Страница 83 из 108
Неожиданно оставшиеся три демона стрелой полетели ко мне. Я едва успел сориентироваться, подставить трезубец. Твою мать, неужели Белиар предал меня?
Когда демоны налетели, меня снесло назад, но конец древка упёрся в алтарь. А бедняги один за другим налетели на остриё, насадились, как на шампур. Удивлённые глаза застыли передо мной.
Я не выдержал веса, посунулся за ними. Трезубец пробил всем грудину, и ближайший протянул руку, чтобы полоснуть меня когтями… Но неожиданно его конечность вывернулась, он засипел от боли. Пробитые лёгкие не дали ему закричать, вот он и выдувал кровавые сопли.
— Как же так, владыка… — прохрипел какой-то везунчик на трезубце, который сохранил способность говорить, — Мы же…
— Вы мне не нужны. Ни мозгов, ни верности.
Я лишь пару секунд смотрел в ненавидящие зрачки демона, когда он, не в силах двинуться, испустил дух. В меня ворвались огромные три светляка, и я свалился, не в силах держать копьё с нанизанными на него телами.
Теперь седьмой перст. Это было больно, особенно учитывая то, что в Тенебре всё вокруг враждебно к человеку. Сила лилась по жилам, искала связи с Инфериором, но её опять не было.
Поэтому было в два раза больнее. Или, быть может, я просто упёрся в этот самый барьер, выставленный Небом?
— Отнеси Иштар в её замок, — сквозь боль и кошмар услышал я.
— А дальше, владыка?
— Займись делами, Гродан, давно ты был в своём круге? Слишком много бесов отбились от дел, с этими тёмными метками Аваддон наворотил… Сам думай, это твоя забота.
Шелест крыльев намекнул, что демон действительно унёсся прочь.
Кое-как поднявшись, я посмотрел на Белиара. Тот довольным взглядом осматривал меня.
— Мне не нужен безвольный бес, — усмехнулся тот, — Из тебя, возможно, выйдет величайший демон в истории Тенебры.
— Ты знаешь, Белиар, — я покачал головой, расправляя плечи, чувствуя исцеление, — Мне нельзя стоять на одном месте. Мой путь не закончен.
Новый дьявол нахмурился. Потом двинул пальцем, и ко мне прилетела печать со словом бога Каэля. Я подхватил табличку — тепло она больше не излучала.
— Знаешь, как я глупо себя чувствовал, — хмыкнул Белиар, — Смена власти в Тенебре, битва двух титанов, а я кричу «прости». Что за глупость такая?
— Так сказало Небо, — я махнул головой на алтарь за спиной.
— И с этим алтарём надо что-то делать, — по-хозяйски вздохнул Белиар, а потом указал, — В этой печати частичка Каэля, без неё его не вернуть.
— Давно ты стал переживать за богов?
— Мне просто Эзекаил не нравится, — рыкнул дьявол, — Кстати, он сорвался с цепи. Не знаю, какой договор с ним заключил Аваддон, но я не стал хозяином души Эзекаила.
— Чтобы вернуть Халиэль, мне так и так придётся подняться на небо, — сказал я.
— Ой, частица Абсолюта, вот не надо только, — Белиар поморщился, — Я давно разгадал ваш замысел. Эзекаил должен быть наказан, ведь так?
— Именно, — улыбнулся я, и впервые почувствовал уверенность в том, что это мне по душе.
Это действительно мой путь. И тот умник на небе давно заслуживает наказания за то, что баловался магией Абсолюта.
Но сначала мне надо бы заглянуть в Инфериор…
— Там, в Инфериоре, прошло много времени, — вдруг сказал Белиар, — Ты можешь быть не готов к этому.
По моей спине пробежали мурашки. То есть…
— Насколько много?
— Достаточно, чтобы удивиться, — засмеялся дьявол, — Кстати, твоя эта стерва, Волчица… Вольфград вот-вот падёт.
Страх проник в каждую жилку моей души. Вольфград! Сколько лет прошло?!
— И, если нам повезёт, мы можем попасть в нужное время и в нужное место, — задумчиво сказал Белиар и покосился на толпу бесов.
Там могут быть и Хильда, и та первушка Грезэ! Кто на них нападает?!
— Нет, хозяин!!! — завопили бесы, а потом поскакали в мою сторону.
— Твою мать, Белиар, — только и успел сказать я, — Одеться бы…
Куча краснокожих тварей налетела на меня, и мы исчезли.
Оказывается, когда Инфериор бросается тебя обнимать от радости, и вливает в жилы настоящую материнскую магию…
Это очень больно. Я чувствовал себя не лучше, чем тогда, когда Белиар перенёс меня в Тенебру из дома клана Полуночной Тени. Правда, сейчас-то я человек, а тогда был первушником.
— О-о-о!!! — вырвалось у меня, и мой стон глухим эхом раскатился вокруг.
Земное зрение, невероятно сильное, раскрылось. Инфериор был во мне, со мной, частью меня.
Никогда ещё не ощущал так остро его силу.
Я в тех самых шахтах, что под Вольфградом. Рядом истлевают остатки бесов — бедняги потеряли все жизненные силы.
Зрение ускакало выше. Там, сверху, крепость Альфы Серых Волков. По скалам кто-то лезет, карабкается по верёвкам, использует стихию земли.
А в крепости уже кипит бой, но это высоко, не разглядеть воинов.
Вокруг меня до сих пор стояло марево и гарь Тенебры, и я закашлялся, когда в лёгкие хлынул чистый воздух. Пусть я в шахте, пусть от моего прилёта поднялась пыль — но этот родной воздух казался пьянящим.
Кое-как справившись с последствиями возвращения, я встал. Расправил плечи, огляделся. Та самая корруптовая жила, и она до сих пор ещё не разработана.
Шахту никто так не открывал…
Я оглядел себя, залучив на пальце огонёк. Эта стихия стала слушаться меня гораздо лучше, спасибо Тенебре.
Да уж, вид у меня был ну совсем не геройский. Практически голый, только вокруг уцелевшего пояса висят лохмотья, посверкивающие сильверитом. Как дикарь в набедренной повязке, и от сапог ничего не осталось, я свободно шевелил пальцами.
— Белиар, мог бы и приодеть меня, — проворчал я.
Новоиспечённый дьявол Тенебры не ответил. Я так подозреваю, что у него там дел теперь немеряно.
Как и у меня здесь. Острое чувство опасности пробежалось мурашками по спине…
Я огляделся, но не сразу понял, что это дар велария. Твою нулячью мать, это не мне опасность угрожает!
Тем, кого я считаю близкими…