Страница 4 из 11
Законодателем того времени выделяются два вида несостоятельности, а именно:
а) несчастная (невиновная) несостоятельность, возникшая не по вине должника (имела место в случае наступления различного рода форс-мажорных обстоятельств: пожара, стихийного бедствия);
б) злонамеренная (виновная) несостоятельность, которая могла наступить, к примеру, в случае легкомысленного поведения купца (растрата вверенных средств, потеря товара в результате пьянства и других предосудительных действий).
Концептуальный подход к понятию несостоятельности, обозначенный в Русской Правде, сохранился и в более позднем российском законодательстве[26]. Так, в Вексельном уставе 1729 г. понятие несостоятельности связывалось с процедурой акцепта векселя. Однако, после принятия Вексельного устава развитие института несостоятельности происходило путем появления прецедентов[27].
Существенной новеллой в законодательстве рассматриваемого периода о банкротстве явилось введение мер по обеспечению иска в отношении предполагаемого банкрота. Данные обеспечительные меры применялись как по отношению к личности самого должника, так и по отношению к его имуществу (например, арест имущества должника, выражающийся в опечатывании не только имущества должника, но и документации, связанной с его деятельностью). Уже после объявления о несостоятельности все имущество должника составляло конкурсную массу, за исключением имущества, сданного должнику на хранение, находящегося у должника по договору комиссии, относящегося к личным вещам и находящегося в залоге. В российском государстве в восемнадцатом веке издается ряд унифицированных актов, регламентирующих банкротство, начало которым положил Банкротский устав, принятый 15 декабря 1740 г. Этот устав не был утвержден и не применялся на практике, а правоприменительные органы руководствовались иностранным законодательством, нормами обычного права. Необходимо отметить, что в данный период в определенных случаях издавались указы по отдельным категориям дел. Этот первый унифицированный акт о банкротстве содержал ряд интересных положений. Устав имел обратную силу действия и должен был применяться только к субъектам, ведущим торговлю (неторговая несостоятельность не предусматривалась)[28]. В период 1763 и 1768 годов разрабатываются еще два проекта Банкротского устава, которые также не были утверждены. В этих документах развивались положения Устава 1740 г. По-прежнему законодатель оставил без внимания неторговую несостоятельность. В 1832 г. был принят новый Устав о несостоятельности (ред. 1800 г.). Однако он оказался менее удачным, чем Банкротский устав 1800 г. По полноте постановлений, по ясности положений Банкротский устав стоит выше Устава о несостоятельности (ред. 1832 г.), особенно если принять во внимание более позднее время издания последнего и существование такого образца, как французское «Торговое уложение». Так, новый Устав установил сложную систему родов и разрядов долгов, в частности, преимущественное положение имели церкви и монастыри. Его спецификой являлось то, что во вторую очередь удовлетворялись требования по оплате труда рабочих и лишь затем требования казны и конкурсных кредиторов. В связи с проведением судебной реформы и появлением нескольких разновидностей судов возникла потребность в регламентации вопросов подсудности дел о несостоятельности. Следует заметить, что на данном этапе развивались и другие категории института конкурсного права[29]. В частности, достаточно четко были определены критерии разграничения торговой и неторговой несостоятельности, вытекающие из оснований их возникновения. В решении Сената 1899 г. было указано, что для признания торговой несостоятельности необходимо, чтобы хотя бы одно долговое обязательство явилось следствием торговых отношений. Происхождение долга из торговли подразумевало осуществление должником предпринимательской деятельности. В дальнейшем Сенат так истолковал данную формулировку: «Торговая несостоятельность вызвана сделкой по торговле, а не единичной сделкой, каковой является, к примеру, перепродажа»[30]. Иными словами, в основу торговой несостоятельности должны были быть положены не единичные действия, а систематические действия, совершаемые должником. Кроме этого был конкретизирован правовой статус управляющего, а также полномочия суда при его назначении. При назначении присяжного попечителя суд не был связан кругом лиц, представленных кредиторами. Это положение закреплялось решением Сената 1876 г. № 119: «…суд останавливается в своем выборе на лице, указанном кредиторами, если оно представляется ему благонадежным: это же правило должно применяться и к случаям, когда прежний попечитель по просьбе должника или кредиторов будет оставлен в своей должности. Однако суд вправе его заменить по своему выбору и вопреки желанию кредиторов»[31].
Впервые разграничение между несостоятельностью торговой и неторговой было введено Банкротским уставом 1800 г.[32] Данный акт выделил три вида несостоятельности:
1) несчастную;
2) неосторожную;
3) злостную.
Отличием несостоятельности от несчастья являлось то, что все имеющиеся на то время требования аннулировались, а банкрот освобождался от наложения на него взыскания. В свою очередь, неосторожный и злостный банкроты от погашения долгов не освобождались. Должник признавался банкротом вследствие признания его таковым судом или по требованию кредиторов.
Несостоятельность по уставу влекла за собой не только имущественные (арест имущества должника), но и личные последствия для должника. Последние заключались в том, что должник немедленно заключался под стражу, но кредиторы большинством голосов могли освободить его. Пока должник находился в заключении, а затем над ним продолжался конкурс, кредиторы должны были выделять из собранного имущества средства на его содержание и содержание его жены и детей.
Устав определял круг имущества, которое должно было возвращаться должнику:
– вещи, отданные должнику на хранение;
– вещи, отданные на комиссию для продажи;
– вещи, если они куплены по распоряжению и за счет комитента;
– вещи, заложенные должнику.
Имущество жены в состав конкурсной массы не включалось. Исключение составляли случаи, когда жена участвовала в делах мужа, или когда муж перевел на жену имущество. Устав содержал правила о заключении мировой сделки между должником и кредиторами, которая предупреждала раздел имущества. Для ее заключения требовалось согласие большинства кредиторов, которые представляли большую часть долговой суммы.
Недостатки Устава 1800 г., которые были выявлены в ходе его применения, и необходимость его реформирования явились причиной принятия Устава о несостоятельности 1832 г. Устав 1832 г. применялся исключительно к торговым отношениям. Кроме этого, закон носил сословный характер, так как применялся только в отношении сословий купцов и мещан. В отношении неторговой несостоятельности действовали неполные и отрывочные положения Устава о банкротах 1800 г. Вместе с тем данный
устав содержал ряд новелл: так, в качестве способа наиболее эффективного удовлетворения интересов кредиторов, а также в целях управления имуществом должника было выделение кураторов из общего числа кредиторов[33]. В 1846 г. действие норм о торговой несостоятельности было распространено на дворянство, тем самым вводился единый порядок по делам о торговой и неторговой несостоятельности. В вопросе разграничения торговой и неторговой несостоятельности в дальнейшем большую роль сыграли указы Сената. Сенат установил критерии, позволявшие отделять эти виды несостоятельности. Несостоятельность признавалась торговой, если хотя бы один долг проистекал из торговли.
26
См. более подробно: Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности. М., 2008.
27
Так, в 1736 г. по делу одного должника оказалось, что в составе конкурсной массы имеются товары, сданные на комиссию иностранными купцами. При этом часть продукции находилась в нераспакованном после транспортировки виде. Решая данное дело, Коммерц-коллегия указала вернуть нераспакованные товары собственнику, а уже распакованные остались в составе конкурсной массы (См. ШершеневичГ.Ф. Конкурсное право. СПб., 1898. С. 75).
28
Телюкина М.В. Конкурсное право: теория и практика несостоятельности (банкротства). М., 2002. С. 54.
29
Следует согласиться с доводами В. Н. Ткачева о том, что термин «конкурсное право» использовался дореволюционными учеными (А. Х. Гольмстен, К. И. Малышевым, Г. Ф. Шершеневичем, Д. И. Мейер и др.) в качестве обозначения совокупности правовых норм в области несостоятельности (банкротства) (см.: Ткачев В.Н. Конкурсное право: правовое регулирование несостоятельности (банкротства) в России: учеб. пособие. М., 2006. С. 4, 7.
30
Российское законодательство X–XX вв. / под ред. О. И. Чистякова. М., 1984. С. 137.
31
Там же.
32
Шершеневич Г.Ф. Конкурсный процесс. М., 2000. С. 77.
33
См.: Карелина С.А. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства). М., 2007. С. 7.