Страница 80 из 117
Последними были: Гаврила с женой и его два старших сына. Алёна плакала, но за ней присматривал Свят. А вот, её младший брат Егор не проронил ни слезинки. Потом попросил принять его в дружину. Я сказал, что пока он не вырос пусть его тренирует Свят. Как станет взрослым, приму его если попросит. Он только попросил дать ему обещание. Я ему его дал, и он пошёл к Святу и Алёне.
Как всё закончили, жители Устья пошли к себе. Я и Башка пошли к лодке, что оставили мне мои крестьяне.
— Что скажешь Башка? — начал разговор я.
— Придётся дружинников выделять. — ответил Башка почесывая затылок. — Грому с Анжеем придётся ходить смотреть что, где и как строить. Работы там много, а еще сезон работы в поле не закончился.
— Что Свят? Он же теперь как свадьбу сыграет будет и так в Устье жить. Вот и выделите ему двоих или троих дружинников. — я вспомнил о людях и добавил. — И ещё поинтересуйтесь у рыцарей и барона. Не хотят ли они потренировать орков?
— Спрошу. Нам тогда меньше мороки с ними будет, и пленные будут всегда под присмотром. Только вот Егорка уж больно сильно обиду на людей затаил. Не сделал бы чего.
— Вот и пусть Слав присматривает за ним. Если что, отправит на разговор со мной. Раз они селом будут, то им голова нужен, а его выбирать надо. Ты там узнай, что да как. Пусть выберут Слава головой, если сможешь убедить.
— Узнаю и постараюсь сделать как сказал. Только не знаю я, как это делать, Тимон Кондратьевич
— Когда мы одни или среди своих можешь обращаться ко мне просто Тимон.
— Да Тимон.
— Вот и славно Башка. А на счет твоего вопроса. Мы тут все твои рассказы уже слышали. Сядь с Олей и напиши себе речь, что будешь говорить. — Башка от такого предложения аж остановился.
— А это как? Я ж не знаю.
— Не стой столбом. — мы пошли дальше. — Оля сказала, что она рассказы записывает. Вы с Олей будете придумывать рассказ, о том, почему жители Устья должны выбрать Слава головой. Если что с Громом, Степаном и Анжеем ещё посоветуешься.
— Что в рассказе говорить?
— Всё хорошее о Славе, что знаешь. Что командовать умеет и будет с дружинниками присматривать за Устьем. Они под защитой будут и на них неожиданно уже не нападут. Скажешь, что парень головастый. Ты лучше Слава знаешь, вот и думай. Всё о нём можешь приукрасить. Главное, чтобы они решили, что лучшего головы им не найти.
Башка задумался и стал что-то бубнить про себя. Так мы дошли до лодки и поплыли в нашу деревню.
Там нас ждали Оля, Степан и Анжей.
— Тимон Кондратьевич. Мы теперь и в Устье работать будем? — спросил Анжей.
— Да Анжей. Выделяй работников туда, поместье пока подождёт. Закончите здесь и всех, кто строит, в Устье перебросишь. Они тебе за работу заплатят.
— Это меняет дело. Лишних золотых не бывает. — потёр руки гоблин.
— Степан, что там у нас с деревней? — перевёл я разговор к старосте.
— Теперь конюшню строить надо и наконец доделать частокол.
— Я себе уже одного коня приглядела. — вмешалась в разговор Оля.
— Перебивать не хорошо. — погрозил я ей пальцем и продолжил разговор со Степном, Оля показала мне язык. — Ну вот и доделывайте. Что с пленными людьми?
— Под присмотром, глину копают. Теперь все наши орки, которых выделили для этого, глину обжигают. Артельщики их всему обучили. Этим и думаем их оставить заниматься. Да и прав ты был Тимон Кондратьевич. Работая как артельщики мы больше дел успеваем. Те, кто раньше ленился, теперь под присмотром, так что работают справно.
— Хорошо. Поможешь Анжею с валкой леса, если помощи попросит. — я обратился уже ко всем. — Ещё чего хотели узнать?
— Кто может обучить верховой езде? — первая спросила Оля.
— Мне и Анджею лошадок бы. А Гром пока не даёт. — продолжил за неё Степан.
— Вот помощница. — посмотрел я на Олю. — С Громом и Башкой решайте какие лошади будут у дружины, а каких оставите Анжею и Степану. У нас книг про верховую езду нет?
— Как прикажите. — вытянулась Оля, смотря на меня с озорством. — Про книги я, что-то не подумала, сейчас поищу. — Оля уже начала разворачиваться.
— Куда? Стоять! — Оля замерла на месте. — Степан, Анжей, Оля ваша. — я указал я на неё. — Вечером или завтра решите с ней и Громом вопрос с лошадьми. Я пока хочу есть. Пойду пообедаю. Ты со мной вертихвостка?
— Конечно, мой господин.
Я пошёл к себе в избу, а остальные стали расходиться по своим делам. Оля шла со мной, держа меня за руку. Когда мы зашли в нашу горницу, на столе нас уже ждал обед. Мы сели за стол и приступили к еде. Обед был остывшим. Орка, что готовила мне, уже ушла и обед не подогревали.
— Как это понимать? — грозно спросил я.
— Что? — встрепенулась Оля.
— Обед остыл. Или ты не заботишься о своём муже?
— Прошу простить господин. — Оля положила свою правую руку на мою. — Только вот, я не вижу кольца на безымянном пальце моей правой руки. — она глазами указала на свою кисть. — Так что ешь. Женишься, будут тебе молочные реки и кисельные берега.
— Я че, я ни че. — тут же сменил тон я. — Давай обедать. — и я выдернул свою руку из-под её руки.
— Вот так вот, как заговорили о серьёзном, он сразу на попятную пошёл. — Оля надула щечки. — Приятного аппетита.
— И тебе того же и по тому же месту.
На обед у нас была гречка с большими кусками мяса дичи. Я расправился со своей порцией быстрее Оли. Когда она положила в рот кусок мяса с гречей и стала жевать, я встал из-за стола и преклонил одно колено перед ней, взял в свои руки её правую руку, державшую ложку.
— Выходи за меня солнце. — абсолютно серьезно произнёс я. Внимательно смотря на неё.
Оля чуть не подавилась от такого признания. Всё прожевала и ответила.
— Я подумаю. Вначале в кусты, а потом такие предложения делать. Мне нужен основательный мужчина. — на этих словах я подхватил её на руки.
— Чем это я не основательный? Спасаю красавицу от врагов. Учу её всякому. Кров ей обеспечил, работу дал и голодом не морю. Предлагаю ей руку и сердце, а она!