Обещание мужчины (ЛП)

Но сейчас она не хотела думать о своем бывшем. Ей хотелось думать о замечательном мужчине в соседнем номере, который заставлял ее чувствовать себя лучше, чем Фред за все годы их брака. Бен всегда делал ей комплименты, даже в те дни, когда она выглядела не лучшим образом. Он говорил ей, что любит и что она хорошенькая, умная и интеллектуальная.

Бен обращался с ней как с королевой, относясь к ней также как и к своим дочерям. С уважением. И он сказал ей, что любит ее. Двенадцать раз. Какой мужчина мог быть способен на такое?

Бенджамин Брэдфорд.

Она поерзала в постели. Было уже далеко за полночь, а она все еще пыталась заснуть. Сегодняшний вечер был чудесным. Представление прошло как в тумане, а в голове все еще звучали звуки «Мотауна». Это была особенная ночь.

Встав с кровати, она медленно на ощупь обошла комнату и приблизилась к окну. Она не понимала, почему ей хочется здесь стоять, когда она ничего не видит — ни ярких огней, ни высоких зданий, которыми славился Нью-Йорк. Бен рассказал ей, что видел из окна ее гостиничного номера.

Она отвернулась от окна и вдруг резко втянула в себя воздух. Что-то промелькнуло перед ее глазами, и это была не просто вспышка света, как раньше. Только что она видела цвета, формы и предметы — она была в этом уверена. Она напрягла зрение, но больше ничего не увидела. Все стало просто темным пятном.

Потом, когда она уже сдалась, решив, что все это ей померещилось, все повторилось. На этот раз это длилось дольше, яснее, чем раньше. Покрывало на кровати было зеленым, ковер — коричневым, а на столе стояло серебристое ведерко со льдом. Затем изображение снова исчезло. Но она видела!

Доктор Оглторп сказал ей, когда она сообщила, что видела вспышки света несколько месяцев назад, что это либо хороший знак, что ее зрение возвращается... либо плохой, что оно вот-вот покинет ее навсегда. Она надеялась и молилась за первое, но анализы, проведенные доктором, не были окончательными.

Мона не могла дождаться, когда вернется в Шарлоттсвилль и снова запишется на прием к доктору Оглторпу. Она не надеялась на это, но только что ею увиденное, было реально. Она никому об этом не скажет, даже Бену. Она не хотела его обнадеживать.

Мона услышала какой-то звук и поняла, что он доносится из соседней комнаты. Номер Бена. Он еще не спал? Неужели не может заснуть? Она медленно отошла от окна и села на край кровати. Бен хотел ее, как мужчина хочет женщину. Она это прекрасно понимала. Даже без зрения она чувствовала вибрации. Но он ее не торопил. Он будет терпелив и позволит ей самой решать, когда они станут близки. Теперь, вероятно, пришло время дать возможность мужчине, который двенадцать раз сказал ей, что любит ее.

Возможно, пришло время показать ему, что она тоже его любит.

***

Бен искал в гостиничном номере пульт от телевизора, когда услышал легкий стук в смежную дверь. Он быстро двинулся к ней, гадая, нужен ли Моне. Было уже за полночь, и он решил, что она спит.

Он быстро открыл дверь.

— Мона? Ты в порядке?

Она стояла в дверном проеме, и он старался не замечать, что на ней был халат, подпоясанный вокруг талии, открывавший верх ночной сорочки.

Она улыбнулась ему.

— В порядке. Я не спала. Услышала, как ты ходишь по номеру, и подумала, все ли с тобой в порядке.

— Все нормально. Я не мог найти пульт от телевизора. Извини, если побеспокоил.

— Нет. Как я сказала, я все равно не спала.

Он не мог не смотреть на ее кожу и на то, как великолепно она выглядела, даже без макияжа. Он много раз думал о том, какая она красивая женщина. И почему от нее так хорошо пахнет?

— Ты его нашел?

Ее вопрос вернул его в действительность.

— Нашел, что?

— Пульт.

— О... нет ... еще нет.

— Я бы помогла тебе поискать, но...

Он улыбнулся ее шутке.

— Не волнуйся. Он где-то здесь. Наверное, я случайно забросил его под кровать или что-то в этом роде.

Он внимательно посмотрел на нее и понял, что она пытается завязать светскую беседу. Хотела ли она, чтобы он пригласил ее в свой номер? Мысль об этом пробудила в нем надежду, и он решил, что есть только один способ это выяснить.

— Не хочешь зайти ко мне и составить компанию, пока я буду его искать?

— Уверен, что не против?

Он легко рассмеялся.

— Я не против. А ты, Мона?

Она тоже рассмеялась над нелепостью своего вопроса.

— Нет, не против.

— Тогда это единственное, что имеет значение. — Он отступил в сторону. — Проходи.

Когда она вошла в номер, он закрыл дверь. Обернувшись, он увидел ее посреди комнаты. В ярком свете он разглядел, что ее халат подходит по цвету ночной. Желтый. Он как-то сказал ей, что желтый — его любимый цвет, и подумал, не случайно ли она его носит.

— Мой номер похож на твой, — сказал он. — Если хочешь присесть, на три часа стоит стул.

В самом начале их отношений она объяснила, что ей лучше советовать направление движения по часовой стрелке.

Она повернулась к нему и почти безошибочно встретилась с его взглядом.

— А где кровать?

Его пронзило желание, которое он пытался контролировать весь вечер.

— На десять часов.

Она кивнула и подошла к кровати, присаживаясь на край. От одного лишь вида ее, сидящей на кровати, он испытывал самые сильные эмоции. Он прочистил горло.

— Думаю, мне нужно поискать пульт, — сказал он, отходя от двери, чтобы посмотреть у телевизора. Подойдя к письменному столу, он оглянулся через плечо и увидел, что Мона теперь легла на бок лицом к нему. Он поднял бровь. — Ты в порядке?

Она улыбнулась.

— В порядке, но я решила быть честной с тобой кое в чем.

— В чем?

— Ты уже дюжину раз сказал мне, что любишь, и я думала об этом.

— Правда?

— Да. И каждый раз, размышляя об этом, я испытываю от твоих чувств благоговейный трепет.

— Я же сказал, что влюбился в тебя, как только увидел, как только мы впервые заговорили. У меня перехватило дыхание.

— Я не могла видеть тебя отчетливо, но твой запах меня взбудоражил. Такого со мной еще никогда не случалось. Теперь, когда у меня пропало зрение, я во многом полагаюсь на обоняние, и в тот день от тебя хорошо пахло. От тебя всегда хорошо пахнет.

Бен усмехнулся.

— Спасибо.

— Не за что.

Бен с минуту молчал, глядя на растянувшуюся на кровати Мону. Боже, он хотел ее. Но ему нужно было знать.

— Почему ты здесь, Мона? Зачем пришла ко мне? В чем хочешь быть честной?

Он смотрел, как она медленно поднялась с кровати и, на ощупь обойдя ее, двинулась к нему. Приблизившись, она остановилась и сказала:

— Я здесь, потому что почувствовала, что тебе пора кое-что узнать.

— Что?

— Что я люблю тебя. Очень сильно. Я думала, что никогда не скажу этих слов другому мужчине, но ты доказал, что я ошибалась. Еще ты доказал, что не все мужчины одинаковы. Есть и хорошие парни. И ты, Бен, — мой герой. Ты — мое все.

Бен такого не ожидал. Совершенно. И это делало ее слова еще слаще. Значимыми. Проникновенными. Он притянул ее в объятия, желая прижать к своему сердцу. После стольких лет одиночества эта женщина принесла в его мир радость. Тогда у него были дочери, и на тот момент это все, что ему требовалось. Его девочки и память о Шэрон.

Мона идеально вписывалась в его объятия, как всегда, и он очень хорошо осознавал, как тесно ее тело прижималось к его. Когда она отстранилась и подняла голову, он склонился и захватил ее рот, сметая с ее губ все, что она собиралась сказать.

Ему нравился ее вкус. Он был мучительно сладким, отчего по его венам побежала горячая кровь. Он чувствовал, как воспламеняется от примитивной потребности, которую он умудрялся контролировать годами. Но с Моной этот контроль пошатнулся.

Она прервала поцелуй и глубоко вдохнула, он сделал то же самое, наблюдая, как кончик языка скользит по ее нижней губе. Его желудок сжался, а тело горело от полного понимания того, что сейчас происходило.

Крепко обняв, он начал медленно оттеснять ее к кровати. Оказавшись там, он снова ее поцеловал.