подвал, наверное, или столовая…
– Так давай глянем. – и взбалмошная девица устремилась вперёд, увлекая за собой растерянного спутника. Внизу действительно оказалась столовая с широким дубовым столом и длинными лавками. Ну девушка не успокоилась и, окинув ищущим взглядом помещение, потянула подростка дальше, где в темноте унылого закутка притаилась невзрачная, побитая временем дверца. Едва ли подумав, Анжела потянула на себя заскорузлую ручку, поежившись от натужного скрипа. Ещё одна лестница, тёмные щербатые ступени, затхлый сырой воздух пронизывал легкие гнилостным смрадом. Бездумно ступавший за подругой Вадим, ссутулив поникшие плечи, резко застыл на пороге. С занесенной ногой он стоял, испуганно глядя в царящую черноту, а тело стремительно охватывала мелкая дрожь. В голове прояснилось, влюбленный дурман отступил, уступая место тревожному страху. Внезапно он ощутил, как ужас когтистыми лапами сдавливает тело, липкими щупальцами пробираясь под одежду, но Анжела упрямо тащила его вперёд, будто не замечая заминки.
– Подожди, – несмело позвал её он, останавливаясь и прислонясь спиной к стылой стене. Лицо покрылось холодными бисеринками пота, а лёгкие загорелись от недостатка кислорода, в висках застучали бешеные молоточки. Пытаясь поглубже вдохнуть, Вадим хватал ртом воздух, стараясь остановить накатившую паническую атаку. – Тут.. Тут… как-то стремно…
– Ты что, испугался? – промурлыкала девушка, игриво ведя тёплым пальчиком по щеке кавалера. – Это же церковь, что тут может быть страшного? Пошли, не бойся, трусишка! – зазывно хихикнула она, прижимаясь вплотную к парнишке и слегка прикусывая мочку его уха.
– Тут нас ещё видно, глупыш. – жаркий шепот и лёгкое прикосновение к набухшей ширинке сделали своё дело, заставив напрочь забыть о каких-либо страхах. Вадим охнул и подчинился. Тихонько посмеиваясь, блондинка скользнула вперёд, освещая дорогу чадящим огрызком. Пушистые лапы свисающей плесени щекотали Вадиму лицо, заставляя кривиться и морщиться, непрерывно уворачиваясь от мерзких наростов. Тяжёлый затхлый смрад липким комком застревал на зубах, отказываясь проваливаться в горло. Дышать становилось всё труднее, а продвигаться вперед – всё тяжелее. Будто сам воздух сгустился в непреодолимую стену. Горящие свечи немилосердно трещали, что заставляло парня задумчиво хмуриться. «Что-то не так. Священные свечи так не должны гореть. Пламя должно быть гладким и плавным, а тут…» – промелькнуло в голове, но, как только блондинка прижала его к единственной целой стене своим пышущим телом, мысли покинули разгоряченную голову. Вниз полетел бирюзовый пуховик, за ним и погасший огарок.
– Нельзя гасить… – попытался воспротивиться парень, но мелькнули желанные губы, и воцарилась кромешная тьма. Остатки второй свечи полетели на пол, а за ними и куртка. Нежные пальчики, щекоча и пощипывая, шарили под рубашкой, сводили с ума. Брюки вдруг стали тесными, и, судорожно вздохнув, Вадим стиснул в медвежьих объятиях желанное хрупкое тело. Анжела призывно вздохнула, прижимаясь губами к вожделенному рту. Тысячи звёзд разом вспыхнули, затмевая сознание, он кусал и посасывал нежную кожу, не веря самому себе, не смея и в мыслях противиться нечаянному счастью. Дрожащими руками он сжимал круглый зад, прижимая к себе. Ширинка трещала, в голове помутилось. Её ловкие пальчики расстегнули темницу, выпуская на волю разросшийся орган.
– Ого, какой ты большой! – радостно охнула девушка, слегка отстраняясь, чтоб наклониться губами туда, где трепетал в предвкушении желанный объект. Горло Вадима сдавил спазм, сердце заухало радостной птицей. Неужели все это реально? Она рядом с ним, фея-мечта его сбывшихся грёз? Словно током пронзило безумство желанья, он рванулся поднять её, но она не дала. Оттолкнула к стене и, обняв обнаженные бедра парнишки, взяла нежно в рот трепетавшую плоть. Стон рванулся, не выдержав, горло сдавило, он, казалось, вознесся к чертогам святым. Довольно улыбаясь в душе, девушка терзала его жгучими ласками, то отдаляясь, то приникая вновь к горячему животу. Вот он напрягся, стараясь сдержаться, она поняла, подскочила, суетливо стянула бельё и прижалась к нему голыми ягодицами. Повторять и не надо было. Разбуженный зверь подхватил свою фею и к стенке руками прижал, наклонив. Дрожащей ладонью провёл между ног, убеждаясь в текучем желании. А соки её источали феромоновый фимиам, заставляя в истошном желании стискивать зубы. Торопливо раздвинув ей ноги, он сделал рывок, и они в унисон задышали в извечном чарующем танце любви.
«Как долго он жаждал, надеялся, верил. Теперь никому не отдаст, не отпустит.»
«Какая же дура, впустую жгла время. Теперь уж она своего не упустит!»-
Так мысли роились, плясали и пели. А из темноты на них тени смотрели.
Как долго терзали друг друга подростки в темноте мрачного подземелья, история умалчивает. Наконец-то, насытившись, тела расцепились, и, тяжело дыша, оба привалились к холодной стене разгоряченными бешеной схваткой телами.
– Уф. – выдохнул Вадик. – Ну ты, Анжелка, даёшь!
– А сам-то! – задыхаясь, фыркнула та.
– А что я? – удивился подросток. – Это все ты, просто Вау! – подруга зарделась наивным простым комплементам, но сделанным от чистой души.
– Ты тоже ничё так. – шепнула она, придвигаясь поближе к парнишке.
– Раз так, повторим? – подхватил её на руки, прижимаясь губами к подставленной шейке.
– Какой же ты быстрый, Дымок, – смеясь, отвечала подруга, трепеща от желания. – Давай, только не здесь.
– Ты ж со мной теперь? – дрогнувшим голосом спросил он, не спеша отстраняться.
– А ты сомневаешься? – горячо прошептала она и тут же сама поняла: так и есть. После горячего страстного гиганта она и смотреть не хотела в сторону теперь уже бывшего ухажера.
– А как же…
– Не знаю ещё. – прервала она готовый сорваться вопрос, на который пока не знала ответ. – Как-то надо сказать ему…
– Надо. – серьёзно ответил парнишка, представляя терзания лучшего друга, и стыд захлестнул горячей волной.
Со всех сторон вдруг повеяло могильным холодом. Изо рта протянулась белесая дымка.
– Что-то стало холодать. – протянула девушка, отодвинувшись от борющегося с собственной совестью парня, и зашарила руками по полу в поисках одежды.
– Дым, ты что замолчал? – встрепенулась она, осознав, что больше не слышит партнёра. Хриплый сип был ответом, и, похолодев от дурного предчувствия, девушка выудила из кармана так вовремя подобранного пуховика телефон, судорожно давя на экран. Направив слабое мерцание в сторону друга, она резко вздохнула. Глаза девушки закатились, гаджет упал из расслабленных пальцев, и, зажав рот ладонями, она рухнула кулем на жёсткий цемент. А в затухающем разуме запечатлелась картина растворяющегося в серой жиже некогда твёрдой стены всклокоченного любовника. Светлые волосы, вставшие дыбом, в ужасе вылезшие из орбит глаза, и в немом крике распахнутый рот. А по всему телу – детские бледные руки, которые змеями обвили талию, прочно вцепились в руки и ноги, смертельным объятием стиснули горло.
«Поиграй с нами! Помоги нам!» – шептало в стенах, хохоча и беснуясь. Отчаянно дергаясь, Вадим растворился в стене, так и не сдавшись, борясь до последнего мига. Жгучим ударом был жалобный взгляд, прожигающий душу Анжелы. Девушка не выдержала, и сознание покинуло хрупкое тело.
А наверху, в самый разгар праздничной мессы, зашлось в панике сердце цыганской колдуньи. В неясном порыве обернувшись к друзьям, она тихо шепнула: «Беда…» – и опрометью бросилась к выходу. Ничего не понимающие Виктор с Александрой растерянно переглянулись и поспешили за ней. Вскоре с помощью прислужников в белых одеждах Анжела была обнаружена в проходе у дальней заброшенной кельи цокольного этажа. Что делала девушка там, куда сами монахи боятся ступить? И куда подевался Вадим?