Личная сказка

– Конечно, – хмыкнул Платон. – Долго и не надо. Он тебя по-тихому в темнице справа от лестницы порешит, и дело с концом.

– Почему справа от лестницы? – не понял царевич.

– Ну, слева. Тебе не всё равно?

– Тебя никто с нами не тащит, – не выдержала я их препирательств. У меня болело всё, что ниже пояса, мутило от наверняка не самого свежего обеда, всё чесалось из-за стольких ночёвок в лесу на земле под открытым небом, а эти двое никак не могут успокоиться и перестать спорить. – А ты, Дмитрий, не пори горячку. Вдруг твоей невесте помощь нужна, а ты её собрался к отцу отправлять. Может, она хотела за тебя замуж, а всё случившееся – лишь стечение обстоятельств.

– Может, и хотела, – спокойно пожал плечами тот. – Только никакой свадьбы не будет. Мне просто нужно разрешить этот вопрос.

– Что значит, не будет? – опешила я. – Это ты так решил? Или кто? Зачем тогда вообще ты весь этот поход затеял?

– Анна, тебя в поход тоже никто не тащил, – напомнил мне Платон.

Я обернулась, сверкнула на него глазами, а дальше мы поехали молча.

II

Литарск встретил нас шумом и гамом торгово-рабочего дня.

– Анна, наложи морок на оружие и свою одежду, – прошипел Платон на подъезде к воротам.

– Что? Зачем? – изумилась я и бросила взгляд наверх. – У них амулеты стоят.

– Они не работают, – процедил сквозь зубы наёмник.

– Откуда ты…

– Делай, что велят. Или не умеешь?

– Всё я умею, – оскорбилось моё высочество, и морок получился отменный.

День клонился к вечеру, из ворот всё больше выезжали, нежели въезжали путники, и посему девице верхом на коне в окружении трёх мужчин было уделено особое внимание у городских ворот. Мы спешились.

– Кто, откуда, куда, зачем? – строго вопросил стражник, оглядывая нас угрюмым, ничего не выражающим взглядом. Из одного уголка его рта в другой путешествовала тростинка.

– Мы приехали из… – начал было Дмитрий, но Платон оттеснил его неуловимым движением плеча и затараторил сам:

– Из Близгорска. На рынок. Знакомства хотим завести, торговлю наладить, дела свои расширить, а как же без Литарского графства? Никак.

– Завтра приходите. Сейчас пускать не велено, – безразлично ответствовал стражник. Тростинка перекатилась вправо.

– В пути задержались, теперь вот только под вечер добрались, устали, изголодали, пустите в крепость, ещё ведь не все выехали, ворота не закрываете, – продолжал юлить Платон, что получалось у него здорово, но смотрелось смешно при его-то росте и ширине плеч.

Тем временем тростинка спокойно перекочевала влево:

– Не велено.

– Ребёнок у нас простудился, – наёмник выставил вперед Руслана и так схватил его сзади за шею, что тот аж согнулся. – Сестрица совсем в пути измучилась, как же я её замуж отдавать буду? – он подтолкнул вперёд и меня, да так, что измученная гримаса получилась сама собой.

Тростинка перекочевала вправо:

– А это кто? – стражник кивнул в сторону царевича.

– Брат мой меньшой, – не растерялся Платон. – Он у нас, как водится, дурак, но силищи неслыханной, вот и ездит, мне помогает, всё польза, хоть и малая…

Из-за нас четверых и наших коней выезд сузился вполовину и у ворот начала выстраиваться очередь, недовольно гудящая из-за простоя: стражник, привыкший к спокойному завершению дня, не хотел лишних хлопот, а от Платона одним «не велено» было не отвертеться.

– Проходите, – тростинка переместилась влево. – Две серебрушки с четырёх человек, три золотых с лошадей.

– А почему так дорого? – вырвалось у меня. Даже в Близгорске дешевле.

– Потому что пускать не велено, – нелепо улыбнулся стражник, обнажив редкие жёлтые зубы.

Платон быстро отсчитал нужное количество, и мы стали пробиваться внутрь.

– Простите, извините, простите, – бормотал Платон, прокладывая нам дорогу. – Простите, пропустите, извините…

– Значит, дурак? – толкнул Платона в спину царевич, когда мы оказались на менее оживлённой улице.

– Просто к слову пришлось, – отмахнулся от него наёмник, оглядываясь по сторонам.

– А что-нибудь другое к слову прийтись не могло? – схватил Дмитрий его за плечо и развернул к себе.

– Дмитрий, успокойся, – попыталась урезонить я царевича.

– Это я успокойся? – сверкнул он на меня глазами. – Он нарочно это сказал!

– Послушай, высочество, – прошипел Платон, хватая Дмитрия за локоть и толкая его в один из переулков. – Ты кем хотел представиться? Царевичем из Ростонда? Женихом Василисы? Ты на себя посмотри. В лучшем случае нас бы выпроводили обратно за ворота. В худшем – обсмеяли. А потом всё равно выпроводили. Так что не шкни и слушай старших.

– Кто ты такой, чтобы я тебя слушал? – всё больше заводился Дмитрий.