Война номер четыре

Королева отставила вышивку и улыбнулась Орсо:

— Идите сюда, молодой человек. Присядьте — здесь вам будет удобно?

— Да… спасибо, — снова растерялся Орсо.

— Не смущайтесь — я так рада, что Ада привела вас сегодня. Она очень давно у нас не была…

Орсо промолчал, изо всех сил стараясь не мять в руках манжету и вообще не дёргать руками без нужды — дурацкая привычка! Впрочем, Ада тоже без конца заплетает какую-нибудь бахрому и теребит кончик косы, когда волнуется…

— Когда ваше отец просил меня скрепить обязательство по опеке, я… не думала, что оно вступит в силу так скоро, — королева покачала головой, блеснул украшенный гранатами гребень в пышных, почти не поседевших волосах. — Как вам живётся у Ады?

— Я… мне… хорошо… — пробормотал Орсо и задумался: ему велели говорить правду — а ведь это правда! Ему хорошо у Ады, со всеми её таинственными делами, с убийцами, выскакивающими из-за угла, с подозрениями полковника, с её странным прошлым и не менее странным настоящим — всё равно хорошо!

— Я рада, — мягко улыбнулась королева. Юноша не решался разглядывать её в открытую, но, бросая короткие взгляды, поражался противоречивому впечатлению. Признаки пожилого возраста — пергаментная кожа, морщинки, скованность движений, вызванная, как предположил Орсо, болезнью суставов, — не вязались с сияющими карими глазами, молодыми, яркими: казалось, внутри немощной оболочки заперта, как в темнице, юная, горячая, страстная женщина, скорая на гнев и нежность, жаждущая жить и жить ещё долго, но слабое тело отсчитывает свои последние годы, и весь этот юный огонь совсем скоро уйдёт в пустоту… Молодой человек вздрогнул от этой мысли, и тут же, словно отвечая его думам, королева произнесла:

— У бедной девочки, конечно, очень много дел, и когда она заходит, это такая радость… Она — знак, что Творец не забывает о нас.

Орсо удивлённо поднял глаза на королеву, забыв о смущении:

— Почему?

Королева вздохнула, но ничего не ответила. Только ещё ярче вспыхнул в глазах огонь неутолимой жажды жизни.

Опекунша поднялась с табурета, пожала руку королю, поклонилась королеве и оперлась на руку воспитанника, прошептав:

— Нам пора.

Неловко поклонившись, юноша вышел вслед за Адой по пандусу в длинный коридор, который сейчас, после уюта овальной комнаты, казался очень холодным. Из дворца они вышли по какой-то новой лестнице, не там, где входили. Пока ехали домой, Ада молчала, и лишь войдя в тёплую кухню, самое своё любимое место в доме, задумчиво произнесла, не обращаясь ни к кому определённому:

— Радоваться-то особенно нечему…

Орсо решил вопросов не задавать. Ему снова вспомнилась королева — живая, увлечённая жизнью, внимательная ко всему вокруг. Вдруг подумалось: портреты короля он, конечно, видел не раз — в школе они висели повсюду, на разных праздниках их можно было встретить там и тут, даже в гостиной Тоцци над камином вместо изображений именитых предков помещался Его величество в тёмной золочёной раме. А вот королеву он никогда на портретах не видел — то ли не попадались, то ли её вообще мало рисовали…

— О чём задумался? — Ада ласково тронула его за локоть. — Давай-ка обедать, мы в этом дворце, будь он неладен, почти три часа проболтались!

— Я подумал, — медленно произнёс Орсо, — что о пожилых женщинах часто говорят «в молодости она была красавицей» и считают, что это комплимент. А Её величество не «была», а такой и осталась…

— Да, — согласилась Ада, — это семейное. Она из рода Балатара, династии королей Девмена. О них есть легенда, что женщины Балатара всегда умирают молодыми, но что под этим понимать…

— Никогда не стареют? — предположил Орсо.

— Может быть, может быть. Вообще-то это хорошая мысль: не стареть! Вот бы мне тоже попробовать…

— Мне, конечно, трудно судить, — осмелился встрять Орсо, — но мне кажется, вы и так… — Сказал и тут же испугался: не обидел ли женщину. Но Ада рассмеялась:

— А ведь возможно! Годков-то мне уже немало — весной будет сто двадцать шесть.

Орсо решил уже не удивляться — на его век изумительных вещей, видимо, хватит. И всё же посещение короля привело на ум ещё одну мысль:

— Может быть, это непочтительно… мне показалось, что…

— М-м? — Ада с любопытством подняла брови.

— …что Его величество какой-то… словно из сказки про доброго и милостивого короля, а вот королева…

— А королева — из суровой легенды о древних рыцарях, — согласилась Ада. — Верное впечатление! Джакомо Третий и есть добрый король, ты же помнишь, что при нём не было ни одной войны. Он хранит мир для королевства. А его хранит королева Мария. Видишь ли, — Ада подперла голову рукой и задумчиво смотрела в печной огонь, — у Девмена странная слава. Отсталая страна, устарелые обычаи… а ведь Девмен — последний оплот рыцарских традиций. То, что нам кажется нелепым пережитком старины, для них живо! Поединок со злом, рыцарская честь, почитание Света… И через королеву Марию эта святая традиция живёт здесь, в Андзоле, пусть хотя бы и только в пределах королевского дворца. Их сын может стать великим человеком… — Ада умолкла, и Орсо остро ощутил, что она не очень-то верит в такую возможность.

Часть 12, где появляется тайное общество

Орсо получил письмо от Матео. Приятель извинялся, что не нашёл времени снова зайти или хотя бы написать подробно — две декады безвылазно просидел, готовясь к экзаменам. Теперь они позади, он снова располагает временем и приглашает Орсо пойти вместе с ним в «одно интереснейшее общество». Будут только мужчины, и разговоры там тоже «преинтереснейшие». Орсо пожал плечами: почему бы нет? — и написал, что совершенно свободен и готов идти куда угодно, как с дамами, так и без.

Вспомнив о дамах, он снова покраснел, благо стесняться было некого. За три декады до Малого бала он, получив приглашение, традиционно подписанное рукой Её величества (по крайней мере, так считалось), послал его Джулии. Два дня не решался — и всё-таки отправил: в конце концов, что такого, если он вызовется сопроводить девушку из хорошей семьи? Наверняка ведь ей хочется на бал, нельзя же все праздники просидеть дома. К его удивлению, быстро пришёл очень милый ответ: Джулия рада, что сможет провести время в его обществе, да ещё на балу. Весь день Орсо не мог поверить, что это происходит с ним, наяву, на самом деле. А потом задрал нос: почему это он должен казаться девушкам неподходящей компанией? Пусть гордятся, что знакомы с ним, — а особенно Джулия! В библиотеке Ады он разыскал последнее издание «Этикета для юношества» и понемногу листал его в перерывах между учебными занятиями. Не хочется смотреться неотёсанным, сопровождая такую даму!

Однако пришлось вернуться мыслями к приглашению Матео. Орсо слышал о молодёжных клубах и салонах — в столице их немало, но приятель, видимо, звал его в какое-то совершенно иное «общество». Проще всего было предположить, что это политический клуб… Тогда можно понять, почему он без дам; непонятно только, почему бы прямо об этом не написать. Политические объединения разрешены! Студентам иногда настоятельно рекомендуют (запрещать не позволяет закон) не участвовать в таких «обществах», но Орсо и Матео ещё не студенты. Что заставляет Матео секретничать? — вот что беспокоило Орсо, когда он думал о предстоящем походе.

Аду юноша честно предупредил, что не знает точно, куда идёт; опекунша только вздохнула и посоветовала взять пистолеты. Матео написал, что будет ждать возле входа на рынок у Рощи; в давние времена это был дремучий лес за пределами города, и даже сейчас тамошние кварталы напоминали деревню — одноэтажные домики, палисадники, огороды, пустыри прямо между домов, где летом паслись неведомо чьи коровы и козы, а зимой мальчишки строили горки и снежные крепости. Тамошний рынок тоже походил на деревенский: торговали там овощами, рыбой, сеном, лошадьми и прочим хозяйственным добром. На отведённом для торговли месте рынку было тесно, и рядки лотошников вытекали из покосившейся рыночной ограды на улицу, и торговцы стояли прямо на обочинах, по колено в рыхлом снегу. Орсо про себя удивлялся, что «интереснейшее общество» делает в этакой дыре?