Адаптатор

— В Германию? Почему именно в неё и именно таким маршрутом? — Удивленно спросила Настя, сидящая рядом с Виктором на нижней полке. Она до сих пор не могла разобраться со своими чувствами и находится вот так вот близко ей было не то, чтобы дискомфортно, просто неловко и непонятно как себя вести. Раньше Виктория даже не думала о возможности романтических отношений. С такой-то внешностью. Также не стоит думать, что раз ты суровая и выжившая в аду пиромантка, так значит в любовном фронте для тебя все тоже просто. Наоборот, после многократных изнасилований, пыток, сожжения и предательства отца, она вначале вообще возненавидела весь род людской, а в особенности, мужчин. Виктор вернул её веру по крайней мере в то, что осталось ещё что-то человеческое в людях, как бы глупо это не звучало. Она влюбилась, но не как глупая девчонка, а как взрослая женщина, нашедшая близкую по духу душу. Того, кто поймет, примет и если понадобиться, жизнью рискнет ради неё. Пусть в его случае это вряд ли вообще возможно. Только излечившись и находясь за миг до смерти, она смогла признаться в любви, что все равно было для неё тяжелее, чем борьба с сотней псиоников. Когда нечего терять и смотришь в бездну, перед самым шагом в неё, все комплексы и страхи смывает, оставляя только тебя самого. Собственно, чтобы избавиться хотя бы от части своих психологических проблем, Виктория и выбрала слияние, а не поглощение. Слишком многое она хотела бы забыть или хотя бы, что это не влияло на неё. А теперь она мучалась от непонимания кто она теперь? Виктория? Настя? Или кто-то иная? Должна ли она отказаться от своих чувств или действовать? В любом случае сейчас было не время для развития отношений.

— В Германии живет Святой, — Пояснил Виктор, — А после того, как в Донбасс и Луганск вошли миротворцы России, НАТО начали прямые поставки своего оружия в западную Украину. Под предлогом союзнической помощи, конечно. Но и напрямую американцы не хотели действовать, рискуя своими солдатами, поэтому использовали ту же тактику, что и СССР во Вьетнаме и они сами в Афганистане — максимум выделяя инструкторов. На саму Украину что США, что России было плевать — она стала просто полигоном для политических игр, введения санкций и иного давления. Собственно, последние два года идет вот такая вялотекущая война, в которой страдают все- военные с обеих сторон, простые люди, по которым бьют санкции и беженцы, бежавшие из своих домов из страха, что на них хлынет очередной залп Града. Все, кроме кукловодов в правительствах, делающих на этой войне деньги.

— А кто этот Святой? — Вылезла светлая макушка Игоря с верхней полки, который умудрился задремать вместе с лисенком.

— Один из тех, с кем я проходил башню. Нас было пятеро: Я, Ведьма, Попрыгун, Святой и Болтун. Мои способности вы все и так знаете. Ведьма, — Тут Виктор печально улыбнулся и с тоской взглянул на Настю, из-за чего у неё защемило в сердце. Впрочем, девушка быстро взяла себя в руки и сделала непонимающий вид. Не время и не место говорить по душам и признаваться в слиянии, — Она была сильнейшей пироманткой из всех, кого я встречал. Попрыгун умел телепортироваться, причем делал это так быстро, что мог сражаться со спидстерами. Болтун являлся одним из лучших боевых телепатов того времени, правда тонкости в его мастерстве не хватало, поэтому он чаще давил мощью. И наконец, Святой, он профессор в Институте гравитационной физики Общества Макса Планка, что в Потсдаме. Он обладал способностью управлять гравитацией — усиливать её, ослаблять, накапливать и менять вектора. Фактически, чем он ближе к источнику гравитации, тем сильнее. То есть на поверхности планет, рядом со звездами и тем более черными дырами, его сила может увеличиваться колоссально. Но увы, башня летала в космосе, а притяжение создавалось по большей степени её вращением, а не генераторами гравитационного поля.

— А почему его назвали святым? — Продолжил парень.

— Потому что он ненавидел конфликты. Если в его присутствии кто-то начинал драться, он либо усиливал гравитацию, либо убирал её вовсе, чтобы сражаться было просто невозможно. Поэтому его и прозвали Святым, хотя он был убежденным атеистом и ненавидел своё прозвище. Впрочем, все мы, кроме разве что Попрыгуна, их ненавидели.

—А какой прозвище было у тебя, пап? — Поинтересовалась проснувшаяся и подслушивающая рассказ Аня.

— …Кощей — Нехотя ответил Виктор, не смогший отказать дочери.

— А тебе подходит, — Рассмеялась технопатка и Аня. Даже Настя не удержала смешок. Уж она-то была рада что в этом мире у неё еще нет прозвища. Впрочем, сильно она не обольщалась, люди могут придумать и чего похуже. Что-нибудь вроде «Сисястой смерти». И ведь в таком случае, только убийство абсолютно всех слышащих прозвище поможет избавиться от него, да и то не факт.

— Очень смешно, — Нахмурившись, буркнул Виктор, — Кстати, Аня, ты как себя чувствуешь?

— Все хорошо…ну может быть чуть-чуть устала и в туалет хочу, — Покраснела девочка.

— Тогда найдем ближайшую стоянку без грузовиков и сходим в лесок, — Предложил мужчина.

— Может быть лучше найдем нормальный туалет? — Предложила Саша, но так, без огонька.