Страница 7 из 12
– Естественно, все время и не получится, – ответила доктор наук. – Но вряд ли он будет проворачивать свои темные дела среди бела дня, на глазах у всего персонала больницы. Скорее всего попытается что-то предпринять ночью, во время дежурства, когда на весь роддом остаются только два врача и несколько медсестер. Вот тут-то вы и должны быть рядом. Мы предприняли необходимые шаги, и на дежурства вас поставят вместе. Ну, а днем…
Изольда неопределенно махнула рукой в воздухе.
– Во-первых, как новенькая, вы имеете полное право слоняться по всей клинике в целях ознакомления с ней, а во-вторых, – она сделала многозначительную паузу и пристально посмотрела в глаза Кате. – Гольцев – мужчина, и вы вполне можете притвориться, что вы к нему неравнодушны.
Катя удивленно распахнула глаза.
"Так вот зачем в программе подготовки чейзеров есть курсы актерского мастерства,” – подумала она. У нее самой эти курсы должны были начаться только через полгода.
– Справитесь? – подозрительно прищурилась на нее дама.
– Конечно! – ответила девушка с уверенностью, которой не ощущала.
"Вдруг этот Гольцев похож на жабу? – мелькнула мысль. – Как к нему изображать нежные чувства?"
– Отлично. Помните, что ваша единственная задача – находиться от него поблизости и наблюдать. Вы должны выяснить, что он замышляет. Подмечайте любые мелочи, странности и сразу же докладывайте сюда, а наши аналитики разберутся, что к чему. И ни в коем случае не пытайтесь ему помешать, даже если он на ваших глазах начнет резать младенцев одного за другим, как царь Ирод. Как только вы поймете для чего он проник в прошлое – немедленно возвращайтесь назад, и мы этим займемся, – заключила доктор наук и повернулась к Семену Степановичу. – Что еще я забыла сказать?
Старичок задумчиво побарабанил пальцами по столу.
– Вроде бы все… – Он протянул девушке еще одну бумажку. – Здесь номер телефона. Вызубрите наизусть и звоните если потребуется помощь, а вы по какой-то причине не можете добраться до зеркального тоннеля. Кроме того, на генераторе временных волн есть кнопка SOS, это вы знаете…
Катя бодро кивнула головой. Генератор она уже изучила вдоль и поперек, как основной прибор чейзера, с него и началось ее обучение.
– Тогда, наверное, все, – подвела черту Изольда и сурово сдвинула брови. – Вопросы есть?
– Нет! – быстро ответила девушка, не успев даже подумать.
– Хорошо, – дама поджала губы. – Тогда сейчас идите в костюмерную. Они вам подберут одежду и обувь того времени. После этого отправляйтесь отдыхать, а завтра в восемь-тридцать… Нет, ровно в восемь вы должны быть в лаборатории зоны “А”. Без опозданий. Идите!
Катя поспешно сгребла в сумку врученные ей бумаги и свой блокнот, в котором так и не сделала ни одной записи, и заторопилась к выходу. Когда за ней закрылась дверь Изольда и Семен Степанович переглянулись.
– Думаю, она справится… – негромко заметил дедок, откашлявшись, а в голосе его явно слышалось: не делаем ли мы ошибку?
– Надеюсь, – мрачно буркнула доктор исторических наук. – К счастью, люди Хлебникова не знают, что мы засекли их проникновение в прошлое, и этому Гольцеву нет нужды осторожничать. Все равно ведь послать больше некого…
Изольда немного помолчала и добавила:
– Уж очень она какая-то… Нестабильная!
– А может, это и неплохо?… – задумчиво сказал Семен Степанович и оптимистично улыбнулся, подбадривая коллегу. – Что ж, посмотрим.
Глава 3. Роддом образца пятьдесят четвертого года
Катя вышла из зеркала и огляделась. Перед ней была просторная комната, выбеленная от пола до потолка в веселенький розовый цвет. На стене поросячей расцветки криво весела "Незнакомка" Крамского. В углу стоял громоздкий шифоньер с покосившейся дверцей, рядом стол и табуретка, у противоположной стены – тахта. Больше мебели не наблюдалось.
"Правильно, зачем геологу десять стульев из дворца,” – мысленно одобрила девушка спартанскую обстановку и выключила генератор временного поля, убедившись что она здесь одна и никакой опасности не предвидится.
Она подошла к окну и открыла балконную дверь. Осенний ветерок подхватил занавеску из странной ткани, похожей на драную рогожу зеленого цвета, и вынес ее на балкон. Катя с любопытством выглянула на улицу. Квартира находилась на третьем этаже большого семиэтажного дома. Внизу раскинулся уютный дворик с потертыми скамейками и облезлой песочницей. Двор был пуст, если не считать черно-рыжей собачки неизвестной породы, деловито орошавшей чахлый куст у входа в подъезд.
"Девять часов, все на работе, – подумала Катя и заторопилась. – И мне пора!"
Она быстро ощупала обратную сторону зеркала из которого вышла. Все правильно. Как и сказал Семен Степанович, за этим стеклом пряталось еще одно. Оно будет необходимо для возвращения домой, потому что на возвращение генератор сработает только между двух параллельно установленных зеркал.
Катя порылась в памяти.
"Так. Генератор во внутренний карман нелепого жакета с огромными накладными плечами, сумку в руки. Напротив дома троллейбусная остановка. Троллейбус номер шесть, до роддома четыре остановки. Ничего не перепутала? Вроде бы ничего…”
"Тогда – вперед!" – скомандовала себе девушка.
Она еще раз критически оглядела себя в зеркале и вздохнула. Костюмер и парикмахер постарались на славу. Из ее аккуратной короткой стрижки было вылеплено какое-то нелепое сооружение, гладкое спереди и завитое по краям. Слава богу еще от шляпки в виде перевернутой собачьей миски, на которой настаивал костюмер, удалось отбиться. Плечи у жакета такой ширины, что Шварцнегер бы позавидовал, а ботинки наводила на мысль о кирзовых сапогах с отрубленным голенищем. Про жуткое сооружение из трусов, пояса для чулок и самих чулок она вообще старалась не вспоминать. Как это носили наши бабушки было выше ее понимания. Проклятые чулки без эластичных волокон все время сползали по ногам и обвисали под коленками, но костюмер завизжал как резаный, когда она спросила почему ей нельзя просто одеть колготки. Семен Степанович мягко объяснил, что колготками, которых в то время не производили, она может нечаянно себя выдать. Как будто она собиралась размахивать ими на площади или плясать канкан! Кто их увидит, эти колготки, под такой юбкой ниже колен?
Катя еще раз вздохнула, взглянула на часики на руке и заторопилась. Она должна быть в роддоме через тридцать пять минут. Девушка быстро выскользнула в коридор и заперла за собой дверь. Скрежет ключа гулко разнесся по пустой квартире. Семен Степанович предупредил, что остальные две комнаты в ней занимала семья Лосевых, но они еще месяц будут жить на даче в Подмосковье и ей не встретятся. Еще пять минут у нее ушло на то, чтобы открыть, а потом закрыть входную дверь – с замками Катя никогда не дружила. Покончив с дверными запорами, она помчалась вниз по обшарпанной лестнице с жизнеутверждающими надписями "Колька – дурак" и "Валя + Паша = любовь”.
Повернув за угол, она сразу же увидела остановку троллейбуса. На остановке стояли две женщины и старушка, и Катя сразу поняла что нервный костюмер перестарался, одевая ее по последней моде пятьдесят четвертого года. Плечи на жакетах и пальто у женщин были совершенно обычного размера.
"Неужели я правда в пятьдесят четвертом году?" – пронеслась в голове восторженная мысль.
Она поспешила вперед, жадно рассматривая на ходу людей, машины и здания, но подошедший троллейбус номер шесть не позволил ей подробно изучить окружающую обстановку. Он был набит людьми до отказа, и Катя едва смогла втиснуться внутрь. Троллейбус тронулся, намертво зажав ее между двумя пухлыми тетками и седоусым мужиком в кепке и вышитой украинской рубахе, любовно прижимавшем к своей груди и Катиному плечу большую сумку.
Благополучно добравшись до нужной остановки, Катя с облегчением высвободилась из плотного клубка пассажиров. Сумка мужика в украинской рубахе явно содержала рыбу, и рыбу не первой свежести. Жуткое зловоние так крепко засело у нее в носу, что казалось, будто тухлой рыбой пропахло все вокруг: деревья, чугунный забор, листья под ногами, словно она приехала не к зданию роддома, а на рыбную базу.