В ожидании рассвета

— Добро пожаловать в Ведьмину пущу! Что вас сюда привело?

— Нам нужна травница Лоренна… и прорицательница Вронагерна, — отвечал Фарлайт, как старший по рангу.

— Лоренны здесь нет. Кажется, уехала. А Вронагерна — это я. Где вам удобнее отдохнуть с дороги? Здесь, на природе, или в комнатах?

— Если в комнатах не так красочно, — сказал маг, — то лучше там.

Горница — будто бы не уезжали из Пиминны. Большой стол, утварь на полках. О том, что находятся они в Ведьминой пуще, напоминали лишь гобелены на стенах, которые крестьяне не могли бы себе позволить, да блюдо с яблуками на столе. Прорицательница подошла к окну, отворила ставни — и в комнату хлынули жёлтые лучи, так похожие на свет Солнца, что видевшие его в волшебном зеркале маги сразу же отвернулись от окна и начали искать, чем прикрыться, но Вронагерна, засмеявшись, объяснила, что это всего лишь имитирующая магия.

— Мы стараемся передать облик земных пейзажей. Большие кустарники, трава, цветы — всё воссоздано по образцу земного мира.

— Но зачем вы это всё создали? — произнёс Мирт. — И вы получили разрешение на это?

— Разве вам не нравится? Я же вижу, что нравится! Когда привыкнете, не захотите уезжать. Теперь отвечу на второй вопрос. В центре сада находится самое большое во Тьме двустороннее зеркало. Его нельзя ни переместить, ни уничтожить, ни закрыть ни одним известным нам способом. Но ведь мы не хотим, чтобы земляне узнали об исподнем мире?

Путники, голодно взирающие на блюдо с яблуками, затрясли головами, подтверждая, что не хотят.

— Вот. А если кто-нибудь из них посмотрит в зеркало с Земли днём и увидит в него чёрное небо? Или пустыню вместо леса? И под предлогом безопасности мы получили разрешение от верховного судьи. Мы преобразовали местную природу, замаскировали наш мир… Как вы видите, вложили много сил. Если приглядитесь, то заметите, что в Ведьминой пуще обитают только волшебницы и смортки высших рангов — седьмого, шестого, не считая учениц.

— А почему только женщины? — не уставал задавать вопросы Мирт.

— Женщины легче привыкают к разнообразию, а вам привычнее рутина.

— Неправда! — вспыхнул тридан. — Пока вы сидели в своей деревне, идеалы и нравы успели поменяться десятки раз!

— Даже если тебе покажется, что я не права, ты обязан внимать мне, как старшей по рангу! — нахмурилась Вронагерна, но тут же взяла себя в руки. — И жизненного опыта у меня больше, так что можете мне смело довериться, — добавила она уже дружелюбнее.

Маг облегчённо выдохнул. Вронагерна не принадлежала к обществу особо вспыльчивых магов, которые могли впасть в бешенство из-за одного сказанного поперёк им слова. Он поднялся и, прижав руку к груди, сказал:

— Прошу простить моего излишне эмоциональногоподчинённого. С самого утра у нас во рту не было ни крошки, поэтому все мы немного напряжены…

— Ах, какая же я хозяйка, если забыла попотчевать гостей! Берите яблуки — они свежие, урожай этого года!

Четыре руки мгновенно схватили по яблуку, и комната наполнилась довольным хрустом.

— Кифло, — поморщился Рем. — Щелюсти швело.

— Да, у нас давно ведутся дискуссии по этому поводу. Та же Лоренна постоянно говорила мне, что яблуки должны быть сладкими, а кислыми они могут быть, только если сделать их зелёными. И ещё пыталась мне доказать, что правильно говорить не «яблуки», а «яблоки», будто бы я не знаю, как надо!

— Мне попалось что-то невкусное, — расстроился Мирт. — Какая-то палочка.

— Ты же откусил черенок! Его нельзя есть.

— Почему они не могут быть без этого черенка, как нормальные плоды?

— Ещё нельзя есть семена, такие маленькие удлинённые шарики. О Тьма, мой мальчик, что с тобой?

Прорицательница подбежала к Рему и хлопнула его по спине. Тот закашлялся и еле выговорил:

— Кажется, я съел эти самые семена.

— Надеюсь, ты не глотал их? Возможно, они способны прорасти в желудке, мы пока не исследовали их подробно.

— И зачем в них семена? — воскликнул горестно Мирт.

— А как же? Они с их помощью растут. Зарываете в землю семена, поливаете их, и скоро они прорастает.

— Как странно. Как что-то может вырасти из этих маленьких… семенов.

— Ещё одна заслуга нашего ведьминского общества — мы открыли способ размножения земных растений! Что ты делаешь? Их надо есть не так!

Вронагерна подскочила к Нефроне, измазавшейся яблучным соком, отобрала яблуко и начала поучать:

— Его берут одной рукой за черенок, другой за низ и кусают, ведя точную окружность. Когда покусаешь яблуко по окружности, начинай есть глубже. И так до тех пор, пока не дойдёшь до внутреннего плода с семенами.

— Почему они не могут быть, как нормальные плоды? Положил в рот, прожевал и съел — вот вся наука! — уже совершенно угнетённым голосом буркнул тридан. — Чёртов фрукт…

— А ты как ешь?

Прорицательница подошла к Фарлайту, упорно разрезавшему фрукт своими когтями.

— Бери в руку и грызи!

— Но я запачкаюсь, — оправдывался маг, поглядывая на ставшие почему-то липкими волосы Нефроны.

— А ты ешь аккуратно! Тьма, за что мне такое наказание?

— У вас есть нормальная еда? — плаксиво протянул Мирт.

— Нет, у нас всё по земному образцу! Ну что ж, пока отдыхайте, а завтра я жду вас у колодца.

Дождавшись, пока прорицательница отойдёт подальше, любитель всего серебряного громко прошептал:

— У меня есть коренья и сытные травы.

— Давай их сюда, — обрадовалась Нефрона.

Мирт потянулся к дорожному мешку, но Фарлайт схватил его за руку.

— Нет, поедим, когда уйдём подальше от деревни, а то ведьмы обидятся.

— Да никто не увидит, — сказала Нефрона.

— Одна смортка сказала мне, что даже у мха есть глаза.

Нефрона встала, походила по комнате. Рем с любопытством наблюдал за ней, со стороны казалось, что она щупает воздух рукой.

— Нашла! — обрадовалась девушка, она подбежала к окну — на подоконнике стоял яблучный кустик в маленькой бадье — и повернула бадью в другую сторону. — Всё, можно есть.

— Что… что ты сделала? — спросил Фарлайт.

— Я отвернула его в другую сторону. Теперь он не увидит, как мы едим.

— У него же нет глаз, ты что ли совсем… с дома рухнула?

— Ты сказал, есть.

— Я образно! О Тьма…

Нефрона залилась краской. Мирту захотелось стукнуть мага чем-нибудь потяжелее, да хоть той же бадьёй, но он не решился. Тогда он, желая поддержать возлюбленную, схватил яблучный куст и вынес его из дома.

— Всё, не подсмотрит, не подслушает, не учует. Доволен? — спросил он у мага.

— Не-а. За нами может смотреть кто угодно, даже она, — Фарлайт ткнул пальцем в гобелен, на котором была искусно вышита мечтательная девица в пышном платье. На руке у девицы сидела крохотная птичка.

— Знаешь, все эти подозрения… уже не смешно, — проговорила Нефрона.

— Вы что, не можете потерпеть сутки? Слабаки. Делайте, что хотите, а я пошёл искать дом Лоренны.

Маг вышел на улицу, Нефрона бросилась следом. В дверях она обернулась и, увидев, что Рем и Мирт тоже собрались идти с ними, сказала:

— Это только наше расследование. Извините…

Мирт с Ремом, предоставленные самим себе, заскучали. Точнее, заскучал Мирт, которому мешало шило в одном месте; а Рем мог смирно сидеть там, где его оставила «тётя Нефрона», ещё хоть пять часов кряду.

Тридан уже перещупал все резные фигуры на полке, изучил гобелен до последней угловой петельки, прокомментировал чуть ли не каждую доску на полу, когда понял, что настала пора пройтись.

— За мной, скучный мальчик! — внезапно завопил он, с боевым кличем выскочив из дома. Рем встрепенулся и побежал следом, запоздало поняв, что Мирт просто дурачится.

— Куда вы?!

— Искать… м-м… клад. Ты когда-нибудь искал клады? Спорю на щелбан, что ведьмы припрятали здесь громадное сокровище! А чтоб не забыть место, посадили на это место самую противную, самую кислую яблуню!