Страница 52 из 77
В Храме на Горе немного места: сколько бы людей там ни было, его всегда ровно столько, сколько нужно. Тут всегда тихо, потому что невозможно разговаривать вслух. Однако, Разум тут вполне может говорить.
- Ученик... я вижу, ты столкнулся с настоящим злом. Дай же мне руку!
Я покорно потянулся вперёд.
*
Руку пронзило болью. Я вдохнул и выдохнул, заморгал часто, пытаясь обуздать себя.
- Хорошо, - сказал негромкий голос, чем-то напоминающий шелест книжных страниц. - Вы отлично держитесь, молодой человек. И очень правильно сделали, что потянулись к своему Источнику. Уже почти всё.
И действительно, мне с каждой секундой становилось всё лучше. Мир перестал кружиться, будто безумный, туман перед глазами развеялся, а воспоминания выстроились в ровный ряд.
И вот тут-то я вспомнил о состоявшемся между Домиником и персоналом лекарни разговоре.
Распахнув глаза, убедился, что Доминик щурит на меня из угла свои слезящиеся глаза. Смотрел он с явственной виной, но подойти не решался.
Над моей же постелью склонился другой колдун, высокий и седой. Его могущество ощущалось столь явно, что по спине моей пробежал холодок. Я видел этого человека впервые в жизни, но в разрезе глаз, форме носа и губ было, пожалуй, нечто знакомое.
- Удовлетворите моё любопытство, юноша: вы, значит, являетесь женихом Элин Одро, студентки Академии Изменённых? Кивните, если это так, - попросил он холодно.
Я медленно кивнул. Брови колдуна чуть приподнялись, и он окинул меня ещё одним внимательным взглядом, уделив особое внимание злосчастному платью.
- Да, - протянул он. - А мы с женой ещё всерьёз думали, что у нашей старшей дочери своеобразные вкусы... Экая наивность с нашей стороны. Оказывается, Джиа далеко до малышки Элин в этом вопросе.
Это было просто ужасно.
Познакомиться с отцом Элин вот так... однозначно, это одна из самых отвратных ситуаций, в которые я попадал в своей жизни. Ко всему прочему, говорить всё ещё толком не получалось - очевидно, яд повлиял на голосовые связки.
- Так, молодой человек, - сказал колдун холодно. - Если вы и впрямь жених Элин - в чём я, простите, сомневаюсь, - надеюсь, вы найдёте время навестить нас вместе с девочками в следующие дни увольнительных. Если же нет... то советую вам перестать на каждом углу рассказывать о том, что моя дочь помолвлена со светлым. Мы с вами поняли друг друга?
Я медленно кивнул.
- Отлично. Выздоравливайте.
Дверь за колдуном закрылась очень медленно и осторожно.
- Прости, - тут же заговорил Доминик, примирительно подняв руки. - Серьёзно, парень, тут я не нарочно! Ты, конечно, не свет в окошке, но я и не думал тебя подставлять. Ладно? Я хотел как лучше, поверь. Все знают, что Одро - один из лучших спецов по совместимости магий в столице. И ты всем рассказываешь, что Элин - твоя невеста. Я и представить не мог, что у вас всё вроде как тайно!
Он, кажется, был искренне огорчён, и от этого становилось только хуже.
Это всё у вас тайно... А что у нас вообще, собственно? Элин ведь ни разу, ни словом не обмолвилась о своей семье. Я и не спрашивал: с первого дня Раонок объяснил мне, что в Академии Изменённых вопросов о родителях не задают. Вот я и посчитал, что, если Элин сама не затрагивает эту тему, то...
Она даже не соизволила мне рассказать, что у неё есть семья.
Стало горько. Всё же, мне не нравилось то, что теперь между нами есть. И хотелось бы винить во всём Элин, но это было бы совершеннейшим лицемерием.
Я сам вцепился в неё, фактически навязал себя. Влюбился? Да, разумеется. Но ещё мне хотелось быть свободным.
И жить.
*
Мне всегда казалось - как минимум, до определённого момента - что жизнь моя достаточно обыденна. Разумеется, цвета и глубины ей прибавляли светломагические практики и развитие истинного дара. Но по сути детство, проведённое за высокими стенами Храма, не отличалось особенной вычурностью. Да и перспективы мои, будем честны, были вполне понятны: я ни секунды не сомневался в том, что в итоге стану одним из магов Ордена Священной Чаши. Это казалось вполне закономерным явлением, поскольку Учитель сочувствовал их идеалам. Я, в свою очередь, привык доверять оценочным суждениям Учителя, благо на моей памяти тот ни разу не ошибался.
Ещё я полагал, что у меня совершенно обычная семья, набожная и традиционная. Состоятельная, да, и достаточно родовитая, но - не более того. Отец был приближён ко двору, мать тоже некогда была придворной дамой, но после удалилась в дальнее поместье, дабы провести остаток своей жизни за подобающими женщине занятиями. Таковыми, по мнению официальной храмовой власти, могут быть только молитвы и воспитание детей.
Говоря о детях, я был средним из троих братьев.
Меня огорчала некоторая напряжённость, присутствовавшая в отношениях с семьёй, особенно - с отцом. Но я списывал это на особенности своего дара, благо это было логичным объяснением.
Самое поразительное, что я действительно во всё это верил. И в набожность матери, и в непогрешимость Учителя, и в простоту окружавшего меня мира... Сейчас стыдно вспоминать, но я действительно никогда не понимал чрезмерных и намеренных усложнений. Несомненно, можно казаться тем, кем ты не являешься; но зачем? Даже сейчас, познакомившись с тёмной культурой, в какой-то мере культивирующей расчётливость и хитрость, я не понимаю ответа на этот вопрос.
Потому, наверное, я не замечал первых предвестников того, что произошло - оставался глух к тихому шёпоту за спиной, слеп к очевидным несоответствиям, тих в моменты, когда следовало бы задавать вопросы, и равнодушен к ответам. Магия, книги, боевые искусства, учитель и приятели-послушники - вот был весь мой мир. И если нечто не помещалось в эту пасторальную картинку, оно просто отметалось.
За ненадобностью.
Всё так продолжалось и, возможно, так бы было и впредь, но близилось моё магическое совершеннолетие, и петля лжи и интриг сплеталась всё туже. И наступил момент, когда я уже не мог игнорировать очевидное - тогда меня вызвал к себе Первосвященник.
Случилось это во время очередной моей аттестации в Институте Светлейших Магов, и вызывали меня срочно, потому времени посоветоваться с Учителем не оставалось. Впрочем, тогда я не стал особенно волноваться по этому поводу - но, как оказалось на практике, зря.
Он был сутул, высок и худощав, обладал цепкими внимательными глазами и тонкими губами. Сейчас, с высоты собственного опыта, я могу не без некоторой внутренней иронии отметить, что внешность Первосвященника больше приличествует колдуну, чем светлому магу. Впрочем, не удивился бы ни разу, узнав, что Его Святейшество разбирается в демонологии и сопутствующих ей дисциплинах получше иных чернокнижников.
- Юный Дайнор, - приветствовал он меня. - Пусть Свет озаряет твой путь.
- Свет Истины неугасим, Ваше Святейшество. Встреча с вами - неожиданная честь.
"Без которой я предпочёл бы обойтись", - добавил я про себя и тут же немного устыдился таких мыслей. Всё же, Первосвященник был лицом нашей веры - какие бы разговоры о нём порой ни ходили в среде разных внутрихрамовых течений.
- Это весьма приятная встреча, мой юный друг, - сказал Первосвященник спокойно. - Признаться, я наслышан о вас. Единственный истинный светлый за всё поколение, единственный ученик Безымянного Отшельника... Надеюсь, подобная уникальность не заставила вас ступить на путь гордыни?
- Я стараюсь смирять себя, Ваше Святейшество.
- Похвально, похвально... Скажите, Дайнор, вы считаете себя человеком истинно верующим?
- Несомненно, - ответил я, стараясь не показывать раздражения.
К чему это всё? Ни для кого не было секретом, что мой Учитель... скажем так, не вполне одобрял официальную Храмовую политику. Не шёл против (как минимум, так я думал на тот момент), но и не поддерживал. Как и большинства Мастеров, он полагал светлую традицию в первую очередь магически-философским учением, которое должно расширять кругозор адептов, а не сужать его. Увы, тут мнение Храма со взглядами Учителя радикально расходилось.