Злобный

Очевидно, я думаю о Норе, но, к сожалению, Сэйнт и Джон Эрик тоже возвращаются. Когда я снова ложусь в постель, я беспокоюсь, как каждый из них набросится на меня в следующий раз.

Я знаю, что Джон Эрик снова попытается причинить мне боль. Я больше не сомневаюсь, что у него хватит смелости сделать это. Мне придется быть гораздо осторожнее и никуда не ходить в кампусе одной.

Однако не пересекаться с Сэйнтом будет не просто. Он не оставит меня в покое, как бы сильно ниу или мне этого ни хотелось, и я, кажется, не могу сопротивляться ему, когда он рядом. Это отвратительно и извращенно, и я боюсь, что меня снова засосет в дерьмовый торнадо, который создаётся всякий раз, когда он рядом, если я позволю ему подойти слишком близко.

Проблема в том, что даже когда я пытаюсь избегать его, он не избегает меня.

Мне нужно с ним поговорить. Мне нужно потребовать, чтобы я знала, почему он продолжает играть со мной в эти игры. Это должно закончиться раз и навсегда, и я боюсь, что это произойдет только в том случае, если я надену свои

трусики послушной девочки и столкнусь с ним лицом к лицу.

В ту ночь мне тяжело заснуть, когда я ворочаюсь с боку на бок, беспокойство разъедает меня, как яд.

На следующее утро, когда я готовлюсь к новому дню, измученая и напряженная, мой телефон резко начинает звонить.

Это сообщение от Лони, и когда я его читаю, воздух покидает мои легкие так быстро, что у меня кружится голова.

АЛОНДРА ДЖЕЙМС: Только что услышала по слухам… Джон Эрик пропал без вести.

ГЛАВА 16.

Я ВПОЛНЕ УВЕРЕНА, ЧТО ЗНАЮ, КТО ЗАСТАВИЛ ДЖОНА ЭРИКА ИСЧЕЗНУТЬ, поэтому я провожу большую часть своего дня, пытаясь поговорить с Сэйнтом. Я пытаюсь поймать его до и после каждого из наших занятий, но он игнорирует каждую мою попытку, отмахиваясь от меня, как от вредителя, жужжащего у него над ухом, а не от девушки, к которой он прижимался прошлой ночью.

К концу занятий я так расстроена, что подумываю просто сдаться. Темная часть меня думает, что Джон Эрик, вероятно, получил по заслугам и где-то лелеет разбитое лицо и эго, но рациональная часть меня знает, что мне нужно выяснить, где он, прежде чем Сэйнт предпримет что-то радикальное.

Потому что это, должно быть, Сэйнт заставил его уйти.

Он единственный, кому я рассказала о библиотеке, и по его глазам я видела, как разъярило его нападение Джона Эрика. Он не смог скрыть это от меня.

Я иду через кампус, размышляя, что мне делать дальше, когда замечаю Гейба, выходящего из спортивного центра.

— Гейб! — зову я, подбегая к нему.

Он смотрит на меня, и широкая улыбка расплывается на его лице. Он вспотел, его ярко-рыжие волосы прилипли ко лбу, на нем обтягивающая компрессионная рубашка и боксерские шорты.

— Йоко, это ты? — кричит он, когда я подхожу ближе, и я закатываю глаза.

— Просто заканчиваешь тренировку по боксу?

Он кивает.

— Да. Знаешь, я слышал, тебя выгнали из команды по плаванию. Ты все еще можешь присоединиться к нам, если захочешь. Мы не слабаки, которые боятся нескольких болтливых родителей.

Я не могу не ухмыльнуться его предложению, но качаю головой.

— Я просто решила затаиться на некоторое время, — говорю я ему. — Хотела спросить, не мог бы ты мне помочь?

— С чем?

Сделав глубокий вдох, я говорю: — Мне нужно поговорить с Сэйнтом. Это важно, но он игнорировал меня весь день. Ты знаешь, где он?

Он выгибает красновато-коричневую бровь, в его глазах мелькает веселье.

— Да, я знаю, где он, — поддразнивает он. — Что такого срочного, что тебе просто нужно с ним поговорить, несмотря ни на что?

Я закатываю глаза и разочарованно выдыхаю. — Давай, Гейб. Не будь придурком по этому поводу. Просто скажи мне, где он.

Он с усмешкой качает головой.

— Черт возьми, нет, пока ты не выложишь мне все карты.

Он просто шлюха-сплетница. Я не могу сказать ему правду, но я знаю, что он любит какую-нибудь пикантную драму.

— Хорошо, — бормочу я, притворяясь смущенной.

— Я … Я хотела спросить его, почему он расстался с Розалиндой. Если бы это имело какое-то отношение ко мне

— О? И почему ты хочешь знать именно эту часть информации?

Он играет со мной, и у меня нет другого выбора, кроме как подыграть ему в его игре. Гейб мне немного понравился. Он может быть забавным и очаровательным, но он также может быть ехидным и злобным. Если я хотя бы не притворюсь, что даю ему то, что он хочет, я знаю, что он мне не поможет.

Тяжело вздохнув, я говорю: — Мне просто нужно знать, есть ли шанс, хорошо? Шанс, что мы с Сэйнтом могли бы … ты же знаешь.

Его лицо светится так, словно я только что подарила ему именно то, что он хотел на Рождество. Он обнимает меня за плечи, и я заставляю себя не отползать от его потного тела.

— Мэллори, детка, я болею за вас и вашу пару, мои дети. Я говорю правду, — заявляет он, удивляя меня. — Розалинда примерно так же интересна, как лапша, а Лорел чертовски раздражает. Ты самая занимательная девушка, с которой Сэйнт когда-либо связывался, и из-за этого я скажу тебе, где он.

Я бы хотела, чтобы он не устраивал такой спектакль и просто, блядь, сказал это, но я не бормочу ни слова и просто выжидающе смотрю на него.

— Ну и что? — подсказываю я, когда он не сразу разглашает информацию. — Скажешь?

Он убирает руку с моих плеч и щиплет меня за щеку.

— Он на ипподроме. Что ж, первый день подготовки к бегу. Они, вероятно, уже заканчивают, так что ты, вероятно, найдёшь его в раздевалках.

— Бег? — Мои брови взлетают вверх, потому что, черт возьми, это неожиданно.

— Что? Ты думаешь, он просто сидит и весь год ведет себя как придурок? Да, Мэллори, бег.

Я фыркаю.

— Я собираюсь отказаться отвечать на этот вопрос, но спасибо за информацию, Гейб

— Трахни его мозги, чтобы он перестал быть такой занозой в заднице! — кричит он мне вслед, когда я направляюсь к двойным дверям, и я краснею, когда люди поворачиваются, чтобы посмотреть мне вслед.

К тому времени, когда я выхожу на трассу, там остаются только тренер и менеджеры, собирающие последние остатки своей практики. Прежде чем кто-нибудь из них заметит меня, я пробираюсь к раздевалкам и проскальзываю на сторону мальчиков.

— Эллис здесь для групповухи! Постройтесь!

Я останавливаюсь и делаю глубокий, укрепляющий вдох, мои руки сжимаются в кулаки.

Они просто придурки. Они не заслуживают моего гнева или моего времени.

Держа голову высоко поднятой, я иду вглубь раздевалки. Я не вздрагиваю, когда парни издеваются надо мной и делают непристойные жесты. Несколько просьб о минете от меня. Несколько других предлагают “раскачать мой мир”, пока их друзья могут смотреть. Один парень даже открывает полотенце, чтобы показать мне, но я игнорирую его крошечный вялый член и пробираюсь между рядами шкафчиков в поисках Сэйнта.

Я нахожу его сидящим на скамейке в последнем ряду. Он без рубашки, но в спортивных штанах и выглядит только что принявшим душ. Я подхожу к нему и становлюсь прямо перед ним, уперев руки в бока.

— Нам с тобой нужно поговорить, — огрызаюсь я, несмотря свист позади нас.

Он смотрит на меня, приподняв бровь, его губы сжаты в невыразительную линию.

— Эй, Сэйнт, когда ты закончишь с Мэллори, не возражаешь, если мы все пойдём с ней по очереди? — хихикает кто-то в толпе, собравшейся в конце ряда.

Сэйнт сжимает челюсти, и в его глазах вспыхивает раздражение.

— Убирайся нахуй, — рявкает он, все еще не сводя с меня пристального взгляда. — Каждый из вас, ублюдки. Сейчас же!

Как испуганные голуби, парни разбегаются. Это занимает несколько минут, но довольно скоро остальная часть раздевалки пуста, и в ней только я и Сэйнт.

Я скрещиваю руки на груди и фыркаю: — Должно быть, приятно иметь столько власти.