Нарисуй меня

— Да мне плевать, просто предупредить хотела. Генварский ни с кем рядом надолго не задерживается, не питай иллюзий.

Последние ее слова слышу, уже захлопывая за собой дверь офиса. Лучше постою на улице, на солнышке весеннем погреюсь. Как же день уже прибавился в апреле! Пока жду, получаю сообщения от отца Полины. Ну надо же! Решил навестить свою дочь, нашел, наконец, время. На следующей неделе, сказал, заглянет, с врачами поговорит.

Неприятные мысли улетают из головы, когда я вижу знакомую машину. Как всегда, вовремя. Люблю пунктуальных мужчин. Как сейчас выясняется.

— Привет! — бросает мне коротко и тычет пальцем в мобильный, который прижимает к уху. — Да, День, продолжай.

Дугин, значит. Я его не видела после выставки. Ни его, ни Инну, ни «папика», вообще никого с работы Максима. Я рада этому. Потому что целую неделю наше время было только нашим и Макса ни с кем не приходилось делить. И там, в мансарде, он совсем не такой, как сейчас — собранный, жесткий, решительный. Власть привлекает многих, но вряд ли меня. Одухотворенный, восторженный и эмоциональный Генварский мне нравится больше. Нет, не так. Я его лучше понимаю, когда мы на одной волне.

— Импрессионист, да, я должна была догадаться. А художник, скорее всего, молодой.

Выставка небольшая, я бы сказала, камерная. Всего несколько полотен, но каждое из них заставляет замирать на месте. Самого мастера не видно, но я с удовольствием бы с ним познакомилась.

«А. Штерн». Никогда не слышала.

— Макс? — глубокий женский голос заставляет меня вздрогнуть от неожиданности.

Рассматривать картину уже расхотелось, но я зависаю еще на несколько секунд и только потом оборачиваюсь.

Красивая. Даже не так. Эффектная, до кончиков волос уверенная в себе женщина. Наверняка умная. Книгу целую написала, и далеко не одну. Практика своя.

— Оля? — Наблюдаю, как Максим целует ее в щеку, а она довольно улыбается.

В сердце неприятно защемило.

— Тоже решил заглянуть к Ане? Я уже выбрала себе одну ее работу. Надеюсь, ты не претендуешь?

— Нисколько!

Она довольно и непринужденно смеется.

— Пойдем со мной, я покажу, что мне понравилось. Мне нужно знать твое мнение. И Аня тоже будет в восторге.

— Конечно, — так же легко соглашается Максим. Он стоит ко мне спиной и наверняка не знает, что я рядом. — Хочу ее увидеть. Мы ненадолго заехали.

Делаю маленький, но такой важный для себя шаг вперед.

— Мы? Ты здесь не один?

Светская учтивость вкупе с обаятельной тонкой улыбкой.

— Марина? — Максим обернулся и сразу же поймал мой взгляд. — Познакомьтесь.

Вежливо растягиваю губы, а память подкидывает воспоминание с презентации книги Васнецовой. Макс же с ней пришел, а потом ушел за мной. Она знает?

Даже если и знает, то вида не подает.

— Очень приятно. Интересуетесь живописью? — Живой искренний интерес, я немного расслабляюсь, но не от ее вопросов, а от руки Макса, которая легла на мое плечо.

— Я рисую, буду поступать летом.

— Как интересно. Пойдемте, я познакомлю вас с Аней, ей всего двадцать, но это уже ее вторая выставка. Очень талантливая девушка. Правда, Максим?

— Полностью согласен.

Анна выглядит лет на семнадцать, тоненькая девчушка с ясными голубыми глазами. Поэтому чуть рот не раскрываю от удивления, когда слышу ее голос — низкий хриплый, почти мужской. И очарование первого впечатления пропадает.

Но я все равно с интересом ее слушаю. Она действительно хороша, эта Анна, так легко и свободно говорит о своих планах, о том, какие идеи ее вдохновляют, и почему она обожает испанских импрессионистов.

— Ты говорила, ты не выставила сегодня все картины, какие хотела. Почему?

Ольга ласково смотрит на художницу — видно, что они подруги.

— Не поверишь, оставила у Олега в «Алике», а он в командировке задержался. Ключей нет. Дурацкая ситуация, как в анекдоте. Если он завтра все-таки приедет…

— Простите, — перебиваю я Анну, ловлю на себе ее недоуменный взгляд, но не тушуюсь. — Вы сказали в «Алике»? Я не очень поняла.

— «Аликом» называют «Алексеевский», новый жилой комплекс на Южном шоссе, — поясняет Ольга. — Очень хороший дом, я там живу. Вы не знали? Его же Максим строил.

Смотрю на Генварского, и он согласно кивает головой.

Глава 18

Никогда не знаешь, когда и, главное, как всплывет правда. Вот уж не думала, что таким образом узнаю, кто такой это таинственный «Алик». Видимо, там По и пропадала теми ночами, когда не появлялась дома.

Максим, извинившись отходит в сторону, чтобы ответить на звонок, а я слушаю, как Анна с Ольгой обсуждают выставку, общих знакомых. Часто мелькают имена известных персонажей нашей около художественной городской тусовки. Слушаю и запоминаю. Надеюсь, и мне пригодятся эти знания когда-нибудь, и я заслужу свою персональную выставку.

– А вы, Марина, разве не знали, что «Алексеевский» - это проект Максима, особенный проект?

В вопросе Ольги только вежливое внимание, и я столь же вежливо отвечаю.

– Нет.

– Странно, - улыбается краем губ. – Обычно… хотя это неважно.

– Что неважно?

– Макс любит этот дом, странно, что вам не рассказывал. Его визитная карточка в каком-то роде. А вы давно его знаете?

– Не очень.

Пауза.

– Анна, – обращаюсь я к художнице, втайне надеясь, что мои отношения с Максимом больше не будут обсуждать. – Мне очень понравилось ваше творчество. Вы потрясающая и очень талантливая!

Я говорю то, что думаю. Вряд ли лично мое мнение ей так уж и ценно, но я по себе знаю, как важна поддержка художнику, как больно бывает только от одной небрежно брошенной фразы.

- Спасибо! – она тепло улыбается.

И мне самой становится уже не так нервно рядом с Ольгой. Да, она намного больше всего знает о Максиме и не только о нем, но и ей не девятнадцать лет, отнюдь! И знакомы они явно дольше, чем мы. Но на выставку он пришел со мной!

- Все хорошо? – теплое дыхание касается моего виска, и я чувствую, что атмосфера в нашей компании мгновенно изменилась, фокус внимания сразу же сместился с меня на Максима.

- Просто отлично! – и сейчас я не кривлю душой. – Мне здесь очень нравится.

- Я рад! Пойдем посмотрим еще картины? Мы не все видели.

- Могу показать, все, что хочешь. Личная экскурсия, Макс, - Аня явно не хочет терять его из виду. Но на Генварского это не производит никакого впечатления. 

– В другой раз. У нас не так много времени. Оль, удачной покупки. Уверен, ты как всегда сделала правильный выбор.

Он не ждет их ответа, больше никаких реверансов и политесов: просто берет меня за руку и уводит в другой зал.

- Весь вечер пытаюсь отбиться от Дугина, - тихо с легкой досадой в голосе произносит Максим. – Боюсь, придется вернуться в офис, если они с Инной не поубивают наших немецких партнеров. Прости.

Целует мою ладонь, а я хочу прикоснуться подушечками пальцев его щеки, стереть с переносицы хмурую складку, вдохнуть в него радость и мальчишеский блеск в глаза.

- Мне не за что тебя прощать, выставка чудесная, но я здесь никого не знаю, так что…

- Я отвезу тебя домой.

В машине спрашиваю его о том, что меня заинтересовало не меньше Аниных картин, а на самом деле куда больше.

- Расскажи про «Алик», - прошу его, когда он отключает телефон. – Ольга говорит, это особенный проект.

- В каком-то смысле, - согласно кивает, а мне сейчас очень захотелось услышать от него, что психолог нагло соврала. – Мой первый проект, когда я вернулся в Россию.

Молчу, терпеливо ожидая продолжения, мне кажется, это и правда для него важно.

- Я получил эту компанию в наследство, честно говоря, не ожидал, - медленно произносит после внушительной паузы. – До этого я предпочитал работать один со своей небольшой командой, конкурс на «Алексеевский» выиграли еще до меня, удержать проект оказалось очень сложно. По сути, компания бы разорилась, если бы конкурентам удалось перетянуть на себя одеяло. Но мы выстояли, а после этого проекта рванули вверх.