Страница 14 из 18
***
Слушатели озадаченно скривились, покачивая головой. А Шацкий продолжал возбуждённо ходить туда-сюда. Присутствующие напряжённо слушали, что он скажет дальше. Некоторые даже отставили чашки с зелёным чаем, слушая любимого гуру.
– Мы уже все, словно мухи, влипли в мировую «сеть», откуда о нас получают сведения. Экс-шпион Сноуден раскрыл секрет Полишинеля пустыми откровениями о сборе досье спецслужбами на любого гражданина. К нам лезут уже не в личную кровать, а вглубь мозгов! Любой попытавшийся поставить железные догмы под сомнения, скоро станет изгоем. Хотя я слишком хорошего мнения об умственных способностях «сапиенса» – изгоев из-за оцифровки личности не останется, в принципе! И мы для горстки толстосумов – полезные идиоты. Помните? Эллины называли идиотами одиночек, не принимающих участия в жизни общества. Да парадокс в том, что разобщенных идиотов становится всё больше, чем нормальных людей! Наша судьба уже незаметно программируется от рождения до смерти. То есть человечество само себя загнало в тупик.
– Не знаю, кто там нами управляет – государство, масоны, мировое правительство или сам Господь, – вздохнул Виталий, – но хочется всё послать куда подальше и уйти в «прекрасное далёко». В бешеной гонке мы даже не понимаем, для чего живём! И в редкую минуту осознаешь, что тратишь драгоценные часы на ерунду. Так как можно говорить о поиске смысла жизни?
***
– Вот-вот! – поддержал его Шацкий. Он заговорил быстро и хорошо поставленным голосом: – Мы заложники дрянной ситуации, где управляют людьми без их ведома. Верхушка ведёт нас целенаправленно к целям, которые выгодны ей, хотим мы того или нет. Кое-кто сакрализирует власть для того, чтобы никто и не помыслил, что без неё можно обойтись. Эти «кое-кто» создали весьма эффективную лавочку по выкачиванию всех жизненных благ для себя. Уже скоро ты станешь бездушной единичкой, не смеющей выражать эмоции, искренних желаний и чувств, ты будешь лишь обязан подчиняться приказам. В противном случае, превратишься в ноль, – закончил мрачную проповедь Шацкий.
Ошеломлённые предсказанной неизбежностью, апокалиптики молчали. Красочно описанная картина впечатлила их намертво. Каждый вдруг осознал, что в грядущем стерильно-просчитанном мире он (или его дети!) станет лишь винтиком неумолимо-гигантского механизма, не имея права даже сломаться, пока… Не заменят на запасной винтик.
– Ты брат, слишком загнул, – не выдержал Фирудин. – Люди всё равно что-нибудь придумают, как вывернуться. Кто захочет быть роботом-рабом!
– Ага, – хохотнул Есипов. – Получится, как в анекдоте: однажды народ решил сменить правительство, так оно сменило народ.
– Почему ты, Фирудин, решил, – не замечая остряка, возразил Шацкий, – что мы – Общество будущего возрождения – не можем стать таким образцом? Почему бы не поискать выход из, казалось бы, патовой ситуации?
– Да ладно, – примиряюще развёл ладони Фирудин. – Меня тоже озадачивает, почему я должен платить налоги за то, что сам заработал – за квартиру, машину. Почему должен платить налоги за землю, которая дана Богом безвозмездно? Почему мы платим олигархам за газ и нефть, хотя это – народная собственность? А правительство по этому поводу таинственно молчит. Но пора честь знать – уже поздно, и мы весь чай выпили у гостеприимного хозяина.
Участники беседы засмеялись и стали собираться. Тут Шацкий спросил:
– Почему нет Влада? Его телефон не отвечает. И Алисы тоже нет.
– День назад я звонил ему, он тоже не ответил, – откликнулся Иван. – Возможно, отсыпался после работы в ЧОПе. У Алисы, слышал, мать приболела.
Глава ХIII. ВПЕРЕДИ – EXITUS LETALIS?
На следующий вечер Павшук сидел дома за столом, расшифровывая диктофонные записи бесед в Обществе. Через два часа занудной расшифровки журналист сделал передышку, отключив компьютер Минут пятнадцать размышлял в кресле за чашкой кофе о диспутах апокалиптиков.
Было около одиннадцати часов ночи. И он включил радиоприёмник, чтобы послышать новости и прогноз погоды. Радио зачревовещало девичьим голосом:
– Несмотря на середину ноября, погода опять бьёт многолетние рекорды по температуре. Сегодня впервые за 200 лет в Москве отметка на термометре достигла + 43 градуса по Цельсию. Впору говорить о супероранжевом уровне опасности! В Подмосковье вновь горят торфяники, и бригады МЧС не справляются с возгораниями, так как площади пожаров слишком велики. Даже дополнительные отряды добровольцев не в состоянии помочь. Не менее опасная ситуация сложилась на Дальнем Востоке, в Сибири и Нижнем Поволжье, где огнём охвачены площади в сотни тысяч гектаров лесных угодий! Там также объявлен высший – оранжевый – уровень опасности. В средней полосе России всё чаще появляются смерчи, которые наносят серьёзные удары по городам. Вчера в Костроме погибло три человека. Причём один из них погиб, когда смерч поднял его с машиной на несколько метров над землёй и после бросил вниз! Несколько человек пострадало от ураганов при падении бигбордов и стволов, казалось бы, крепких деревьев. Разрушены различные объекты социального назначения и жилые дома.
– Впрочем, – закончила дикторша с наигранной весёлостью, – есть приятные новости: на севере России по-прежнему все зеленеет. Деревья, судя по всему, не намереваются отходить к зимнему сну, в лесах можно собирать грибы. Так что прогнозы учёных о том, что и в Карелии скоро будут расти мандарины, недалеки от истины. На том до новых встреч!
– Пожалуй, – вполголоса произнёс корреспондент, – в убеждениях апокалиптиков имеется доля истины.
Он с долей восхищения подумал о неистовости Шацкого, его одержимости идеями, которые мало осуществимы. Владимиру, скептику по натуре, давно уже не во что не верящему, вдруг показалось… «Этот буйный малый, действительно, может повести за собой. И увести куда-нибудь далеко-далеко». Вслух с досадой процедил:
– По-моему, природа сошла с ума, и человечество вместе с ней.
За окном, вопреки позднему декабрю, барабанил тёплый дождь и выл отвратительный ветер. То ли в шутку, то ли всерьёз Павшук пробормотал: – Схожу-ка я опять к ним в гости. Может быть, вправду придётся с ними где-то спасаться на краю земли – от всех проблем, кризисов, ковида и прочего.
***
…Звёздное небо медленно вращалось вкруг незримой оси в глубинах Вселенной. Затем хвостатые светила стали крутиться с ускорением, больше и больше. После с пронзительным воплем они устремились в едва различимую точку, которая напоминала жуткий зрак, устремлённый в самую душу смотрящего. И внезапно энергия звёзд с грохотом взорвала точку, отозвавшись нестерпимым жжением в его груди.
Владислав очнулся в поту: «Уж не заболел ли я ковидом? Но когда и от кого заразился? Неужели от напарника на свалке, с которым работал в последнюю смену, – он подозрительно покашливал. И помалкивал, гавнюк!.. Это совсем не похоже на простуду». Точечная боль разгоралась внутри всё сильнее, в горле пересохло, но кашля не было.
Парень попытался лечь на правый бок и застонал – это было невозможно: боль перекатилась туда же, резанув острым ножом! Влад откинулся на спину и вытер ладонью пот со лба.
В нём нарастал страх вместе с жаром от осознания неотвратимого. Когда заболевает некто посторонний – пусть даже знаменитость или родственник – мы воспринимаем это с эгоистичным отчуждением: «Такова судьба, дай Бог, чтобы выжил». Но едва это касается нас, мы иного мнения. Мозг – вместилище нашего «Я» – охватывает всёраздирающая паника: «Не хочу исчезать из этого мира!» Мы считаем высшей несправедливостью, что ничего не изменится с нашим уходом. Да, это тебе нужен сей мир, а не ты ему. А сознание той порой растворяется в вязкой нави, которой невозможно сопротивляться. Бессилие, бессмыслие, ломота в мышцах.
«Нет-нет, – пытался превозмочь сам себя Влад. Он ещё надеялся, что это обычная простуда, хотя что-то подсказывало: эта та самая напасть, которая уже охватила весь мир, и вот теперь коснулась и его чёрным крылом. Поэтому старался подбодрить себя: – Это не должно случиться… Шацкий говорил, что такие мысли – первые признаки разложения: сначала улетучивается душа, после – подвластное ей тело. Но я выживу, выживу, молясь Ему…» Кто победит: подлая гадость внутри организма или ментальная сила, что выше материи?