Страница 19 из 21
Это можно было назвать многими именами, но точно не полотном. Больше всего здесь подходили: вата, или мыльная пена. Огромное, сто на сто метров облако лежало на кронах, то есть висело под ними, прикрывая собой гектар леса. Так вот, что за светлые пятна я видел на ветви второго яруса у нас над головой! А снизу ведь совсем крохотными кажутся. Дела…
Спустившись немного по смотрящим вниз стволам, мы внимательно изучали наш будущий парашют. Определённо какой-то подвид паутины. Или скопище коконов, из которых потом выпархнет миллион бабочек. Хотя, местных бабочек всё же немного поменьше, но всё равно дохрена. А может это у них улей-муравейник такой? Прядилятник? Вон, если приглядеться, видно, как ближе к поверхности облака внутри нет-нет проползают какие-то продолговатые серенькие жучки.
— Говорят, нити липкие, и любой сект, кроме самих прядильщиков в них застрянет, — поделился информацией Ферц. — Потому к ним и не лезет никто. Хотя, мяско у них что надо — я пробовал. А тебе, Рейсан, как?
— Я не помню. Оно у нас что-то нечасто бывало.
— Странно. Вас-то цена деликатеса волнует мало. Наверное, просто отец не ценитель.
— Наверное, — согласился я. — Видишь, вообще почти ничего про эту гадость не знаю. Что в них ценного-то, если через каждую лигу встречаются. Приходи и лови.
— Ага, попробуй поймай, — рассмеялся Ферц. — К ним туда не залезешь, наружу самих не выманишь. Простаки-добытчики, чтобы до них добраться, срезают всю колонию и падают с нею вниз. Потому и зовётся эта кусня простачьей сапой. Спустятся на ярус ниже, разделают, достанут прядильщиков и личинки их — те самое лакомство — и возвращаются с живым грузом обратно. Но большую часть добычи на месте распродают конечно. Работёнка нелёгкая у ребят, согласись. Постоянно в дороге. Упасть-то — оно быстро, а вот обратно возвращаться… Семь пар сапогов стопчешь.
— Раз занимаются, значит выгодно, — подвёл итог Грай, тоже слушавший лекцию. — Расскажи лучше, как такую громадину от крон отцепить. И прядильщики эти, они не кусачие?
— Не кусачие, — успокоил дикого Фец. — А вот отцеплять колонию — дело, как я слышал, не из простых. Верхний слой выжечь надо. Пряди ихние, хоть и не горят, а плавятся хорошо. Простаки факелами лишки с краёв убирают, а потом сами прыгают в серёдку и своим весом срывают колонию. Только нужно чётко по центру, чтобы эта подушка не перевернулась. Так-то она, как висит, так и падает — низом вниз. Но говорят, если с края, то может и опрокинуться. По крайней мере мне так рассказывали.
— Звучит, и правда, непросто, — резюмировал я.
— Зато с огнём у нас нет проблем, — резонно заметила Тола. — Справимся как-нибудь.
Ага. Именно что как-нибудь мы и справились. Вернее, надеялись, что проделанная за трое невероятно утомительных суток работа даст результат, когда мы решим стартовать. За это время мы облазили этот проклятый гектар от и до. От запаха горелой паутины — или как ещё назвать эту липкую вату — меня уже мутило, тошнило и бросало в дрожь. Одно хорошо, прокоптились так, что не чувствовали вони собственных не мытых неделю тел. Заодно научились спать на ветвях, аки белки и справлять нужду в дупла.
Работали попарно: я с Ферцем, Грай с Толой. Спускали на верёвках — оказывается у Дикого было их две — огневиков ближе к "облаку", и те там малюсенькими шариками-искорками обрабатывали доступный участок. Оказывается не только шурс можно мелко дозировать. Вата и действительно не загоралась, а только тлела и плавилась, быстро затухая без огненной подпитки. Процесс в целом очень небыстрый, но у нас была цель, и мы упорно к ней шли.
К середине четвёртого дня, когда припасы съестного в наших рюкзаках успели ополовиниться, а все доступные окрестные ягоды исчезнуть у нас в животах, Ферц, как руководитель проекта, решил, что проделанных подготовлений достаточно. Бедняги-прядильщики всё это время своей ватной крепости не покидали, так что тоже, наверное, выжрали свои кладовые. Терпеливые надо признаться жучки. Но мы — сцуко — упрямее!
— Обидно будет, если оно сейчас само оторвётся, — опасливо покосился на облако дикий.
Приходя в себя после последнего этапа работы мы сидели на ветке толстенного дерева, что как главный опорный столб торчало вниз чётко по центром колонии сектов.
— Не должно, — как-то не очень уверено пробормотал Ферц.
Спасибо местному демиургу — здесь наверху отчего-то не бывало сильных ветров, как и гроз, и дождей. Последнее впрочем понятно — фронта дождевых облаков не доставали даже до третьего яруса великанов-аллоев. И всё равно, наблюдая за мерно покачивающейся колонией, висящей на последних связующих её с деревьями лоскутах паутины, я невольно начинал опасаться, что Грай окажется горе-пророком.
— Должно, не должно, — хмуро бросила Тола. — Тут надо не думать, а прыгать.
— Лучше ночью. — озвучил своё мнение я. — Зачем нам чужие взгляды?
— Раньше нужно было думать об этом, — не поддержала моё предложение девушка.
— Однозначно по темноте, — безапелляционно заявил Дикий.
На этом спор исчерпал себя. Хоть Грай почему-то и считал меня нашим лидером, но по факту его слово в большинстве случаев становилось решающим. Остаток дня нами был посвящён отдыху и моральной настройке на предстоящее сумасшествие. Нырнуть в паутинно-ватное облако и внутри него пролететь вниз два десятка километров — это даже не отчаянный шаг, это настоящий экстрим.
Но, как обычно и случается с планами, наш тоже накрылся тазиком. Не в том смысле, что колония прядильщиков таки оторвалась. Нет. Просто примерно за час до заката с севера до нас донеслось шуршание чего-то большого. Под ветвью со стороны ствола к нам приближалось нечто по-настоящему огромное. Или просто их было много.
— Рой! — наконец догадался, что может являться источником подобного шума Ферц.
Отстав от его крика всего на секунду, в зоне нашей видимости появились первые, преспокойно ползущие по корням вверх ногами муры.
— Ещё один прорыв! — зло выдохнула Тола.
— Прыгаем! — взревел Грай.
И мы прыгнули.