Страница 39 из 59
Мы должны выстраивать свою собственную, альтернативную систему образования. Марксистские кружки, дискуссионные клубы, свободные библиотеки, лектории и прочие подобные инициативы должны заменить для нас систему буржуазного высшего образования.
А вы как думали? Неужели вы полагали, что революционные кадры можно будет готовить в рамках буржуазной системы высшего образования?
Чуть позже, когда людей у нас станет побольше (если станет, конечно), – нужно создавать свободные университеты. Такие в шестидесятые годы создавали революционные студенты Германии и США.
Фактически это были партийные школы, где читались лекции о классовой борьбе и тактике уличного боя. Нам нужно что-то подобное.
Короче, призывайте молодых людей не поступать в университеты (или бросать их, если они туда уже поступили), а создавать вместо этого марксистские кружки и другие подобные структуры. Так будет лучше, поверьте.
Единственная оговорка, какую я хотел бы сделать, касается педагогических вузов.
Всё знают, что российский пед – та ещё помойка. У нас, в общем-то, все вузы гадкие, но вот педагогические – отвратительны вдвойне. Это нужно понимать и про это необходимо помнить.
Однако это не отменяет другого. Педагогический диплом даёт преимущественное право преподавания в школе. Поэтому я советую левым активистам (если они несмотря ни на что всё-таки решили получить высшее образование) поступать именно в педагогические вузы.
Становитесь учителями истории и обществознания, географии и литературы, труда и рисования, физкультуры и ОБЖ, биологии и химии, физики и математики. Отправляйтесь в подыхающие от нищеты моногород, в умирающие таёжные посёлки, в сёла, в деревни. Устраивайтесь там в школы, в детские дома, в воспитательные колонии. Создавайте военно-патриотические молодёжные клубы, спортивные секции, ассоциации юных любителей трезвости. Разворачивайте революционную пропаганду.
Кто знает, может быть, именно ваши ученики начнут когда-нибудь партизанскую войну против нынешнего режима, свергнут его и скажут своим учителям огромное спасибо. А заодно с ними и вся остальная Россия.
Да будет так!
Почему я не лифшицианец?
Знаете, в последнее время много у нас стали писать про Лифшица. И самое главное, пишут о нём теперь всегда только в самом хвалебном тоне.
Дескать, великий советский философ, эстетик, энциклопедист, вольнодумец и прочая, и прочая, и прочая.
Особенно на этом поприще упорствует журнал «Скепсис» [1].
Там-то уже давно привыкли расточать в отношении Лифшица неумеренные похвалы. Кажется, пройдёт ещё совсем немного времени, и наши «скептики» поставят Михаила Александровича в один ряд с Маркузе и Че Геварой.
Всё это, конечно, не может не удручать.
Разумеется, у всего есть свои причины. В нашей стране уже давно не было по-настоящему великих философов. Начиная со времён сталинизма их место занимали штатные интеллектуальные проститутки. Как следствие, люди у нас настолько привыкли к царящему в стране интеллектуальному убожеству, что теперь любой мало-мальски грамотный публицист с лёгкостью сойдёт в их глазах за великого философа, а то и за пророка или даже мессию.
Вот и Лифшица у нас теперь стараются сделать именно таким пророком.
Что ни говори, Михаил Александрович такого не заслужил.
На протяжении всего периода своего литературного творчества (то есть с конца 1920-х и вплоть до начала 1980-х) Лифшиц последовательно творил свою собственную версию марксизма, очищенную от всякой революционности.
Этот человек не зря избрал областью своей деятельности эстетику, – самую мирную, самую безопасную из всех областей философии. Этим своим выбором Лифшиц добровольно загнал себя в гетто.
Нужно очень хорошо понимать, что для марксизма эстетика является маргинальной областью. Ни Маркс и Энгельс, ни Ленин, ни другие выдающиеся представители соответствующей философии серьёзно вопросами прекрасного не интересовались.
Конечно, Лифшиц на протяжении всей своей жизни старательно доказывал обратное: дескать, и Ленин был сторонником реализма в искусстве, и Маркс хотел написать книгу о Бальзаке…
Для подкрепления своих слов Михаил Александрович старательно собирал цитаты великих об искусстве. Даже соответствующую хрестоматию выпустил. Точнее, не хрестоматию даже, а цитатник.
Приводимые в том цитатнике высказывания, увы, только подтверждают факт отсутствия у классиков марксизма хоть сколько-то целого и структурированного взгляда на искусство.
Да, Маркс и вправду собирался написать книгу о Бальзаке. Да только вот он всё время откладывал работу над ней до лучших времён. Откладывал, откладывал – да так в итоге и не написал.
А почему не написал? Почему откладывал?
Очевидно, не считал это важным. Или по крайней мере думал, что это не настолько важно, как экономический анализ капитализма.
Эстетика была для марксизма маргинальной областью. Равно как и этика.
Лифшиц же ухватился именно за эту маргинальную область, за то, что никому не было нужно и никому не было интересно.
С точки зрения тех задач, которые стояли перед ним как перед марксистом, это – непростительная трусость, граничащая с предательством.
Лифшиц стал свидетелем Великой Октябрьской революции. Он вырос и оформился в бурные двадцатые годы, пережил сталинские репрессии, войну, гонения на космополитов. Ему удалось застать хрущёвскую оттепель, увидеть Пражскую весну, застой, диссидентское движение. Если бы Лифшиц прожил на восемь лет больше реального срока, – он увидел бы и гибель Советского Союза.
Перед этим человеком развёртывались поражавшие воображение исторические картины. Его задача как учёного была в том, чтобы проанализировать их, понять значений каждой из них, а затем в соответствии со своим пониманием действовать.
Но Лифшиц не только не начал действовать, – он и анализировать ничего не стал. Его сердце оставалось глухим ко всему, что происходило вокруг него.
Посудите сами.
Закончилась вторая мировая война. В колониях европейских империй лесным пожаром полыхают освободительные войны. Народы колоний рвутся к независимости. Вьетнамские, малайские, алжирские, кенийские, ангольские партизаны истребляют завоевателей. В Греции вооружённые до зубов отважные коммунисты рвутся к власти. В Колумбии – виоленсия. На Кубе разгорается герилья. В западных странах молодёжь собирается на миллионные демонстрации. Звучат громкие имена новых кумиров: Маркузе, Фромм, Сартр. Потом будут Энслин и Баадер. Студенты захватывают Париж. Президент де Голль бежит из страны. Молодые люди бросают всё становятся городскими партизанами. Из угла слышны выстрелы. Где-то вдалеке глухо грохочут взрывы.
Чем в это время занимается Лифшиц?