Страница 63 из 95
— Что мы можем поделать, если таковы традиции? — возразил Миша. — И потом, ты сгущаешь краски. Не продавать, а всего лишь демонстрировать свои достоинства. Иначе как вообще мужчина разглядит что-либо в женщине? А на таких балах сразу видно, кто каков по характеру и нраву. Для многих это отличный способ встретить своё счастье.
— И всё же я надеюсь, что когда-нибудь данный способ изживёт себя и канет в лету.
— Знаешь, возвращаясь к Наташе, я вот что вспомнил, — гнул свою линию Репнин. — Ведь у Лизы есть двоюродный брат по линии отца, Петра Михайловича. Он, в смысле брат, обретается в Петербурге и служит не где-нибудь, а в сенате. Шлёт иногда письма нам в поместье. Между прочим, тоже холост. А не пригласить ли его к нам погостить в Двугорское и не познакомить ли с Наташей? Вдруг они понравятся друг другу и у них заладится?!
— Не нужно ни с кем знакомить сестру, — вдруг оборвал Репнина Владимир, со звоном отставляя пустую рюмку. — Я должен тебе ещё кое-что сообщить. Нечто гораздо более важное, чем весть о приезде наследника.
Михаил выжидательно посмотрел на друга.
— Я сам хочу сделать предложение Наталье Александровне, — произнёс Корф, медленно проговаривая каждое слово.
— Вижу, мои подозрения касательно вас с Наташей были не напрасны. Я слишком хорошо знаю тебя, Володя. Сколь бы ты ни пытался скрыть свои истинные чувства, но глаза непременно выдадут, что у тебя на сердце. А я видел, как ты смотрел на неё на нашем празднике. Видел твой взгляд, преисполненный нежности, который ты, как мог, прятал. Признаться, давно не замечал в тебе такого по отношению к женщине. И давно ты понял, что любишь мою сестру?
— Недавно.
— Можно чуть подробнее? Я спрашиваю отнюдь не из праздного любопытства.
— Что ж, изволь. После того, как я потерял Анну, не думал, что вновь смогу полюбить кого-то, — честно ответил Владимир. — Однако сейчас я чувствую, как сильнее стучит моё сердце, когда рядом твоя сестра. И как оно тоскует всякий раз, прощаясь с нею. Это произошло внезапно. Будто что-то вспыхнуло во мне. Загорелось. В груди стало тепло, приятно от этого огонька, — Корф немного помолчал. — Или, наоборот, возможно всё случилось постепенно, во время наших приключений с разбойниками. И после, когда Наташа жила у меня.
— По всей видимости, впервые за все годы знакомства вы по-настоящему узнали друг друга, — откликнулся Миша. — Раньше этого не получалось. То по одной причине, то по другой.
— Как обозначить отправную точку для чувств? — спросил у друга Владимир. — По-моему, всё настоящее и лучшее как раз случается с нами неожиданно, когда мы совсем этого не ждём. Впрочем, как и всё самое горестное.
— Я понял тебя, не продолжай, — князь Репнин грустно вздохнул.
— Ты не будешь препятствовать?
Михаил налил себе ещё немного бренди.
— Нет. Если сестра ответит согласием — значит, она тоже любит тебя. Можешь в этом не сомневаться. Я бы рад помочь, но думаю, что лучше тебе самому объясниться с ней. Как видишь, мне она не открылась, — сказал он, выпивая залпом.
— Именно для этого я хотел бы приехать к вам. И дабы не откладывать в долгий ящик, что ты думаешь насчёт завтра? Вы все будете дома?
— Приезжай. У нас имеются веские причины для подобной спешки!
Друзья поднялись. Владимир протянул Михаилу руку.
— И полагаю будет лучше, если детали этого разговора останутся между нами, — попросил Миша, крепко пожимая ладонь Корфа. — Обещай, что не расскажешь сестре о посетившем тебя наследнике. По крайней мере, пока. Она, со своим деятельным характером, непременно захочет предпринять какие-либо действия, в результате чего может сделаться только хуже, прежде всего, ей самой. Наташа уж слишком любит решать свои проблемы самостоятельно.
— Обещаю, — кивнул Владимир, — Она ничего от меня не узнает.
Для Натали Репниной и впрямь так и осталось загадкой: по какому важному делу вызывал брата Владимир в своё поместье? Вернувшийся домой Михаил был крайне немногословен с ней. Как Наташа не пыталась, ей не удалось выведать хоть что-нибудь, а на все свои вопросы получала неизменный ответ: «Это наши, мужские, дела». Она уже готова была успокоить себя, что разговор Миши и Корфа не касался её персоны, если бы не сам князь, пришедший к ней в тот же вечер пожелать доброй ночи и не бросивший вдруг ни с того ни с сего: «Подумай всерьёз о замужестве, сестрёнка. Пора положить конец твоему служению принцессе Марии!» И Натали с удвоенной силой стала терзать свою душу нескончаемыми вопросами: что за разговор был у мужчин? Что сообщил Мишелю Владимир? И что брат мог сказать тому в ответ?
Комментарий к Глава XXIV. ТРЕВОГИ МИХАИЛА
Иллюстрация к главе: https://vk.com/photo2106348_457246596
========== ГЛАВА XXV. ОБМАНУТЫЕ ОЖИДАНИЯ ==========
ГЛАВА XXV
ОБМАНУТЫЕ ОЖИДАНИЯ
Следующий день выдался на редкость капризному лету погожим. Вместо дождя выглянуло солнышко. Натали вместе с Елизаветой Петровной на радостях вынесли малышку Настеньку в сад, где разместились втроём на скамье под двумя разросшимися яблонями, с которых свисали поспевающие розовато-жёлтые плоды. Княжна Репнина, держа племянницу на руках, говорила сидевшей рядом Лизе, что дочка, кажется, всё-таки больше похожа на неё, чем на Мишу, как к ним подошла горничная Даша и объявила:
— Барон Корф приехали!
Разом онемев, Наташа вопросительно посмотрела на Лизу.
— Если Владимир Иванович к Мише, то передай ему, что мой супруг наверху — работает в кабинете, — отрекомендовала Елизавета Петровна девушке.
— Нет-с. Они к барышне пожаловали. Сидят, ждут в гостиной. Просили известить, что хотят поговорить лично. Желательно наедине.
«Господи, неужели?!» — подумала Наташа.
— Тогда я пойду, — сказала она, передавая Настеньку матери.
— Иди, Наташечка, — ответила Лиза, принимая своё дитя. И напоследок, когда княжна уже стала удаляться со двора, тихо добавила с улыбкой, обращаясь к дочке: — Всё будет хорошо. Верно, мой ангелочек?
«Только бы у них сладилось!» — размышляла про себя Елизавета Петровна, знавшая о планах Владимира, ведь Миша поведал супруге, что Корф хочет сделать предложение его сестре.
Предчувствующая это событие Наташа, волнуясь, вошла в дом и направилась в гостиную, задержавшись ненадолго у зеркала. Она проверила причёску, убрав выбившиеся пряди волос, разгладила несколько складок на светло-бирюзовом платье, поправила кружево у воротничка и только потом поднялась наверх.
Владимир сидел на диване и мерно постукивал пальцами по деревянной боковине. Заслышав шаги Натали, ступающей по лестнице, он встал. Довольно резко одёрнул свой чёрный сюртук, поправил платок на шее, после чего двинулся ей навстречу — она как раз переступила порог гостиной.
— Наталья Александровна! — произнёс он отрывисто.
— Владимир, доброе утро, — поприветствовала Наташа, подавая ему руку. — Рада вас видеть!
Она внимательно вгляделась в его облик. Надушен, гладко выбрит. Ровный пробор на голове разделял его густые волосы, блестевшие, словно вороное крыло. Одетый с иголочки, он производил впечатление человека, подошедшего основательно к своему сегодняшнему визиту.
Корф взял её руку и поцеловал — достаточно долгим поцелуем для того, чтобы Репнина поняла: Владимир и вправду явился к ней для чего-то особенного.
— Наталья Александровна, — начал он снова, накрывая её руку своей ладонью, — полагаю, вы догадываетесь, что я приехал закончить беседу, оборванную в саду.
— Нас очень не вовремя прервали, — отметила Натали.
Они так и остались стоять посреди комнаты.
— Давеча я заручился поддержкой вашего брата в одном вопросе. И теперь желал бы услышать ответ от вас, — Владимир умолк, решаясь, наконец, озвучить желаемое. — Наташа, всего за какие-то пару месяцев вы сделались для меня дорогим человеком. Судьба совершенно неожиданным образом свела нас с вами после трёх лет разлуки, и я, встретив вас, словно очнулся от какого-то долгого и тяжёлого сна.
— Вы также сделались мне очень близки.