Мой добровольный плен

- Что?

- Он разрешил мне прокатиться на одной из своих лошадей! – радостно сообщила я.

По лицу Батул я поняла, что ей не нравится моя затея. Она нахмурилась:

- Зачем ты об этом просила?

- Как зачем? Помнишь, я ведь рассказывала тебе, что дома очень любила ездить верхом.

- Ну, да. Но то было давно, в другой жизни. А сейчас тебе это абсолютно не к чему. Не забывай, ты носишь под сердцем малыша, и должна беречь свое здоровье.

- Но это не значит, что мне надо лечь на спину и не шевелиться оставшиеся восемь месяцев. Я беременна, а не больна.

Батул пошла на попятную, видя, что мне совсем не нравится этот разговор:

- Нет, конечно, ты не больна. И можешь продолжать вести обычную жизнь, в которой должно быть место радости. Но может, ты найдешь другие занятия, которые тебя будут радовать, Джуман? Менее опасные?

Я категорично заявила:

- Катание верхом не опасно для меня, - и добавила: - И, пожалуйста, Батул, не нужно в заботе обо мне начинать против меня же подпольную войну. Не нужно намекать господину, что моя просьба опасна или говорить еще что-то. Я прошу тебя не делать этого, и позволить мне самой решать, что мне нужно, а что нет.

Подруга поджала губы, и я увидела «упрямую Батул», которую видела не часто:

- Пусть ты и старше меня годами, Джуман, но я гораздо опытнее тебя в этом вопросе, - в подтверждение своих слов женщина посмотрела на Тагира. – Так что, если ты станешь делать что-то, что будет откровенно не на пользу твоему здоровью, я молчать не стану.

Я усмехнулась, такой взросло-строгой она казалась сейчас:

- Я и не прошу тебя молчать. Просто сообщай об этом мне, а не кому-то другому. А я обещаю, что всегда прислушаюсь к твоим словам. Договорились.

Она величественно кивнула, и мы продолжили завтрак.

Глава 21.

Проходил день за днем, Тагир рос прямо на глазах, чем очень радовал всех обитателей гарема, особенно его отца. Гафур души не чаял в ребенке, поэтому проводил много времени возле Батул и малыша. Я старалась всегда оставить их втроем, но у меня не всегда это получалось. Батул просила, чтобы я постоянно была рядом и Гафур тоже был не против этого. Мы больше не говорили ни о смерти Аббаса, ни о моем будущем – как будто и, правда, заключили с мужчиной временное перемирие.

Через неделю Гафур выполнил свое обещание и взял меня на конную прогулку. Мне пришлось надеть мужскую одежду и укутать голову и лицо на манер восточного воина. Лошадь под мною была спокойной и послушной, и никак не хотела переходить даже на легкий галоп. Прогулка длилась очень недолго, мы только объехали вокруг дворца. Но и такой малости я была рада! Моя давнишняя мечта, наконец, исполнилась и это вселило в мою израненную душу настоящую радость. Я до самого вечера взахлеб рассказывала только о конной прогулке, каждому в гареме, кто хотел слушать. Похоже Гафур заметил какие разительные перемены произвел на меня его подарок, потому что теперь стал брать меня на конную прогулку чуть ли не каждый день. Мои красочные рассказы и восторги от катания верхом, которыми я делилась с Батул, очень впечатлили подругу. Батул попросила господина и её как-нибудь взять с собой, верхом на самой спокойной лошадке. Гафур пообещал Батул выполнить её просьбу, когда врачи разрешат.

С утра было облачно и потому солнце не сильно жгло землю и не парило воздух. Этот день был самым подходящим для нашей общей конной прогулки. Батул выделили самую спокойную лошадь и самого крепкого раба, который вел животное под узды. Я тоже решила обойтись сегодня без быстрой скачки и медленно ехала подле подруги. Гафур уехал немного вперед, чтобы проследить за слугами, которые должны были разбить шатёр для нашего отдыха.

- Если честно, то я не нахожу в катании верхом ничего удивительного, - заметила Батул через пятнадцать минут катания.

- Это потому, что ты еще не пристрастилась к этому, - рассмеялась я.

- И не думаю, что когда-нибудь пристращусь, - с сомнением заметила подруга, а потом улыбнулась: - Но я все равно счастлива, Джуман! Моя жизнь и так была прекрасной, а стала еще лучше.

- Рада за тебя.

Батул посмотрела на меня:

- А ты счастлива, Джуман?

Я не стала её расстраивать и улыбнулась:

- Конечно. Очень счастлива.

- Я очень этому рада, Джуман. Рада, что, наконец, твое сердце обрело долгожданное счастье. А скоро родится твой малыш, ты станешь матерью и жизнь покажется тебе еще прекрасней.

Я только улыбнулась её словам.

Мы подъехали к яркому шатру, который слуги возвели прямо посреди пустыни, чтобы укрыть нас от солнца. Гафур помог Батул спешится, и я обратилась к мужчине:

- Я еще немного покатаюсь, господин. Если ты позволишь?

- Я составлю тебе компанию, - кивнул Гафур и передал Батул в заботливые руки слуг. – Мы скоро, звезда моя.

Мужчина поцеловал Батул в губы и ловко вскочил на лошадь. Пять воинов, которые всегда сопровождали Гафура, последовали за ним. Мы все вместе поехали неспешной рысью.

Я наслаждалась легкой скачкой и погожим деньком. Но не долго.

Не проехав и десяти минут, Гафур резко натянул поводья и развернул лошадь.

- Господин? – я тоже остановилась.

Взгляд мужчины был напряженным, он всматривался вдаль – туда, где остались слуги и Батул. Я тоже посмотрела в ту сторону и мое сердце пронзила тревога. С песчаного склона, внизу которого располагался наш обеденный шатер, на полном ходу спускались всадники в черных одеждах. Вид у них был совсем недружелюбный.

Не глядя на меня Гафур велел:

- Скачи за мной! - и пустил свою лошадь в галоп.

Воины последовали за господином, навстречу нежданным гостям. Я тоже медленно развернула свою лошадь, но не пустила её в галоп, а напротив натянула поводья – останавливая.

Тысяча мыслей пронеслись у меня в голове за секунду.

Я хорошо знала эту местность, мы с Гафуром часто катались здесь. Чуть дальше начнется горный хребет, а за ним линия океана, которая приведет в небольшую рыбацкую деревушку. И именно вчера, любуясь с горного хребта на пенный океан, я заметила большой корабль, который стоял на отмели возле той самой деревушки. Корабль с английским флагом.

Все могло получиться, если я не буду сомневаться и медлить. Или обернуться для меня полным крахом, если что-то пойдет не так. Меня могут догнать воины Гафура и за волосы притащить обратно. Английские моряки могли уже уплыть, или просто не захотеть взять к себе на борт беглую рабыню. Или...

Но я не стала дальше сомневаться, а просто развернула лошадь и пустила её в бешеный галоп навстречу своей призрачной свободе. Вот он пологий горный хребет. Английский корабль все еще маячит на горизонте. Полупустая рыбацкая деревушка и небольшая покосившаяся пристань. Одно золотое кольцо с моего пальца и какой-то мальчишка с радостью согласился отвезти меня на английский корабль на своей старой лодке, а потом вернуть лошадь «господину Гафуру».

Моряки подняли меня на борт без особой радости, ведь было не понятно кто и зачем ступил на их корабль. В коренастом мужчине средних лет с подстриженной бородой, я тут же определила капитана и шагнула к нему, откидывая с лица покрывало мужского головного убора. Взгляд капитана стал еще более хмурым, когда он понял, что перед ним женщина. Я не дала капитану и мгновения на раздумья:

- Прошу, помогите мне! – обратилась я к мужчине на чистом английском. – Я дочь английского джентльмена, графа Толбота. Меня держали в плену. Прошу, отвезите меня в Англию! Я заплачу вам.

Я стала быстро снимать с рук золотые украшения, которые Батул теперь постоянно заставляла меня носить. Я буквально впихнула драгоценности в руки немного опешившего капитана и потянулась к шее, чтобы снять массивное золотой колье.

Мужчина меня остановил:

- Не нужно. Идите за мной.

Я быстро спустилась за ним в капитанскую каюту, подальше от любопытных взглядов моряков на палубе. Капитан бросил золотые украшения на деревянный стол, где были раскиданы его морские карты и обратился ко мне: