Вингер. Мундиаль.

Глава 2

Россия. Рязань. 5–7 июня 2006 года.

В себя я пришёл уже за столом с белоснежной скатертью и ароматными пионами в вазе. Сами столы стояли буквой «П», а стены украшены надувными шарами, флагами Российской Федерации и ВДВ, самодельными плакатами на футбольную тему. Висели фотографии молодёжной и национальной сборной.

Поздоровался с довольной Анной Петровной, но она извинилась и, словив официантку, быстро ушла с Леной на кухню. Насколько я знал, жена привезла с собой четыре ляжки хамона, видно ушли делать нарезку. Похоже и мне пора доставать свои покупки. Бутылки шампанского удивили всех, как и размер шоколада. Долго крутили в руках, вспоминали, что из похожих поливали себя чемпионы на гонках «Формула-1». Знакомый Александрова нагрел на свечи армейский нож и стал аккуратно нарезать сладость в хрустальные ладьи. От созерцания этого действия меня отвлёк голос Владимира Геннадьевича.

— Саша, хочу познакомить тебя с моей семьёй. Вот, это моя жена, Зоя Николаевна, — представил он полноватую женщину в чёрной юбке и кофте из серебристой парчи с золотым бантом на груди. Голубоглазая, с ранней сединой в русых волосах. Но какое же у неё доброе лицо!

— Большое тебе спасибо, Сашенька, за твою помощь нам всем. За инвалидные коляски, за Володю моего, за поездку в Испанию для ребят, за Германию, — у неё кончился воздух и она, зардевшись, вдруг расплакалась. — Ой, извини, дура я, слёзы эти глупые.

Владимир Геннадьевич увёл к фикусу успокаивать жену, а я кивнул лопоухому подростку в инвалидной коляске.

— Ты же Василий? Сын полковника Александрова?

— Да. Я хотел вас поблагодарить от лица всего нашего города за…

— Забудь. Знаешь, сколько меня уже благодарили? Это же коляска, что я брал? — я присел на корточки и потрогал колёса.

Дождавшись кивка, продолжил. — Я их только на картинке и видел, а в живую нет. Меня подкупило, что компания колёса и резину давала в придачу.

— Так это самое главное. Ведь колёса в первую очередь летят. Спасибо вам большое.

— А где Коля Новик? — оглянулся я.

— Так он голень сломал сегодня. Его мать купала, а он скользкий был, вот и ударился об ванну. Сначала даже не поняли, что перелом. Только когда опухло всё, то повезли на рентген в больницу. Очень расстроился, что вас не увидит.

— Ничего, я ещё приеду в гости. А тебе сколько лет? — поинтересовался я.

— Шестнадцать. Я ЕГЭ сейчас буду сдавать. Хочу на бухгалтера пойти учиться.

— А мне семнадцать, поэтому давай на «ты».

— Хорошо, — с заминкой кивнул он.

— Слушай, — я оглянулся на всё ещё утирающую слёзы Зою Николаевну. — Моя мама твоей шубу в подарок приобрела. Как думаешь, ей сейчас отдать, или дома мерить будете?

— Если… — наморщил он веснушчатый нос. — Твоя мама купила, то спасибо. Но перед всеми, мама точно мерить не будет, она у нас очень стеснительная.

— Тогда я жене скажу, чтобы пакеты вам в конце мероприятия отдала. Там ещё какая-то непромокаемая накидка для инвалидной коляски, зимняя подкладка на сиденье из овчины и зимние сапоги для тебя.

— Для меня? Мне не надо! Вы и так на коляски растратились, — насторожился паренёк.

— Это моя мама выбирала, — перевёл стрелки я. — Учти, обратно я всё это не повезу. А от себя мы купили «Лего». Коля Новик сказал, что ты любишь эту головоломку собирать.

— Спасибо большое. Я тогда эту игру к нему в больницу возьму, будем с ним вместе собирать.

— Садимся за стол, — прервал наш разговор зычный голос.

И мы стали праздновать. Произносили тосты, благодарили меня за инвалидные коляски, кляли турков, расспрашивали о Пеле, Португалии, Валенсии. Михаил уже, наверное, по тысячному кругу рассказывал о поездке на Мальорку. Шампанское всем понравилось. Как и ветчина с шоколадом. Водки, конечно, на такое количество людей было мало, но на два пальца попробовать хватило всем.

В отличие от рязанцев, мне отдельно принесли куриное филе с овощами на пару. Оказалось, Росспорт здесь всех поставил на уши. И определённая диета мне нужна, и режим, и чтобы на меня не курили, и чтобы не травмировался… Мне тоже хотелось попробовать шашлык с копчёнными рёбрами, но увы.

А в девять вечера мне, как какому-то ребёнку, пожелали хором — «Спокойной ночи» и отправили домой баиньки. С нами поехал и Владимир Геннадьевич с семьёй. Сначала он высадил возле обшарпанного городского двухэтажного дома жену, занёс в квартиру сына. К нам вышли пожилая пара — родители Александрова. Они тепло с нами поздоровались, поблагодарили. Шубу Зоя Николаевна сначала брать категорически отказалась, но Анна Петровна ей что-то тихонько сказала и женщина сдалась.

Нашу семью Владимир Геннадьевич отвёз за город в Солотчу. Оказывается, Лена сняла при каком-то санатории два коттеджа. Моя тёща проживала здесь уже неделю, ходила на процедуры и ей всё очень нравилось. Мы тепло попрощались, договорились, что полковник заберёт меня ровно в восемь тридцать утра, да пошли в свой коттедж.

Место нашего проживания мне понравилось — две комнаты, большая душевая с ванной, телевизор, чайник, микроволновка. Лена набрала ванну и ушла наводить красоту, а ко мне постучала тёща и позвала подышать свежим воздухом перед сном. Что удивительно, к ночи потеплело. Но комаров не было, так как поддувал лёгкий ветерок. Но я всё равно надел куртку, не хотел простыть. Мы прошлись к детской площадке, поздоровались с женщиной качающую коляску, сели на удобную резную скамейку возле бархатцев.

— Сашенька, я о чём с тобой поговорить хотела то? — начала Анна Петровна. — Ты знаешь, что завтра Министр Обороны приезжает? Тут же гуляние будет. На стадион «Спартак» техники нагнали, с парашютами будут прыгать, награждать будут. Тех же ребят, что в Испанию ездили — наградили какими-то боевыми медалями. А Михаилу, который тебя встречал, то ли ветерана труда дали, то ли ещё что-то. Я в их наградах не разбираюсь, но они все очень довольны. Даже король Испании какую-то бумагу в училище прислал. Им же там и часы подарили с мобильными телефонами, и компьютеры. Твоему полковнику канистру оливкового масла в подарок привезли. Тут все только о них и говорят.