Рай: правила выживания

— Благодарю, не хочется. Вы свои обязательства явно перевыполнили. Результат — на лицо, — и я демонстративно очертила его контуры взмахом руки.

— Вам не нравится ваша новая внешность? — с сочувствием произнесла Стефани. — Это исправимо, только предоставьте нам новый образец.

— Меня больше всего устраивал старый. Мой прежний образ.

— Мария, вы же понимаете, что это — невозможно.

— Приятно слышать от вас это слово. В первую нашу встречу вы утверждали обратное.

— Ситуация изменилась, — беззаботно пожала плечами Стефани.

— Действительно… — я отзеркалила её жест. — Изменилась. Я не нуждаюсь в вашей помощи, я категорически не удовлетворена тем, как вы ведёте дела. Свою часть договора — или, как вы выразились тогда, преступного сговора — я выполнила, а от вас были и остаются только проблемы.

— Мария, я не узнаю вас, — тут же перейдя на холодный тон, возразила она. — Мы устранили угрозу вашей жизни, сделали вам новые документы и биографию, что поделать — не успели сообщить про изменения внешности — и теперь вы обвиняете нас… кстати, в чём же вы нас обвиняете?

— Если это всё, что вы имеете мне сказать, предлагаю разговор закончить. Не тратить ни моё, ни ваше время. К консенсусу мы не придём, — не менее холодно заявила я.

— И что, вы просто уйдёте? — удивилась она. — А куда?

Хлопать ресничками и делать наивные глазки я теперь умею лучше.

— Видите ли, Стефани… Ни вас, ни вашу организацию моя жизнь больше не касается, — я встала. — Пусть Зои проводит меня на выход.

— А как же ваш муж? — бросила она мне в спину.

— Что? Вы сделали мне не только новую внешность, но и новую семью?! — с возмущением обернулась я. — Ну, знаете, это превосходит даже мои представления о нормах морали! Сегодня же подам на развод!

— Я говорю о капитане второго ранга Андрее Афонасьеве, с которым вы так… всесторонне общались на борту корабля Космофлота.

— Не стоит, Стефани, зависть — недостойное чувство. У вас были ровно те же шансы попасть в молодое тело сексапильной красотки, что и у меня. Даже больше. Так что хватит играть словами. С капдва Афонасьевым общалась Маша Петрова. Вас интересуют мои впечатления?

— Интересуют, — жестко ответила Олдридж.

— Возможности молодого тела… это — фантастика, — с придыханием выдала я. — Тем более такого… как у Андрея Логинова. Да и Дегри показал отличный результат. А уж Сетмауэр…

— Вы перепробовали всех? — железным тоном оборвала меня подполковник.

— Всех не получилось, — с огорчением произнесла я. — Двинятин увлекся переводчицей, а Петров… не в моём вкусе. Вот Барбоза, советник по культуре — такой мужчина-а…

Стефани молчала, но я чётко ощутила, как в кабинете на градус похолодало.

— Но увы, Барбоза для нас окончательно потерян… Так что про него ничего сказать не могу.

— Почему? — пытаясь сохранить невозмутимость, спросила Стефани.

— Я понимаю, это неэтично, он ваш коллега… — протянула я. — Но ваша организация доказала, что полностью несовместима с этикой. Так что скажу прямо — теперь бедняжка Клаус предпочитает только мьенговских женщин.

Лицо Стефани осталось безмятежным, но глаза… Сейчас я приобрела личного смертельного врага — на всю оставшуюся жизнь.

— Вернёмся к капитану Афонасьеву, — продолжила она ледяным тоном.

— Возвращайтесь, раз он вам нужен. Мне — нет, и если вы были бы хоть чуточку внимательнее, то заметили, что последние несколько лет мы с Афонасьевым лишь играли в семью — в целях сохранения карьеры.

— И вы не боитесь мне это говорить?

— А чего мне бояться? Он теперь вдовец, что никак не скажется на продвижении по службе, а моей карьеры — благодаря вам — более не существует.

— Мария, это вам надо быть чуть более внимательной. Ваша новая биография включает в себя трудовую деятельность в УВБЗ и капитанский чин, так что ваша карьера — не только существует, но и никак не пострадала.

— В самом деле, как же я забыла… Вот прошение об отставке — лично для вас я сделала копию на бумаге, приложите к моему досье, — и я достала из сумочки свёрнутый вдвое лист. — Генерал Светличный уже получил оригинал.

— И чем же вы планируете заняться теперь? — с плохо прикрытой ненавистью спросила Стефани.

— Слетаю на Ксилон, подлечу нервы. А там… Кто знает? Но прежде всего я планирую покинуть вашу уютную штаб-квартиру.

— Желаю приятного окончания дня, — вновь надевая маску вежливости, произнесла Олдридж. — Но не советую думать, что вы обыграли Секретную службу. МЫ будем присматривать за вами и однажды…

— Я играть с вами не собиралась, — перебила я. — А угрозы — это низко и подло. И недостойно подполковника Секретной службы. Зои! Я хочу выйти!

Двери кабинета подполковника Стефании Олдридж открылись, и, уходя, я продолжала всем существом ощущать её ненавидящий взгляд.

Нельзя так лично воспринимать неудачи в работе. Даже если это первая неудача за всю служебную деятельность. Непрофессионально.

До ворот меня провожал капитан Рейвенсон.

— Куда же ты теперь? — с искренней озабоченностью спрашивал он, как будто не ему я сотню раз повторила, что работать у них не останусь.

— Выдохни, Бьорг, твоё начальство ничего не имеет против моего ухода.

— Не ври хотя бы себе, ты уже должна была понять — просто так от нас не сбежать.

— А я не бегу. Я ухожу — медленно и с достоинством, — невозмутимо парировала я. — Да, и обязательно передай Крону, что выиграл пари. Скажу по секрету — любовник он никудышный, особенно по сравнению с моими аграрными гениями.

— Мария, да не было никакого пари, — уверенно ответил Бьорг.

— Вот хотя бы себе не ври, — вернула я ему фразочку. — Ты — гораздо круче Крона, хотя бы потому, что не стал домогаться Машку. Так что выигрыш твой — честный. Вы же ставили на мою реакцию?

Бьорг не отвел взгляд, но что-то вроде благодарности в нём мелькнуло.

— Это Барбоза проболтался?

— Не проболтался. Выдал под пытками, — хмыкнула я. — Ну вот, я тебе всё сказала. Прощай.

— Удачи, — с явным сомнением пожелал он. — Вызвать тебе кар?

— Не беспокойся, я всё ещё не сняла биолокатор. И, похоже, меня уже ждут.

И не стоит делать такое удивленное лицо. Никогда не поверю, что, узнав про мой рапорт об отставке, ты не просчитал, как скоро со мной захотят пообщаться в УВБЗ. Я легко шагнула за ворота.

Улица здесь была тоже под старину, ни тебе многоуровневых трасс, ни бортика, ограждающего пешеходов. Поэтому человек, который ждал меня, просто стоял напротив ворот.

— Товарищ полковник, — официально поздоровалась я.

— Вот что ты за человек такой, Мария? — сердито рявкнул Герасименко на всю улицу. — Почему я должен гоняться за тобой по континенту, когда ты давно должна была явиться на службу?

— Вы, видимо, ещё не в курсе, товарищ полковник, но я подала прошение об отставке, — тоже громко ответила я.

— Не выдумывай. Пошли в кар, тебя хочет видеть Светличный, — не сбавляя тона, как в своём кабинете, продолжил он.

— Как скажете, товарищ полковник, — пожала плечами я.

В полете Герасименко ругался так, что бортовой ИИ начинал жалобно пикать. А я… была по-прежнему невозмутима.

— Мария, ты вообще слышишь, что я тебе говорю?

— Вы не говорите, вы ругаетесь, — ответила я на прямой вопрос.

— Ты понимаешь, что я не мог нарушить приказ начальства?!

— Конечно, понимаю. И не в обиде на вас, товарищ полковник.

— Мария, тебе вместе с внешностью и характер заменили?

— Что вы, характер сам за месяц после похорон испортился.

— Маша… Ну… нельзя было иначе. Прости.

— Я же сказала, что не в обиде. Это было хорошим уроком.

— Понимаешь, ловили стайповского шпиона…

— Да. Я в курсе. Он с Демидоры.

— Я в тебе не сомневался, — расцвёл Герасименко. — Только, Маш, надо было слушать, что тебе начальство говорит.

— Да, товарищ полковник.

— И впредь мне больше таких фортелей не выкидывай. Полтора месяца отдел без лучшей оперативницы!