Страница 24 из 73
Я кивнула, по-прежнему ничего не понимая. Ко мне в дом только что вломился незнакомый мужик и следователь, который почему-то этого мужчину не остановил, когда он поднял на меня руку, более того – будто знал, что так будет. Моя гордость бушевала, призывая наорать на гостей и позвонить в полицию или родителям, а инстинкт самосохранения кричал во все горло затаиться и соглашаться со всем, что мне скажут. В итоге он победил, и я молча согласилась пройти на кухню вслед за неприятными гостями.
- Ева Андреевна, - нарочито ласково заговорил рыжий страж порядка, как только мы все расселись на стульях за столом, - это Сергей Иванович, отец Марины Федотовой. Как видите, он очень переживает за дочь, и желает ее найти. Целой и невредимой.
- Я понимаю, - осторожно начала я, отложив в сторону мокрое кухонное полотенце, которым до этого утирала кровь, - но я-то тут каким боком? Если вы предполагаете, что это Игнат что-то сделал с Мариной, так я полностью поддерживаю ваше мнение.
- Правда? – оживился усатый и рыжий мент.
- Конечно, - кивнула я, как китайский болванчик и с готовностью поведала: - Игнат такой, он может.
- Откуда вы знаете, что он может, а что – нет? Помнится, вы заверяли меня, что между вами нет никакой связи, - прищурился Тимофеев.
- Связи нет, а интуиция есть, - огрызнулась я. – И она мне подсказывает, что Игнат на такое способен.
- Нет связи, значит, - задумчиво пробормотал следователь. – А вот консьерж Волкова утверждает, что видела вас, недавно заходящей в квартиру к Игнату. Вы также сообщили ей, что беременны от него.
Недобрым словом помянув старушку, любящую подслушивать, я мысленно выругалась. И на кой черт я ляпнула ей про мою якобы беременность? Вот и объясняй теперь это следователю.
- Я просто пошутила, - жалко улыбнулась я, видя, что оба мужчины мне не верят. – Неудачно пошутила. Эта старуха подслушивала, и я решила, что это будет смешно. Никакой беременности нет, честно. Могу сделать тест. И вообще, - я набрала в грудь воздуха, понимая, что если уж позориться, то позориться до конца, - я еще девственница. Могу к гинекологу сходить.
- То есть вы с Игнатом не трахались? – спросил вдруг отец Марины. Я снова кивнула, а он расхохотался неприятным смехом, обнажив желтоватые зубы.
- Вот умора, - хлопнул Федотов себя по коленке, заливаясь смехом. – А я-то думаю, чего он так к тебе прилип… А оно вон что! Целка, значит. Ну-ну, понятно.
Что ему было понятно, я так и не поняла, а вот грубые словечки резанули слух, заставив поморщиться. Заметив мою гримасу, Тимофеев вздохнул и попросил:
- Сергей Иванович, давайте я объясню, чего мы хотим от Евы Андреевны?
- Валяй, - согласился судья. Прочистив горло, мент с чувством объявил:
- Сергей Иванович хочет, чтобы его дочь нашлась.
- Это прекрасно, - отметила я.
- Заткнись, - рыкнул Федотов. – И слушай.
- Я продолжу, - вкрадчиво зашелестел мент. – Возможно, я не так выразился, Ева Андреевна. Сергей Иванович хочет, чтобы вы помогли отыскать его дочь.
Я молча сидела, поочередно смотря то на одного, то на второго. Когда молчание затянулось, Тимофеев поинтересовался:
- Ну, так что скажете, Ева Андреевна?
- А уже можно говорить? – промямлила я. – Что? Вы же сами сказали: молчать и слушать.
Федотов выругался, а следователь закатил глаза.
- Можно, Ева Андреевна.
- Я не понимаю, как могу помочь вам, - незамедлительно начала я. – Сыщик из меня никудышный, а Марину я практически не знаю.
- Вам и не нужно знать Марину. Только Волкова.
- Но я и его почти не знаю, - вытаращила я глаза, - если вы предполагаете, что это он, почему не арестуете? Зачем вам я?
- Мы не можем просто так арестовать Волкова, поскольку никаких доказательств нет. Камеры видеонаблюдения засняли, как Марина покидает дом одна, затем другая камера зафиксировала, как она в одиночестве выходит на дорогу, и возле нее тормозит черная девятка с заляпанными номерами. Марина села в машину, и больше ее никто не видел. Игната с ней не было, его автомобиль оставался на парковке, камеры на улице его не засняли. У него есть алиби, Ева Андреевна.
- И потом, сученыш слишком верткий и умный, - оскалился Федотов. – Ему покровительствуют важные люди, с которыми я сейчас нахожусь в ссоре. Так что до Волкова мне не добраться, а вот до тебя я могу.
- Я не сомневаюсь в этом, - нервно взмахнула я рукой. – Но я все еще не понимаю, простите… Что вы хотите от меня?
- Все очень просто, Ева Андреевна, - заулыбался Тимофеев, - вы должны сблизиться с Волковым и узнать, где Марина. Пусть он вам расскажет?
- С ума сошли? С чего ему признаваться в преступлении? – обомлела я.
- Любимой женщине многое рассказывают, Ева Андреевна. Даже то, чего другим не говорят.
- Но я не любимая женщина…
- Так станьте ею, - посоветовал Тимофеев. – Это ради вашего же блага, поверьте. Вы ведь любите своих родителей?
Я настороженно молчала, переводя взгляд с нагло курившего на моей кухни судьи на довольного следователя. Угрозы, значит…
- Вы угрожаете?
- Ну что вы, - начал Тимофеев, но был перебит Федотовым.
- Ты совсем тупая? Да, я тебе угрожаю! Тебе и всей твоей семье! Думаю, не нужно расписывать, что я могу сделать, начиная от наркотиков, подброшенных твоему отцу в карман, до избиения твоей матери хулиганами? И это только первое, что пришло мне в голову. Так что оторви свою задницу от дивана и займись Волковым! Делай что хочешь, трахайся с ним, умоляй, в любви клянись, но узнай, где Марина!
- Я попробую, - нерешительно сказала я, сглатывая комок в горле. Боже, это какой-то кошмарный сон. Неужели они и правда способны на такое? Подставить ни в чем неповинных людей? - А если… Если у меня не получится?
- Лучше бы вам постараться, Ева Андреевна, - пожал плечами Тимофеев.
- Если не выйдет, выманишь Волкова в какое-нибудь безлюдное место без охраны. Уж он у меня заговорит, - осклабился Федотов. – Время тебе – неделя, не больше. Поняла? О нашем разговоре помалкивай. Узнаю, что сболтнула кому – первой мать убью. Потом отца, усекла?