Девственница (ЛП)

- Но это не брак. Если бы вы были женаты, закон был бы на твоей стороне. Ты могла бы развестись с ним, взять половину его состояния, и сама оплатить лечение матери, а не положить камни в карманы и войти в океан.

- Тогда я должна попросить его жениться на мне. О, подожди, он уже женат. Вот и сказочке конец.

Ее легкомысленный тон только разозлил Кингсли.

- Даже наемный слуга знает, когда закончится его служба. Как долго твоя мать будет лежать в больнице?

- Говорят, она не поддается лечению. И причинение себе вреда. Нет лекарства от ее состояния. Только постоянный контроль и хороший уход.

- Значит, ты будешь принадлежать ему...

- Пока она не умрет, - продолжила Джульетта. - Или пока не умру я.

- Ты видишься с ней?

- Да, два раза в год мне разрешено проводить с ней неделю. Она счастлива в том месте, и в безопасности.

- Она знает, что ты делаешь ради нее?

Джульетта покачала головой.

- Она думает, что отец Жерара все еще любит ее, что семья платит за ее уход из-за того, что между ними было. Я не стала разуверять ее в этом. Так ей комфортнее.

- Ты хорошая дочь. Но ты слишком много для нее делаешь. Я не знаю ни одной матери в мире, которая попросила бы своего единственного ребенка пойти на такую жертву.

- Жертву? Ты видел дом, в котором я живу, мою одежду, машину, которую он позволяет мне водить.

- Его дом. Его одежда. Его машина. Твоя жизнь.

- Да, - ответила она. - Так и есть. Но я стараюсь об этом не думать. Мама живет в мире грез. Я пытаюсь жить в своем мире.

- Мечтать и лгать самому себе - это совершенно разные вещи.

- Знаю. Всегда знала, - сказала она на своем безупречном, элегантном французском. Je sais. Je l’ai toujours su.

- Будь у тебя свобода, что бы ты сделала? - спросил Кингсли. - Если бы твоя мать выздоровела завтра, что бы ты сделала?

- Уехала отсюда, - ответила она. – Путешествовала бы какое-то время. Затем пошла бы учиться.

- Учиться? Чему?

- Бизнес, - ответила она. - Я умею обращаться с деньгами. Я занимаюсь всеми его делами.

Кингсли рассмеялся, и звук разнесся над океаном и обратно.

- Что? - спросила она.

- Не ожидал этого от тебя.

- А почему бы и нет?

- Не знаю. Мне не следовало так удивляться. Моей ассистентке восемнадцать лет и она - компьютерный хакер.

Джульетта рассмеялась.

- На тебя работает восемнадцатилетняя девушка? Хочу ли я знать, чем вы занимаетесь?

- На твоем месте я бы не спрашивал. Только потому, что на объяснение уйдет очень много времени.

- Она всего лишь ассистентка? Или нечто большее?

- Только ассистентка. Она флиртует со мной, но я напоминаю себе, что она годится мне в дочери. Надеюсь, пока я здесь, она делает уроки. Обычно приходится заставлять ее отрываться от компьютера, чтобы поесть. Она всегда что-то придумывает. Но не могу сердиться на нее. Я сам такой же.

- Ты говоришь, как гордый отец.

Кингсли поморщился. Отец восемнадцатилетней девушки? Возможно, да, но, Боже, он не мог представить себе ребенка, который уже был подростком.

- Она милая девушка. Вот и все, - ответил Кингсли. И тут он задал страшный вопрос. - Ты хочешь детей?

- Я думала об этом. При других обстоятельствах, да.

- Не думала родить от него?

Она покачала головой.

- Он этого не допустит.

- Почему?

- Его дочери ничего обо мне не знают. И учитывая, что я выросла в его доме... будет скандал. Даже для француза это будет скандал. Я всего лишь экономка для всех, кроме него. Он хочет, чтобы все так и оставалось.

- Ты ведь спрашивала, не так ли? Спрашивала, можешь ли ты родить?

Джульетта заметно сглотнула.

- Да, спрашивала.

- И что ты сделала, когда он сказал, что тебе запрещено иметь детей? - спросил Кингсли.

Она снова подняла руки. Они по-прежнему были пустыми.

- Я собрала сумку камней.

Кингсли закрыл глаза и выдохнул. Он почувствовал, как его сердце треснуло, как яичная скорлупа.

- Ублюдок, - выдохнул он.

- C’est la vie, - ответила она.

Кингсли остановился. Они уже были возле его хижины.

- Я могу помочь тебе, - сказал Кингсли. - У меня тоже есть деньги.

- И что я буду делать? Буду твоей любовницей?

- Конечно.

- Буду твоей собственностью?

- Не в том смысле, как сейчас. У тебя будет свобода.

- Променять его кровать на твою, его деньги на твои... это не свобода. Это просто передача права собственности.

- Все будет не так.

- Что, если я уйду от тебя? - спросила она. – Что, если я изменю тебе? Что, если я предам тебя? Будешь ли ты заботиться о моей матери даже после того, как я уйду от тебя?

У Кингсли не нашлось подходящего ответа.

- Как говорят англичане? - спросила Джульетта. - Из двух зол выбирай меньшее.

- Я не уеду с Гаити без тебя, - ответил он, вкладывая в слова больше смысла, чем, когда он впервые произнес их.

- Тогда, надеюсь, тебе здесь понравится. Потому что ты пробудешь здесь очень долго.

- Тогда, наверное, я так и сделаю.

Она встала перед ним, поднесла руку к его лицу.

- Не злись. Не обижайся, - сказала она. - И не бойся оставить меня здесь. Я в порядке. Обещаю, я не убью себя.

- Клянешься?

- Клянусь. Это была глупая идея. Откровенно говоря, я во многом благословлена. У меня есть еда, кров. Он балует меня. Моя жизнь не идеальна, но назови хоть одного человека, у кого она идеальна? Можешь?

Он пытался придумать имя, но в голову ничего не приходило. Он молчал.

- Я так и думала, - сказала Джульетта с натянутой улыбкой. - Ни одного.

- Ты любишь его? - Он уже спрашивал раньше, и она солгала.

- Я не могу выйти из дома без его разрешения. Он всегда разрешает, но я всегда должна спрашивать.

Кингсли не мог себе представить, как сильно это должно быть раздражало ее, эту красивую умную способную женщину, чтобы просить разрешения, как ребенок, покинуть собственность своего любовника.

- Но... - продолжила она. - Он вовсе не обязан помогать моей матери, но он помогает. И он не угрожает ни мне, ни ей. Он и я, мы хорошо сработались, хорошо играем. Несмотря ни на что.

- Тогда почему сегодня ты нашла меня?

- Потому что работа заставила его вернуться в Париж на неделю, - ответила Джульетта, делая шаг ближе к нему, достаточно близко, что он почувствовал запах жасмина на ее коже. - И я хочу провести с тобой каждую минуту, пока он не вернется.

- Ты вернешься к нему, когда он вернется?

- Да. Мне придется.

- Если ты будешь проводить со мной больше времени, тебе будет только труднее, нам обоим. И ты это знаешь.

- Знаю, - ответила она.

- Ответь мне вот на что... зачем нам проводить еще одну ночь вместе, если ты все равно вернешься к нему?

Она назвала причину, по которой он не мог и не хотел отказываться от того, что ему предлагают.

- Потому что я позволю тебе выпороть меня.

Глава 22

Север штата Нью-Йорк

- У тебя есть девственная плева? - спросила Элли, и даже в темноте она заметила, как Кайри покраснела. - У одних девственниц есть, у других нет.

- Думаю, да. А что?

- Хочу знать, с чем работаю. - Элли села на кровать перед Кайри.

- Что ты собираешься со мной сделать? - спросила Кайри.

- Пока не знаю, - ответила Элли, и она действительно не знала. Она никогда раньше не делала ничего подобного. Никогда не доминировала над женщиной. Никогда никого не лишала девственности.

Она снова провела рукой по волосам Кайри. Локоны выгоревших на солнце волос в темноте выглядели словно перья.

- Ты напоминаешь мне голубку, - сказала Элли. - Белую, легкую и взволнованную.

Кайри улыбнулась и подтянула колени к груди.

- Ты бы тоже нервничала, будь на моем месте.

- Да, - согласилась Элли. - Тебе стоит нервничать.

- Будет больно?