В ритме сердца

Адам

– Она ушла. Теперь тебе легче? – спрашивает Роберт, не отрывая от меня сердитых глаз, пока я так и продолжаю удерживать за ворот своего недобрата, которого искренне надеялся никогда больше не встречать.

– Это ещё что значит? – непонимающе бросает Лиам, глядя то на меня, то на Роберта с эмоцией, слегка напоминающей ступор.

И я могу его понять.

Он всё детство и юность из кожи вон лез, чтобы вывести меня на драку или хотя бы словесную ругань, но все его попытки каждый раз завершались полным провалом. Усердно пытаясь перенять отцовскую бесстрастность, я всегда оставался равнодушен и безучастен ко всем его провокациям, при этом внутри изнемогая от настойчивого желания проломить неугомонному придурку череп.

И вот спустя несколько лет пропадания неизвестно где моему младшему брату удалось «осчастливить» меня своим внезапным приездом именно в тот день, когда моя годами непробиваемая способность держать свои эмоции при себе и действовать хладнокровно в любой, даже самой критической ситуации вовсю трещит по швам.

За все двадцать восемь лет своей жизни я не припомню ни одного столь злополучного дня, как сегодняшний, что по ощущениям похож на целый долбаный месяц, каждую минуту которого эта непокорная, взбалмошная ведьма не только насквозь пропитывает меня своим дурманом, но будто нарочно ставит себе цель за целью — довести меня до озверения.

И что ж… Ей, бля*ь, это удалось!

После всего, что она мне сегодня устроила, эта дура не смогла выполнить даже столь элементарный приказ, как просто усидеть на месте и, умудрившись избавиться от идиота охранника, который непременно будет уволен, оказалась наедине не с кем иным, как с ненавистным мне братом. 

Вот Лиам и нарвался на мою животную ярость, что весь вечер непреклонно набирала свои обороты.

Всегда хотел этого, братец? Ну так пожалуйста. Получи, распишись и радуйся!

Да только радости в своём голубоглазом отражении я сейчас не наблюдаю. Только куча вопросов и справедливый гнев, направленный в мой адрес.

– Что это значит — не твоего ума дело, Лиам, – отвечаю до того, как Роберт решит осведомить объявившегося члена нашей «семьи» о моей неординарной проблеме с дикаркой, о которой я ему поведал только для того, чтобы ещё в самом начале опровергнуть его абсурдные предположения о том, что я в кого-то влюбился. – Единственное, что тебе необходимо уяснить — я уже сказал. Об этой девушке не вспоминаешь, словно и не видел её вовсе, иначе будешь иметь дело со мной, – для закрепления всей серьёзности своих слов ещё раз от всей души впечатываю его в стену и лишь тогда отпускаю.

Будучи заранее уверенным в импульсивном порыве Лиама атаковать меня в ответ, Роберт намертво преграждает ему собой путь, но подобного порыва почему-то не следует, что, если честно, крайне удивляет.

– Не волнуйся, Роб, я давно уже отучил себя от подобных мордобоев, чего нельзя сказать об Адаме. Ты с каких это пор вместо миролюбивых бесед сразу к нападению переходишь? Лично мне хватило бы простого разговора, а не всего этого, – подправляя ворот окровавленной рубашки, Лиам раздражённо указывает на такие же багровые следы на месте нашей драки. – Если я всё правильно помню, Адам, — это ты всегда был тем, кто трахает чужих девушек. За мной таких грешков не наблюдалось, не так ли? Поэтому можешь так не напрягаться. Образ твоей белокурой красотки уже полностью стёрт из моей памяти, – неприкрытая злоба окрашивает его голос, но тем не менее говорит брат с несвойственной ему сдержанностью, что ясно даёт понять — за годы отсутствия Лиам неслабо прокачал себя не только в физическом, но и в моральном плане. 

Он всегда был неконтролируемым и агрессивным парнем, с непредсказуемой манерой поведения и некоторыми психическими расстройствами, но если сейчас сравнивать состояние нас обоих, то все вышеупомянутые пункты определённо можно смело отнести скорее ко мне, чем к моему вечно бунтарному братцу.

И вы определённо хотите узнать: откуда вообще он на хрен появился?

Мда… Я и сам задавался тем же вопросом, когда одним июльским вечером встретил Роберта на пороге нашего дома в компании неопрятного, изрядно побитого и болезненно исхудавшего мальчика, внешне очень похожего на меня, только с голубыми, словно ясное небо, глазами.

Мне было пятнадцать, когда в нашей «семье» появился Лиам Харт — невежественный, крайне буйный и неизвестно откуда появившийся второй сын Роберта от женщины, о которой отец никогда даже словом не обмолвился. Лишь позже для утоления своего любопытства я провёл расследование и узнал, что мать Лиама — обычная мимолётная интрижка отца, у которой обнаружили злокачественную опухоль мозга, что и стало той самой причиной, вынудившей её спустя тринадцать лет молчания сообщить Роберту о существовании сына.

Я же никогда его своим братом не считал и по сей день не считаю, особенно учитывая, что я уже не рассчитывал его хоть когда-нибудь увидеть. Но вселенная явно решила, что мне было недостаточно выходок дикарки, неадекватной зависимости и похоти, что она во мне вызывает, и сенсационной новости от Роберта. Нет!.. Этому дню нужно было окончательно добить мою покрытую глубокими, извилистыми трещинами сдержанность, бомбанув по ней появлением блудного брата.

– Приятно слышать, что ты изменился, Лиам, и не могу не отметить, что весьма положительно, – благосклонно произносит Роберт, зорко оглядывая его весьма солидный внешний вид, даже несмотря на небольшую помятость после нашей бойни.