Суженая из лужи

- Возьму, только добавь-ка к своему залежалому товару пару щепоток цветосвета.

Солар скривился:

- У меня вчера был один. покупатель, всю партию выкупил.

- Кому еще цветосвет понадобился? - удивления Себастьян скрывать не стал.

- Ты же знаешь, имена клиентов я не раскрываю.

Пришлось выложить на прилавок десять золотых - информация товар ценный, а конкурентов надо знать в лицо.

- Не местный, - пожал плечами Солар. - Молодой, светловолосый, глаза синие. Вроде бы обычный, но было в нем что-то жутковатое. Больше ничего не брал, его именно цветосвет интересовал.

Интересно, зачем тот незнакомцу? Приворотное зелье готовить или кому-то понос и золотуху устроить решил? Хотя для последнего есть средства и подешевле.

- Ладно, сейчас посмотрю, может и осталось чего для тебя, - вздохнул торговец и скрылся в глубине лавки.

Оказалось, что осталось.

- Смотри, претензий потом не приму, - передавая коробку и мешочек, сказал Солар.

Себастьян только усмехнулся. Сэкономленные золотые он поставит на скачки. Потом, когда развяжется с Изабеллой.

Глава 18. В которой Лера сталкивается со всяческими странностями и жуткой жутью

Я проснулась от солнечного света, проникшего в комнату сквозь щелку в шторах. Лениво приоткрыла веки. Луч рассекал полумрак, подсвечивая мириады пылинок, кружащихся в воздухе. Они сверкали точно искры.

Стена рядом с окном окрасилась в розовый. Время шло, цвет поблек - солнце поднялось выше - и световое пятно сместилось вправо. Медленно переползло через прикроватную тумбочку и лизнуло горячим языком мою ногу на краю постели.

Я поджала ее под себя и свернулась клубком. Закрыла глаза. Надо еще поспать. Хоть пару часов. Возможно, магия этого места так влияла, а может волнения последних дней - но слабость я ощущала в каждой клеточке.

Но сон не шел, а свет перебирался все ближе и ближе к лицу. Неожиданно вспомнилась Изабелла. И не просто так вспомнилась. Я вдруг четко осознала, что она сейчас в моей квартирке обитает! Уж наверное додумалась посмотреть в паспорте адрес прописки. И если она перекрасит хоть одну стенку в розовый цвет, я ее убью! Или покалечу! Надеюсь, Николаю хватит благоразумия не угождать всем капризам этой девицы. И тут же поняла, что благоразумия может и хватит, а вот силы воли вряд ли.

После этих мыслей, сонливость выветрилась совершенно. Смирившись с началом нового дня, выбралась из-под одеяла и направилась к двери, как я смутно помнила из вчерашнего рассказа Фрэнсиса, ведущей в ванную.

Стены здесь были матово-синими, разбавленными перламутровыми мазками голубого. И заметно, что ремонт произведен недавно. Уж никак к моему приезду муженек подготовился? Мило-то как!

Прохладная струя воды наполнила сведенные лодочкой ладони. Какая же она прозрачная. Как из родника. А почему бы и нет. В магическом мире нет необходимости в загрязняющих окружающую среду производствах. Все создается и управляется с помощью магии. Фантастика! Точнее фэнтекзи самое настоящее.

И косметика, наверняка, только экологически чистая. Я пробежалась взглядом по фигурным баночкам и тюбикам с блестящими серебристыми и позолоченными этикетками, обещающими вечную молодость и красоту. Вот интересно, Донеллин сам всеми этими кремами и шампунями пользуется для поддержания мужественности или только для жены, то есть меня, приобрел?

Наплескавшись в ароматической ванне, - спасибо магии за флакон с лавандовой солью, -спокойная и благоухающая вернулась в покои, где обнаружила почти прибранную постель, над которой хлопотала худенькая блондиночка. А на тумбочке дымящуюся чашку кофе с молоком и шоколад.

- Ты кто? - спросила я скорее, для оповещения о себе, чем для получения ответа.

Девушка, если и испугалась, вида не подала. Только плавно развернулась и представилась:

- Госпожа, я ваша личная горничная. Кэнси. Могу вам помочь?

- Нет, Кэнси. Мне больше ничего не нужно. Можешь идти, - бодро отрапортовала, как пописанному.

«Как в гостинице, - хмуро подумала глядя вслед горничной и надкусила угощение. - Только лебедей из полотенец не хватает. А может в этом мире и лебедей-то никаких нет? Правда, не в форме же уточек тогда складывать!».

Сахар побежал по венам. Настроение стремительно поднималось вверх. А вот кофе пить не буду - на голодный желудок вредно. Взяла в руки чашку, просто чтобы рассмотреть. Тоже тёмно-синяя, с хаотично прокрашенными охристыми линиями. Похоже, принц любит синий цвет. А я не против.

Тепло фарфора передалось рукам, и они сами поднесли чашку к губам. Глоток. Еще один. Тело накрыла волна тепла и спокойствия, как это часто бывало дома, в моей маленькой уютной квартирке.

Я лениво смотрела в большое, вытянутое кверху окно, вид из которого - мечта интроверта: бесконечное бегущее вдаль пожухлое поле и ни души вокруг. Мрачного интроверта. Склонного к затяжным депрессиям. Чтобы таковые поддерживать.

Затем перевела взгляд на стены, покрытые нарочито грубой штукатуркой пепельного оттенка. На когда-то бывший идеально ровным, а теперь покрытый паутиной трещин потолок, цвета выцветшего морского жемчуга. На диковинную конструкцию в самом его центре, где в земном жилье крепится люстра.

Отставив чашку, встала под «люстру» и начала вглядываться в странные, непривычные элементы. Темные рожки. Много рожков. А в каждом - шары-жемчужины. Тусклые, неживые. Я сразу почувствовала, что магии в них нет. Дом любил живой огонь.

Чуть позже, причесанная и приодетая, отправилась обследовать имение. Мне здесь неделю еще жить, даже если Себастьян будет ночи не спать, разыскивая рецепт возвращения. В чем я очень сомневаюсь.

Думать про то, как братец с его дипломами по каллиграфии - может у него и еще какие-то есть, стоило спросить все-таки - будет повторять «подвиг» сестрицы, мне не хотелось. Потому что было страшно. Где-то глубоко, в подкорке зудела мысль: если Охрум ему не поможет, не видать мне дома, пока Иза не нагуляется и не решит вернуться. А она, возможно, не нагуляется. И не решит. Вдруг понравится ей? Ну, мало ли....

Выскользнув за дверь, оказалась в длинном светлом коридоре. На стенах - светлые пятна, когда-то тут висели картины. А теперь - пустота. И было в этом что-то неправильное. И печальное.

Под каждым шагом поскрипывал пол, из некрашеных, сильно обшарпанных, но сохранивших благородный вид досок. И тут я ощутила взгляд в спину, резко обернулась и. никого. Только вроде бы тень по полу скользнула. Брррр, аж мурашки по спине.

А вот и знакомая уже лестница. Вверх я не пошла, лучше начать с первого этажа. Не то чтобы я боялась, просто остерегалась. Да и ощущение слежки не отпускало.

Естественный свет проникал внутрь сквозь мозаичные окна, освещая огромный, как ангар, холл. Ночью, окутанный темнотой, он казался меньше. Теперь же его размеры давили. А еще он был пустым. не в плане мебели - ее тут было предостаточно - а. неживой что ли. Бездушный.

- Доброе утро, Изабелла! - голос Фрэнсиса, заставил вздрогнуть от неожиданности. И как только я его раньше не заметила? Он словно из теней вынырнул возле зеркала в золоченой раме. В одной руке графинчик с жидкостью, а в другой тряпка. Рукава рубашки закатаны по локти. Вид занятого уборкой мужчины - высшее наслаждение для женских глаз. Так бы и смотрела.

- Привет, - искренне улыбнулась. - Я тебя и не заметила.

- Это одна из моих способностей - быть незаметным. Чтобы не тревожить господ.

Даже так? Ну надо же!

- Ты сам занимаешься уборкой?

- Ну, какая же это уборка, так. шалости. Люблю порой поработать руками, отвлечься.

Ну да, это мне знакомо. Бывало дома именно уборкой я снимала стресс или злость. Помогало. Интересно, от чего пытается отвлечься Фрэн?

Окна большие, шторы раздвинуты. Но света из окна поступает мало. в его тусклом свете кружится в воздухе пыль. Опять следы картин на пепельно-серых стенах.

Колонны бы привести в надлежащий вид. И мраморные плиты, старательно, шов к шву уложенные на полу, подлатать. Не так-то и часто, по всей видимости у Фрэна бывает плохое настроение и желание снять стресс.