Страница 105 из 108
Глава 27. Эпилог
— Ты — Каэль?
— Да.
— А как же ты, дерь… кхм… Как же ты допустил, чтобы Аваддон захватил твой разум?
— Магия Абсолюта.
Я плыл в сером пространстве, где не было ни конца, ни края. Ни верха, ни низа.
Те души, которые обитали здесь — я чувствовал их, они были недалеко. Но приблизиться не могли.
— То есть… — я пытался подобрать слова, — Тебя просто подловили.
— Выходит, так.
Каэль несмотря на то, что он бог, разговаривал без высокомерия, не требовал от меня относиться к нему с трепетом и тому подобное. Но и чувства вины я в нём не чуял. Кажется, он и так получил сполна.
— Эзекаил — очень древний серафим, — продолжил Каэль, — Я занял свою меру после той, последней войны… Когда Эзекаил, используя магию Абсолюта, открыл врата в Медос.
— То есть, он и не был под твоим предводительством? Он до тебя стал таким злым?
— Марк, ты сражался и с ангелами, и с демонами, и не видишь особой разницы… Но мы милосерднее. И когда судим, то пытаемся понять, что послужило причиной.
— Ясно. Вы попытались понять Эзекаила… Тогда он и выведал твой секрет?
— Да.
— Ну, а как же Аваддон?
— Он смог уловить моё отчаяние, — вздох Каэля заставил пространство колебаться.
Всё же, его мощь чувствовалась даже в Чистилище.
— Он думал, я жалею о том, что убил его, — вздохнул Каэль, — Отчасти так. На самом деле я жалел, что не смог остановить его падение в Тенебру, ведь оно началось гораздо раньше.
— Ну, упасть туда гораздо легче, чем подняться наверх.
— А разве когда-то было по-другому, Марк? Разве путь наверх — это не тернистая горная тропка?
— Но сколько бы вы проблем избежали, а? — усмехнулся я, — Сними барьеры, и дай выбор.
— Что отличает порядок от хаоса, Марк?
— Думаю, и так понятно: порядок — это закон, хаос — отсутствие. Но причём тут…
— Хаос — это когда закон не един. И как скоро, думаешь, стали бы менять законы Неба?
— А вы там в Целесте, по-моему, неплохо их трактуете.
— Марк, если ты знаешь, как сделать абсолютно всех счастливыми…
— Стоп, — я встрепенулся всем своим существом, — Уж не хочешь ли ты предложить мне…
— Ты говоришь с Небом, Марк.
— А, по-моему, только с тобой, — я старался не язвить, но после пройденного мной пути слушать о законах было невмоготу.
— Марк.
— Ладно, ладно… Прости, Каэль.
Пространство заколебалось, я немного растерялся. Но всё это сопровождалось звуками смеха, которые в этом месте разносились странным эхом. В Чистилище редко смеются.
Но Каэль смеялся:
— В прошлый раз, когда я сказал это слово, у меня начались проблемы.
Я даже не нашёлся, что ответить. Каэль продолжил:
— Марк, если ты беседуешь со мной, значит, Небо решило, что нам надо поговорить.
В этом я был согласен и с Небом, и с Каэлем. Потому что у меня были вопросы.
— Что ты выяснил насчёт нулей и Просветлённых?
Мой вопрос немного удивил Каэля, и тот пребывал некоторое время в задумчивости.
— Ты знаешь об Апепах?
Я поёжился:
— Да.
— Нули, пришедшие из дня, которого никогда не было… Возможно, они из того мира, который когда-то исчез в пасти Апепа.
— Ну, это я слышал.
— Они защищают этот мир, делают невидимым на пути Апепов. Знаешь, миллионы нулей — это же всё равно ноль.
— Это уже интереснее. Если не считать того факта, что Дагон одного такого остановил, прямо под Инфериором.
— В твоём мире есть пословица, Марк — и на старуху бывает проруха.
— И это всё?
— Нет. Просветлённые — это ответ на насилие. Нули лучше других чувствуют боль Инфериора от того, что здесь происходит.
Каэль поведал, что долго пытался понять, кто такие Просветлённые. Его предшественники оставили записи на эту тему. Кстати, Эзекаил, как приближённый ангел, многое узнал именно из размышлений прошлых богов.
— Твой проповедник Перит должен был стать тринадцатым по счёту, но…
— Аваддон решил его остановить, так?
— Когда дьявол проникал в мой разум, он всё же переставал быть собой и видел мои мысли. Желание обрести силу перебивалось страхом перед Просветлёнными. Я разгадал их тайну, но дьявол Аваддон понял только, что они очень опасны.
— Каэль, я столько прошёл. И каждый раз загадки, недоговорки… Давай здесь не будем так делать?
— Ладно. Дело в том, что если не остановить насилие над нулями, то Просветлённых будет становиться больше. Если раньше они появлялись раз в десять тысяч лет, потом раз в тысячу, потом в пятьсот…
— Я понял. Ты увидел в загадке Вселенной простую математическую формулу.
Каэль снова засмеялся:
— А как быть, если имеешь дело с нулями?
— То есть, в конце концов они бы появлялись каждый день?
— Каждую минуту, секунду…
Я всё же был удивлён. Получалось, Просветлённые — это всего лишь защитная функция Инфериора.
— И что же делать? Менять законы?
— Каждый раз, Марк? — Каэль усмехнулся, — Каждый раз, когда они кому-то не понравятся? Может, лучше менять чёрствые души?
— Ну, согласись, в законе есть проблемы.
— Марк, я задам тебе вопросы, которые задают любому, кто хочет изменений.
— Валяй, — небрежно бросил я.
К счастью, Каэль явно был с чувством юмора, и на мою дерзость не реагировал.
— Что можешь сделать именно ты? — спросил Каэль, — И если можешь, то что именно?
Я вздохнул.
— В общем, я понял.
— Это не ответ.
— Я не знаю, — честно ответил я, — Но я бы попытался изменить. И души, и законы.
— Ты хочешь стать богом Ордена?
— Нет, — ответил я, — Мой дом — Инфериор.
— Да будет так.
И тут же я почувствовал, как моя душа начинает куда-то устремляться.
Ага, значит, снова действовать. Что на этот раз? Я так понял, ближайший Просветлённый появится совсем скоро, так что всегда найдётся место для моей души.
Но вообще-то я собирался остаться в Инфериоре с моими близкими. Я заметался, подумал о Рычке, о Хильде, о Грезэ…
Вель Абсолют обещал. Есть же этот «другой путь».
— Мы знаем, Марк, — ответил Каэль, — Небо справедливо, и каждому по мере его дано будет.