Страница 175 из 177
Эпилог
Ласка стояла на вершине скалы и смотрела вдаль. Там в долине, у подножия Белого Хребта раскинулся огромный лагерь северян. Сотни шатров, сотни костров. Они все-таки решились пойти в набег. А ведь Эрик предупреждал Ежа об этом. Он говорил, что рано или поздно Нортхольм отойдет от поражения, и они придут, чтобы вернуть долг.
Вспомнив об Ушедшем, так его в народе начали называть, она закрыла глаза и выдавила из себя тяжелый выдох. Сейчас не время раскисать. Сильнее сжав отцовский лук в руке, Ласка снова устремила взгляд в сторону вражеского лагеря.
С того момента, как Эрик покинул их мир, прошло уже две зимы. Наступила третья, но он так и не вернулся. Думать о худшем она не хотела, хотя помнила, что Эрику в его мире придется сразиться с могущественными врагами. Каждую ночь Ласка зажигала свечу рода и молила духов предков ― сопровождать и хранить ее любимого.
Непроизвольно на ее лице появилась грустная улыбка. Только сейчас, спустя несколько лет она осознала, насколько сильно любит его. Причем ― с каждым днем ее чувства только крепли.
Ласка часто вспоминала их первую встречу и тот испуг, который она испытала, узнав, кем именно является Эрик. Первое время он был для нее персонажем из сказок и былин. Великий воин, могущественный маг. Опасный и безжалостный к врагам. Но готовый пойти на смерть ради своих близких. В отличие от остальных, она ни на миг не переставала верить в его возвращение. Даже Барсук, которого Эрик вытаскивал из стольких передряг, потерял надежду. Что уж тогда говорить о врагах?
Первый год все было хорошо. Даже замечательно. Сосновка отстраивалась довольно быстрыми темпами. Под руку Ежа, который везде не забывал упоминать о дружбе с Ушедшим, который практически в одиночку уничтожил всех темных тварей, что держали весь народ в страхе, стекались люди со всех сторон.
Но в один прекрасный момент все изменилось. Сосновка, постепенно превратившаяся в небольшой город, подверглась атаке одержимых. Многочисленная стая летающих тварей напала ночью. Жуткие монстры сняли обильную жатву. Почти четверть населения Сосновки была растерзана за каких-то несколько часов. Еще столько же погибло на следующий день.
Мужчины, пытавшиеся защищать город, либо погибли, либо были тяжело ранены. Очень быстро пришло осознание того, что оружие простых людей не способно нанести урон одержимым. На третий день людям пришлось оставить город, потому что твари явно не собирались покидать это место.
Ласка тяжело вздохнула и на мгновение закрыла глаза. На ее щеках появились мокрые дорожки от слез. Люди стараются без повода не вспоминать те времена. Слишком много народу погибло в те дни. Да и по пути в горы было потерь немало.
Однажды ее и брата даже пытались убить свои же соратники. Некоторые обезумевшие от горя мужчины, науськанные своими женами, объявили, что вина за нападение монстров лежит на Ласке и на ее брате. Ведь именно голову того самого летающего одержимого доставили вождю Ушедший и Барсук. Пошли разговоры, что одержимые прилетели, чтобы отомстить за смерть сородича.
Если бы не Еж ― все бы закончилось кровью. Он поступил жестко, даже жестоко. Буяны и их семьи были изгнаны из племени.
Жизнь в горах была намного суровее, чем в долине, но люди терпели и постепенно обустраивались. И вроде бы жизнь стала потихоньку налаживаться. Пока не пришла весть о том, что северяне выступили в большой набег, конечной точкой которого должно было стать их новое поселение в горах.
В течении полугода, закончив с покорением племен, живших вдоль реки, северяне пришли в долину. Вот уже целый месяц они грабят местные поселения. От похода в горы их остановили лишь ранние снегопады.
Еж честно пытался договориться с вождями северян, но те, убив парламентеров, прислали к подножию горы их головы. А еще они оставили сообщение, что если им выдадут девку Ушедшего, то племя не пострадает.
Сперва Ласка и Барсук здорово испугались, но на собрании племени всякие сомнения развеял Еж. Он лишь попросил людей представить, что случится, когда вернется Ушедший и узнает о судьбе своей невесты. Мало никому не покажется. Люди вроде как задумались, но она все чаще стала слышать шепотки и обрывки разговоров о том, вернется ли вообще Ушедший.
По совету Ежа Ласка теперь почти все время находилась в дозоре вне поселения. Как сказал он ― пока глаза не видят, голова о грехе не думает. Это не значило, что ее поддерживал только вождь. Были и другие семьи, готовые выступить на ее стороне. Но с каждым часом, что приближали день наступления северян, Ласка ощущала, что над ней сгущаются тучи. Брат даже предложил приготовиться к побегу. Даже пытался уговорить ее уйти с группой Леща за подмогой к западным кланам. А там по дороге сбежать или остаться на западе. Но она отказалась. Ласка все для себя решила. Если понадобится ― она готова пожертвовать собой, чтобы спасти жизни остальных.
Съежившись от порыва ледяного ветра, Ласка, поудобней перехватив лук, хотела уже спрятаться в пещеру, где она себе обустроила уютное логово. Там ее ждал маленький костерок и горячий отвар из сушеных ягод. Но ее привлекло какое-то странное движение в лагере северян.
― Неужели они решились выступить прямо сейчас? ― прошептала она, до рези в глазах вглядываясь вдаль.
Тем временем, лагерь в долине стал напоминать потревоженный муравейник. Воины, спешно вооружаясь, метались между шатрами и кострами. Несколько раз прогудел боевой рог Нортхольма. Северяне действительно готовились к атаке!
Больше немедля ни секунды, Ласка рванула вниз. Надо предупредить всех!
Судя по переполоху в поселении, о движении в лагере северян уже все знали. Еж, громко выкрикивая команды, расставлял бойцов на стенах. Увидев Ласку, он махнул ей рукой, подзывая.
― Спустишься в долину с отрядом Рыси, ― сказал он. ― Поторопись, они уже за стеной!
Ласка кивнула и, прихватив еще один колчан, наполненный под завязку стрелами, рванула в закрывающийся проем ворот.