Грязные новости (ЛП)

Для них она была маленькой избалованной сучкой. И касательно их, я допускал такое поведение. Я бы целыми днями ругал кого-нибудь за грамматическую ошибку в новостном репортаже, но все же решил жениться на девушке, которая считает, что «вау» — это слово?

— В мой кабинет, прямо сейчас, — пробормотал я сквозь стиснутые зубы.

Развернувшись, мы направились в коридор, и тут я увидел Джудит, стоящую у входа в редакцию, все еще прижимая телефон к уху. Она, вероятно, обсуждала что-то связанное с Сирией. В этот уик-энд у нас будет специальный выпуск прайм-тайм, и она очень усердно работала, чтобы получить все цифры и статистику.

Ее взгляд метался между мной и Лили секунд десять, прежде чем она сделала шаг в сторону, пропуская нас.

Лили сердито посмотрела на нее, потом рявкнула:

— Ты — главная подозреваемая, сучка.

— Что? — Брови Джудит взлетели вверх. Она закончила разговор и сунула телефон в карман. — О чем она говорит?

— Я говорю о женщине, которая с моим женихом всю ночь…

Но она так и не закончила фразу, потому что я схватил её в охапку, как дикое животное, зажал рот ладонью и потащил в свой кабинет.

Лицо Джудит приобрело приятный томатно-красный оттенок, а глаза расширились в тревоге.

— Возвращайся к работе, Хамфри, — рявкнул я.

— Да, сэр, — сказала она ровным голосом, что значило, что я был в еще более глубоком дерьме, чем думал.

В моем кабинете Лили бросилась на диван и зарыдала.

— Это из-за этой блондинки, да? Она похожа на разлучницу. Вся такая милая и хорошенькая в своем дешевом наряде «пожалуйста, спаси меня». И эти конверсы. Кто носит гребаные конверсы с платьем?

«Джудит Хамфри носит, и это делает мой член таким твердым, что почти уверен, что остальное мое тело становиться обескровленным».

— Заткнись, — приказал я, прислонившись к столу и глядя на нее сверху вниз.

Клянусь, ее подростковая версия, с которой я встречался больше десяти лет назад, была в здравом уме. Неглубоком, но в здравом уме. С другой стороны, когда ты подросток, то не ищешь великого интеллектуального противника. Ее задницы и приятной внешности было достаточно, чтобы насытить меня в течение первого десятилетия наших отношений.

— Ты же знаешь, что я могу выяснить это практически без усилий, верно? — Лили оживилась на черном кожаном диване, снова фыркнув.

Тушь стекала по ее щекам широкими полосами, и это делало ее похожей на Элиса Купера, не говоря уже о том, что ее платье больше подходило для стрип-клуба Вегаса, чем для отдела новостей. Она раскрыла упомянутое платье, демонстрируя мне свои сиськи и розовую киску.

— В этом нет необходимости, как и в стриптизе, — невозмутимо ответил я.

Ее глаза заблестели.

— Значит ли это, что ты от нее избавишься?

— Только не от неё, а от тебя, — просто сказал я.

Мы смотрели друг на друга в течение нескольких секунд, пока Лили переваривала эту информацию, ее лицо из страдальческого превратилось в веселое. Она не понимает по-английски? Почему она такая самодовольная?

— Ты не можешь порвать со мной. Как насчет «Newsflash Corporation»?

— Проживу без него. Избавиться от тебя — главный приоритет. Прикройся.

Девушка встала и толкнула меня в грудь, не сдвинув ни на дюйм — отчасти потому, что я опирался на стол, но также и потому, что был буквально вдвое больше ее. Я подумал, понимает ли она, что правая стена моего кабинета сделана из стекла, но потом вспомнил, что ей наплевать на то, кто видит ее голой.

— Ты ублюдок. Мы выросли вместе. Мы с детства любим друг друга.

— Если это твой единственный аргумент, то его недостаточно. Потому что я могу разбить его вдребезги, вспомнив то, что ты сделала чуть больше года назад, — я мрачно усмехнулся. — Оставь кольцо себе, отмени все остальное. В августе свадьбы не будет, Лили. Все кончено.

И, сказав это, я понял, что во мне нет ни капли раскаяния — ни за то, что позволил ей сохранить кольцо моей семьи (оно все равно было испорчено, как только она его надела), ни за упущенную возможность так называемого мирового господства, о котором Кейт всегда меня дразнила.

— Я превращу твою жизнь в ад, Селиан, — Лили ткнула пальцем мне в лицо.

Я схватил ее палец и опустил его, обернув платье вокруг ее талии.

— Вперед, дорогая. Прошло слишком много времени с тех пор, как я показывал тебе, каков на самом деле. Не могу дождаться, когда ты заново познакомишься с версией мудака, о которой все остальные были осведомлены в течение прошлого года, отчасти из-за тебя. — Как бы то ни было, я не мог свалить всю вину на Лили. Мой отец забрал трофей «Худший отец века», оставив других глотать пыль.

— Ты сошел с ума, — крикнула Лили мне в лицо.

— Забавное замечание от полуобнаженной женщины, которая только что разбила монитор и обвинила лесбиянку средних лет в романе со своим фальшивым женихом.

— Ты неадекватный. И самоуверенный. Ты мне даже больше не нравишься. — Она подошла к двери, развернулась, беспомощно посмотрела на меня и покачала головой. — Скажи мне, как все исправить, и я сделаю это. — Ее голос надломился от мольбы.

— Убирайся.

Дверь захлопнулась у меня перед носом, и мой взгляд сразу же переместился в отдел новостей через стеклянные стены. Джудит смотрела на меня так, словно хотела, чтобы из моих глаз вытекла правда о том, что произошло в моем кабинете. Но я не мог пригласить ее войти. Не так скоро после того, как вышвырнул Лили. Это было бы слишком прозрачно и откровенно рискованно.

Я набрал добавочный номер Брианны и попросил ее вызвать Джудит на краткую встречу один на один через три часа. И попросил сделать то же самое для Кейт, Элайджи и Джеймса. Мне нечего было сказать последним трем. Я просто не хотел, чтобы это выглядело подозрительно.

Я упал в кресло и закрыл глаза. На моем телефоне звякнуло входящее сообщение, и я перевернул его, чтобы посмотреть, кто это.

Дэн: твой отец сейчас на встрече, продает рекламные площади маркетинговой компании из Вегаса, которая специализируется на презервативах, табаке, игровом оборудовании и секс-игрушках. Я сижу в том же ресторане. Разговор идет о семизначных цифрах.

Эта сделка была бы самоубийством для бренда «LBC», и мой отец знал это. Это был яркий пример того, как далеко он готов зайти, чтобы саботировать все мои дела.

Я ответил на сообщение:

«Запиши все, пожалуйста».

Пришло время вынести этот вопрос на рассмотрение совета и похоронить то, что осталось от моих отношений с человеком, который ненавидел меня чуть меньше, чем я его.

Три бессмысленных разговора спустя (Кейт была счастлива, узнав, что я расторг помолвку с Лили; мы с Элайджей поговорили о бейсболе; Джеймс пытался дать мне несколько отеческих советов о женщинах и отношениях, но был отправлен восвояси с поджатым хвостом), Джудит вошла в мой кабинет.

В ту минуту, когда она вошла, желание прижать ее к двери, раздвинуть ноги и трахнуть безжалостно жгло мои вены, но я ограничился легкой ухмылкой.

— Хамфри.

— Сэр.

Я сидел за своим столом — за что моя эрекция была очень благодарна — и жестом пригласил ее сесть напротив. Джуд послушно повиновалась, выпрямив спину. Я протянул ей блокнот, который мне удалось забрать у Лили. Он был чертовски испорчен. Джуд взяла его дрожащими руками.

— Спасибо, — тихо сказала она.

— Я куплю тебе другой.

— Я не хочу другой. Мне нравится этот.

Черт. Почему от этого мне стало еще тяжелее?

Она со вздохом покачала головой.

— Ты хотел меня видеть?

— Есть несколько вопросов, которые мы должны обсудить в связи с неожиданным появлением мисс Дэвис в редакции. — Я развязал галстук.

Джуд улыбнулась своей милой, невинной улыбкой.

— Это один из лучших способов описать сумасшедшую женщину, которая разбила монитор и испортила мой блокнот, который я когда-либо слышала.