Страница 20 из 60
— Это совсем другое.
Он дергает меня за волосы, чтобы подчеркнуть свои слова, в то время как его пальцы скользят вниз, чтобы остановиться на изгибе моей задницы. Я хочу отодвинуться от него, потому что слишком боюсь, что мне понравится чувствовать его рядом с собой. Но вместо этого я стою совершенно неподвижно.
Все еще в опасности.
Но это все ещё не означает, что я буду признавать ужасную правду о том, что Сэйнт Анжелл делает со мной.
— А в чем отличие?
Я прищуриваюсь и обнажаю зубы.
— Пытка есть пытка, хотя моя была гораздо более щадящей, чем у бедного Ника.
— Мне плевать на Ника Рейнольдса, я говорю только то, что мне не плевать, что мое имя как-то связано с дерьмовой ситуацией в которую он попал.
Его сердитое признание застает меня врасплох.
Значит ли это, что ему есть какое-то дело до меня?
Долгое мгновение я не могу отвести от него взгляд и не пытаюсь сопротивляться его хватке. Между нами воцаряется тишина, тяжелая от наших гневных слов и горящих взглядов. Его пальцы перестали опускаться, но он не убирает их. Такое чувство, будто магнит пытается притянуть меня к нему, и когда он опускает голову, я не говорю ни слова, чтобы отговорить его.
Внезапный грохочущий звук в коридоре выводит меня из моего саморазрушительного ступора.
— Черт, — рычит он, ослабляя хватку на мне, так что, когда я отталкиваюсь от него, я легко вырываюсь.
Я слышу скрип колес ведра для швабры и понимаю, что уборщик направляется в нашу сторону. Отвернувшись от него, я готова вырваться, но его следующие слова останавливают меня.
— Не думай, что это конец, Эллис.
Когда я оглядываюсь через плечо, его глаза прикованы ко мне.
— Мы еще далеко не закончили.
Выражение его лица пугает меня так же сильно, как и возбуждает. Он выглядит так, словно хочет проглотить меня целиком и выплюнуть обратно. Я не думаю, что выживу, оказавшись в его власти.
Не говоря ни слова, я поворачиваюсь к нему спиной и убегаю от него и темных обещаний в его глазах.
Глава 11.
Я удвоила свои усилия, чтобы игнорировать Сэйнта после нашей неудачной встречи в бассейне. Притворяюсь, что не вижу его, когда прохожу мимо него в кампусе, и веду себя так, как будто не слышу, когда он зовет меня по имени или оскорбляет меня. Для него я — неприступная крепость, невосприимчивая к нему и его резким словам.
На самом деле у меня вообще нет иммунитета.
Чем больше я игнорирую его, тем труднее мне выбросить его из головы. Я должна была бы прийти в ярость от того, что он прикоснулся ко мне, но я не могу забыть, какими сильными были его пальцы, как приятно было ощущать их прикосновение к моей чувствительной коже. Я ненавижу себя за такие мысли, но ничего не могу с собой поделать. Это похоже на сильную сыпь, от которой я просто хочу избавиться, но в то же время так приятно её почесывать.
Ночью после нашей стычки в бассейне, я вернулась, потому что он был прав, видимо я действительно глупая маленькая мазохистка. Сказав себе, что это потому, что я отказываюсь позволить ему отучить меня от моего любимого хобби, но в глубине души в самом черном уголку моей души, я думаю, что надеялась увидеть его там.
Когда я его не увидела, я почувствовала облегчение, как умственное, так и эмоциональное.
К сожалению, Лиама тоже не было.
Я была удивлена тем, насколько я разочаровалась не увидев его. Бассейн казался слишком тихим без его плесканий поблизости, и когда я делала перерывы между сетами, молча висев на веревке, чувствуя себя странно одинокой.
Когда я вернулась на следующую ночь, Лиама все еще не было и на следующую ночь тоже. Я начала искать его по кампусу так незаметно, как только могла, чтобы не казалось, что вместо этого я ищу Сэйнта.
На нашем уроке английского, всякий раз, когда я смотрела в его сторону, он всегда смотрел куда угодно, только не на меня. Я начала думать, что он намеренно игнорирует меня.
Мысли ранили.
Прошла неделя, я наконец смирилась с тем, что Лиам не вернется, чтобы поплавать со мной. Осознание приходит ко мне, когда я сижу на краю бассейна, смотрю в воду и чувствую жалость к себе. Мне сегодня не очень хочется плавать, но я все равно пришла в надежде, что он может быть здесь. Он, конечно же не придёт, и это заставляет меня чувствовать себя глупо и жалко. Лиам совершенно ясно выразил свою преданность, когда отклонил мою просьбу о помощи, но потом, когда он спас меня от пожара на пляже, я начала надеяться, что, может быть, какая-то маленькая часть его действительно заботилась обо мне. Я вздыхаю и задаюсь вопросом, не стоит ли мне просто вернуться в свое общежитие и на этом закончить.
Внезапный шум распахивающихся дверей позади меня заставляет мое сердце бешено колотиться от волнения, когда я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, кто прервал мое одиночество.
— Лиам? — Его имя застывает у меня на губах, когда я вижу, как Сэйнт шагает ко мне с высокомерной ухмылкой. Я быстро встаю на ноги, чтобы встретиться с ним лицом к лицу, отказываясь быть в невыгодном положении.
Он останавливается передо мной и наклоняет голову, приподнимая одну светло — коричневую бровь.
— Ты выглядишь разочарованной, Эллис, — хрипит он, затем драматично хватается за грудь. — Ты убиваешь меня.
— Что ты здесь делаешь?
Он не беспокоил меня здесь всю неделю. Он на самом деле не беспокоил меня нигде в кампусе, и я надеялась, что моя стратегия игнорировать его сработала.
— Как еще я должен привлечь твое внимание? Ты действительно не оставила мне другого выбора, кроме как выслеживать тебя.
— Почему? — Почему я? Почему он так одержим желанием сделать меня несчастной?
Он смеется.
— Я же сказал тебе, ты моя, и я могу делать с тобой все, что захочу. Мне не нужна другая причина.
Мне хочется крикнуть ему, что ему, блядь, нужна еще одна причина, чтобы превратить мою жизнь в сущий ад, но я держу рот на замке. В конце концов, это то, чего он хочет. Чтобы я устроила сцену и показала ему, как глубоко его когти вонзились в меня.
Я не позволю тебе победить, ублюдок .
Он оглядывает комнату, прежде чем снова обратить свой взгляд на меня.
— Кажется… здесь тихо.
Мои ноздри раздуваются от моего взволнованного дыхания.
— Что это значит? Ты ожидал увидеть марширующий оркестр или что-то в этом роде?
Одарив меня натянутой улыбкой, он начинает медленно ходить вокруг меня.
— Тебе, должно быть, здесь одиноко с тех пор, как твой ебучий приятель перестал приходить на свою ночную дрочку.
Мое сердце начинает колотиться так громко, что я слышу его в ушах.
— О чем, черт возьми, ты говоришь? — требую я. Неужели Лиам распространял обо мне слухи?
Сэйнт перестает двигаться, когда стоит сзади, и наклоняется так, что его рот оказывается прямо у моего уха.
— Тебе было хорошо? Трахаться с ним? Он заставил тебя кончить, Эллис? Ты выкрикивала его имя, пока он…
— Я не понимаю, о чем ты говоришь!
Я в ярости разворачиваюсь, чтобы встретиться с ним лицом к лицу, и слишком поздно понимаю, что он все еще наклоняется ко мне. У меня перехватывает дыхание. Мы всего в нескольких сантиметрах друг от друга, и я напрягаюсь, ужасаясь тому, как меня подмывает сократить расстояние между нашими телами.
Он смотрит на меня смертельным взглядом, я не понимаю, почему он так зол, но чувствую электричество, пульсирующее в моих венах благодаря его близости. Он не отступае, остается рядом, и спрашивает:
— Чего тебе не хватает больше? Члена Лиама? Его языка? А как насчет его пальцев?
Я издаю звук напоминающий писк, когда его рука резко обнимает и обхватывает одну из моих ягодиц, его пальцы зарываются под мой купальник. Его прикосновения грубые и собственнические. Почти теряя равновесие, я падаю ему на грудь, ошеломленная всем, что он говорит и делает, мне требуется несколько секунд, чтобы придумать какой-либо ответ.
— Я не сплю с Лиамом, — заикаясь говорю я, а затем вздрагиваю от того, как тяжело дышу.