Укроти своих демонов

— Тебя увидеть хотела, прикинь! Но больше не хочу видеть!

— Ну и ладно! — он встал с пола и вдруг прижал ее к стене. Лив поняла, что дела плохи. Даже если она будет орать, то её никто не услышит. Самооборона? Какая тут самооборона, если у неё ноги и руки ватные.

— Вали отсюда, я сказал! — рявкнул он, как собаке.

— Уже ухожу. Но больше ты меня не увидишь! — крикнула Лив, чувствуя, как сжимаются кулаки.

— Это я решу, увижу ли я тебя или нет, ясно?! — Он замахнулся на неё, но Оли уклонилась. Тогда он встал ровно и через минуту неожиданно сильно ударил девушку по руке. Оливия поняла всё, и быстро направилась к выходу из дома.

Оливия решила вызвать такси, чтобы не добираться на своих двоих. Просто сил бы не хватило дойти до дома. Ещё и рука болела очень сильно. Перелома вроде как не было, просто синяк наверное будет.

Она приехала домой, зашла в квартиру и быстро направилась в свою комнату, чтобы никто не заметил её, не начал разговаривать с ней о том, о сём. Не до этого сейчас.

Но тут взгляд Лив упал на дверь в ванную. Может, поплакать под горячей струёй, как во всяких дешманских фильмах? Почему бы и нет.

Оливия сняла с себя одежду и посмотрела в зеркало на руку. Там уже была видна конкретная такая гематома с кровоподтёком. А у неё даже мази никакой нет, чтобы это вылечить.

«Мда, ты страшная, как атомная война. Ты и будешь нравиться каким-то наркошам и дебилам», — сказала себе Оливия, усмехаясь про себя. Она включила горячую воду и залезла в ванную, сразу обнимая себя за колени. Вода противно обжигала кожу, но Лив находила в этом неприятном ощущении какое-то болезненное наслаждение.

Оливии было о чем подумать, просто не было должного количества времени, чтобы остаться наедине и поразмышлять, разложить всё по полочкам. Сейчас такой момент настал.

Лив думала о том, как же всё в её жизни запуталось, как… Увы, она не нашла отличного сравнения.

Оливия не знала, как выходить из сложившейся ситуации. Как бы Оливия не надеялась, что если начать встречаться с другим, то чувства уйдут на дно души, исчезнут, как по щелчку пальца, этого не произошло. Лив всё также любила Ботана и даже сильнее, чем, допустим, месяц назад. Она хотела быть с ним рядом, разделять каждую минуту его жизни, стать с ним единым душевным целым.

Андрей просто нужен был ей для того, чтобы сделать больно Ботану, посмотреть на его реакцию, однако Ботанику по-моему ни горячо ни холодно от всего этого. А всё зашло слишком далеко.

Оливия даже была отчасти рада, что её ударили. Она заслужила, определённо. Заслужила за то, что пыталась забыться в другом человеке. Фактически, она тоже использовала Андрея. Хотя нет, всё-таки чуточку он ей нравился.

Она заслужила за своё наплевательское отношение к другим людям. Её близкому человеку (Ботану, конечно) нужна была поддержка, но она его игнорировала, предпочла заниматься своей личной жизнью вместо того, чтобы быть рядом, когда это так необходимо. Она забила на всё. А так нельзя.

«Может, то, что произошло, знак? Знак того, что я не забуду Ботана, как бы я не хотела этого?» — думала Лив, — «Он же, получается, свободен, если он расстался с Евой. Если он вообще расстался, хер его знает. Надо будет узнать это. А ещё как он себя чувствует морально и физически.»

Оливии даже не было особо обидно, что Андрей оказался наркоманом. Просто огорчало другое: за своё потраченное время и разрушенное доверие.

— Лив, ты там скоро? — спросил кто-то. Лив не очень поняла, кто конкретно: либо Брайн, либо Ботан.

— Да, уже выхожу, — ответила она и действительно вылезла из ванны. Она вытерлась полотенцем, накинула на себя халат, тщательно его завязала, чтобы ни дай Бог он не развязался и не упал, и пошла в комнату. Крайне опасное решение, учитывая, что после горячей температуры она выходит на не такой уж и тёплый воздух (как ни крути, минус пять — это вам не шуточки). Уже в комнате она надела на себя смешную футболку с лягушонком и шорты. Рукав футболки вроде как прикрывал след от удара, как ей казалось.

Лив пришла на кухню, и, увидев там Ботана, который и звал её, была крайне удивлена.

— Эм, ты же в ванну просился, — полувопросительной интонацией сказала Оливия. Ботан ответил:

— Мне просто после улицы надо было руки помыть. Я это сделал уже.

— Ну че, как там дела у тебя с твоей… Бывшей, если можно её так называть, — осторожно поинтересовалась Лив, боясь разозлить Ботана. Этого не произошло: Ботан сказал вполне спокойно:

— Расстался, всё. Я ей все сказал.

— Прямо навсегда? — уточнила Оливия с какой-то надеждой в глазах.

— Да, прямо навсегда, — вздохнул Ботан, — А чего ты так интересуешься?

— Делать нечего, — выкрутилась Оливия, подходя к шкафчику, где на верхней полке лежала пачка сухариков. Лив приподнялась на цыпочках, подняла руку вверх, соответственно, рукав тоже задрался, и Ботан увидел тот самый синяк.

— Что происходит?! — строго спросил Ботан. Оливия невозмутимо взяла сухарики, повернулась и сказала:

— А что?

— Что у тебя за гематома на руке?! — Ботан подошёл к Оливии и осторожно коснулся следа, — Кто тебя так?!

— Это не гематома, это… — Оливия пыталась придумать какую-то легенду, — Засос. Да! Я…

— Кто делает засосы на верхней части руки?! Их делают либо на шее, либо на груди, либо на плече! Это первое! Второе: там виден след от зубов! Здесь же как после удара! Так что говори быстро, кто тебя бьёт?

— Никто! — продолжала обманывать Лив, — Я сама разберусь! Отстань!

— Андрей?! — крикнул Ботан низко, и всё на кухне начало летать в разные стороны, — Он?!

— Даже если, — Оливия выбрала промежуточную позицию, — Что ты сделаешь?

— Ах, тебя интересует, что я сделаю! Что я сделаю, она мне говорит! Узнаешь! Непременно! — продолжал восклицать Ботан и пошел в прихожую, — Будет он мне ещё девушку бить беззащитную.

— Воробьёв, стой! — заорала Оливия, убегая за ним, — Это опасно!

— Не останавливай меня! — зрачки Ботана сузились до точки, глаза приобрели красный цвет, а на секунду за спиной появились алые крылья и клыки, — Не останавливай!

Оливия не знала, как ей поступить. Говорить, что Андрей сейчас под кайфом Лив, естественно, не хотела, так как стыдилась этого, и эта правда могла усугубить ситуацию. Останавливать Ботана — бесполезно. Вот так отпускать — отдавать на произвол судьбы.

Ботан не умеет драться, да и если бы умел, то что толку: у него две тоненькие ручки и ножки, как спички, да и сам он, как тростиночка. Андрей не был качком, но всё же являлся подкачанным, крепким парнем. Следовательно, ясно, кто кого раскатает по асфальту.

— Ботан, стой! — в последний раз крикнула Оливия в отчаянии. Ботан ничего не слышал, надевая куртку и уходя.

— Нет, не отпущу, — разозлилась Лив, разворачивая его к себе силой.

— Не вынуждай меня делать тебе больно, — попросил Ботан. Оливия поняла, что проиграла.

Ботан вышел из дома и покрутил по сторонам головой. Искать Вердинского долго не пришлось: он уже стоял у парадной Оливии. Вердинский не знал, кто такой Ботан, поэтому не обратил на него внимания.

— А я смотрю, ты крутой, да? — обратился Ботан к Андрею, — Девушек бить горазд. Молодец. А с парнем справишься?

— Ты кто?! — Андрей, конечно, уже не был под таким сильным кайфом, но все ещё заторможенно соображал, — Чё надо?

— Ещё раз увижу рядом с Оливией, мало не покажется, ясно? — угрожающе сказал Ботан, скрещивая руки на груди и вставая в опасную позу. Андрей усмехнулся и потирая руки ответил:

— Слушай, первоклассник, иди и учи математику, доучивай стишок для МарьИванны и не лезь в наши дела, — Андрей был весел, так как ничего не понимал, на его лице была странная, нелепая улыбка, а сама поза парня была как бы обмякшая.

— Как я могу не лезть, когда ты её бьёшь? — возмущался Ботан.

Вердинский тут же разозлился:

— Какая тебе разница? Не лезь! Не твоё дело! Я её люблю! По-настоящему! А ты ей не ровня! — Андрей ещё долго болтал на эту тему и активно жестикулировал.