Легионер

Вот чёрт, так захлопотался, что даже на данные в купчей толком не посмотрел. Надо бы из Кронберга метрику вытрясти…

— Тим! — радостно ахнула девочка. — Ой, как здорово!

— Я взаправду смогу возить тебе молоко, у меня теперь скутер есть! Красный! Хочешь, покажу? Мне па подарил, представляешь? А это — твой новый па, да? Здрасьте!

Конрад так засмотрелся на паренька, что даже не сразу ответил на приветствие. Становилось предельно ясно, почему в доме Стефанидесов слово "никчёма" под запретом. Лана с её кошачьими глазами и чем-то эдаким в линиях скул вполне могла сойти за мрину. Тим — нет. Глаза серые, разрез стандартный, радужка нормального размера и формы, зрачки такие же круглые, как веснушчатая физиономия с носом-картошкой. И уши не двигаются, и пресловутой мринской гибкости не наблюдается… таких пацанов на любой принадлежащей людям планете двенадцать на дюжину.

— Рад с тобой познакомиться, Тим, — сказал, наконец, сержант, протягивая руку. — Спасибо за то, что делился с Ланой школьными завтраками. Если бы не ты…

— Пустяки, джи Дитц, — отозвался посерьезневший мальчик, вкладывая маленькую ладонь в мужскую, огромную и несколько корявую. — У меня вон сколько братьев и сестер… а Лана одна была, Кронберги не в счет. Это плохо, так нельзя.

— Ну, теперь-то она не одна, — улыбнулся Конрад. — Кстати, мы ведь приехали за молоком именно к вам потому, что Лана сказала — лучшее молоко у Стефанидесов!

— Вот как? — вмешался в диалог мужчины и подростка Бронислав. — Да у тебя, Лана, все задатки хорошего торгового агента!

И тут приёмная дочь приятно удивила Дитца. Увенчанная бейсболкой голова склонилась к плечу, на начавших подживать губах заиграла хитрая улыбка, а ставший вдруг сладким голосок промурлыкал:

— Скидка, джи Стефанидес?

— И кто меня за язык тянул?! — сокрушенно развел руками хозяин фермы, но прищуренные глаза его смеялись. — Договорились, скидка! Однако, джи Дитц, — тут же нахмурился он, — надо бы выяснить, что вообще происходит с этим дурацким обвинением. Шериф Леруа Кристофу Кронбергу цену знает и не стал бы пороть горячку, но он уехал на свадьбу третьего сына… а помощник Мадер не внушает мне доверия. Городской, молодой, во "власть закона" еще не наигрался…

Конрад пожал плечами:

— Да никаких проблем. Сейчас съезжу домой, погляжу, что к чему. Вот разве что… джи Беттина!

Мать Тима и (если сержант правильно понял) вторая жена Стефанидеса отвлеклась от придирчивого изучения той части лежащего в кузове пикапа матраса, которая не была занята Руди, и подошла поближе.

— Не могли бы вы до моего возвращения приглядеть за Ланой? Как бы и в самом деле чего не вышло.

И вдруг…

— Па! Нет!! Неееет!!! — обезумевшая от страха Лана почти визжала, слепо вцепившись в ремень приемного отца. — Они подлые, подлые! Не езди, па!!!

Дитц присел на корточки и постарался максимально осторожно разжать побелевшие от усилия костлявые пальцы.

— Ну что ты, маленькая! Что ты! Ты за меня испугалась, да? Не бойся, ничего они мне не сделают…

Он не сразу сообразил, что изменилось в окружающем пространстве. Потом дошло: на просторный ухоженный двор упала тишина. Истерические всхлипывания Ланы были частью этой тишины, а вот голос Стефанидеса нарушил ее, разбил вдребезги:

— У нас не принято вмешиваться в чужие дела, но… Рон!

— Да, па!

— Выводи мою машину. Диего, Хайнц… ага, Вацлав. Думаю, хватит. Мы едем в гости к джи Дитцу, мальчики. Все ясно? И аргументы захватите. Повесомее.

Конрад оглянулся — и вовремя. Белокурый и великолепно голубоглазый (та еще бестия!) Хайнц выразительно передернул в воздухе затвор невидимого оружия:

— Эти аргументы, па?

— Ну а какие же!

— Па, а можно я тоже поеду? — встрял Тим и тут же схлопотал подзатыльник от матери.

— Только тебя там не хватало! Сиди дома, балбес! А вот я — поеду. Что б еще мужики понимали в том, как девочку устроить!

Возражения застряли в горле отставного сержанта. Похоже, тут все решили за него. За них.

Диего растворился в воздухе, как и Хайнц. Беттина Стефанидес сунула снятый передник в покорно подставленные руки Тима и тут же превратилась из почтенной домохозяйки в воительницу.

Бронислав благодушно вещал что-то вроде "Вы, джи Дитц, не в обиду будь сказано, вулг и чужак. А мы — мрины, местные. Столпы общества в некотором смысле. Проблемы надо решать по мере их поступления, и эта проблема уже поступила. Так давайте ее решим, и дело с концом!".

В общем, не прошло и пяти минут, как маленькая, состоящая всего из двух машин, колонна двинулась в сторону участка Конрада Дитца.

Лану усадили на заднее сиденье вместе с Беттиной Стефанидес. Бронислав, доверивший свою машину Рону, ехал впереди, рядом с Конрадом, и время от времени поглаживал лежащий на коленях агрегат. На Бурше, родине Дитца, такую конструкцию именовали "обрезом", но этого ствола, по всему видно, напильник не касался никогда. Слишком крупное для пистолета и откровенно короткое для ружья, сооружение сие идеально годилось для ближнего боя. А уж калибр-то, калибр!

Сержанту вдруг вспомнился неугомонный Гер Нисневич, по поводу и без повода любивший повторять: "Пять стволов — не пачка папирос, они таки стреляют!". Конрад все собирался спросить, где парень подцепил эту фразочку, да как-то к слову не приходилось. А потом Гер погиб. Погиб на Богом проклятом Дарлинге, прикрывая отход изрядно поредевшего взвода, которым после гибели лейтенанта Грымова командовал Зверюга Дитц… так и не спросил.

Сейчас стволов, считая Берту, было шесть. И Конрад не поручился бы за то, что у сидящей в машине женщины не припрятано под плотной безрукавкой что-нибудь этакое. Серьезная дама, что и говорить.

— Давайте условимся, джи Дитц. Если там действительно полиция — говорить буду я. Да и с Кристофом…

— Много на себя берешь, Слав, — фыркнула сзади фрау Беттина.

— Как скажешь, дорогая, — флегматично отозвался Стефанидес. — Уж на твой-то язычок можно положиться всегда!

— Вот именно!

Конрад усмехнулся, но промолчал. Полигамия мринов была широко известна, но как распределяются роли в нормальной алайской семье, сержант не знал. Да и не стремился. Достаточно было того, что Лана успокоилась, слушая то, что шептала ей на ушко жена Стефанидеса. Хорошо, что у девочки есть возможность пообщаться с доброжелательно настроенной женщиной. Сам Дитц, что естественно, в некоторых вопросах был сущим профаном, и сейчас ощущал некоторое беспокойство.

Черт, как много он забыл спросить у врача! Ну да ладно, авось обойдется пока, а если что, до аптеки не так уж и… додумать он не успел. Вильнув в последний раз, дорога обогнула холм, и стало предельно очевидно, что у Зверюги Дитца сегодня очень, просто очень много гостей. И если тех, кто сейчас ехал вместе с ним, он пригласил, пусть и довольно условно, то торчащих возле открытой (открытой!!!) двери… хм… клоунов сержант уж точно не приглашал.

Управляемая Роном машина Стефанидеса, до сих пор шедшая сзади, приняла вправо, ускорилась, и у подножия холма оба внедорожника остановились рядом. Подниматься не имело никакого смысла: небольшая площадка перед домом оказалась полностью занята.

С тактической точки зрения действия помощника шерифа и окруженного прихвостнями Кронберга были, в целом, правильными. Вернувшийся хозяин должен был увидеть численное превосходство противника, занявшего господствующую высоту, и, очевидно, испугаться. Или, как минимум, почувствовать себя неуверенно.

Увы, много о себе возомнившие незваные гости не учли двух факторов. Во-первых, пугаться Зверюга Дитц разучился довольно давно. И уж точно задолго до того, как этот придурок Кронберг появился на свет. Во-вторых же, с численным превосходством вышла нелепая промашка. Дверцы машин открылись, захлопнулись, и глазам незадачливых захватчиков предстали шестеро вооруженных мужчин, из которых вулгом являлся только один.