Страница 8 из 19
Январь.
Да, да, пока что мы так и будем скакать между временными отрезками, уж извините.
Сеня валялся в бреду. Смещение пластов реальности окончательно доконало его. Не спасали ни жаропонижающее, ни сигареты. Ужас жирной обволакивающей патокой обнимал его тело со всех сторон. Реальность разверзалась прямо на нем, по кровати проходил тектонический сдвиг.
Глыба параллельного мира.
Сеня понимал, что стоит хлопнуть сто граммов или хотя бы пивка, то физически станет хуже, но смещение отпустит. Проблема в том, что бухла в доме Сеня никогда не держал, ибо потреблял его всегда непосредственно после покупки и не страдал коллекционированием вин и вискарей… К тому же вездесущая доставка хавчика, которая через пару месяцев станет притчей во языцех, ни тогда, ни сейчас бухло не доставляла. Либо Сеня об этом не знал…
Врачи приходили и уходили. У них, видимо, уже был какой-то наплыв заболевших, но с COVID-19 это все, конечно, никто не связывал. Сеня был приписан к некоей совковой бабке со смешной фамилией, которую он не помнил. Бабка по каким-то своим причинам по домам не ходила, поэтому сначала к Сене пришел немолодой армянин, пахнущий чесноком. Армянин был адекватный и спокойный, но лечиться предлагал чуть ли не барсучьим жиром. В том смысле, что для таких рекомендаций не нужно вызывать домой целого врача. «Больше пейте, сбивайте температуру, постельный режим».
Потом через пару дней пришла молодая девушка, симпатичная блондинка, явно замученная пациентами и всей этой беготней на ногах… Она тоже без особой эмпатии сообщила, что надо пить и сбивать температуру… Конечно, Сеня не ждал, что девушка будет сидеть у его постели и менять мокрую повязку на лбу, но все равно, хотелось бы на грамм больше человеческого участия. С другой стороны, его хотя бы открыто не послали, и уже это радовало…
Квартира, в которой находился Сеня, постепенно начинала троиться. Он физически чувствовал, как от стен отслаиваются обои, а трубы в стенах и над батареями скручиваются и переплетаются, как паучьи лапки. За отслоившимся миром ничего особенного видно не было, и это было свойство таких видений. Множащиеся миры он воспринимал не как идентичные объемные изображения в зеркалах, а как множественные чугунные тени от трехмерного изображения. Это было невыносимо, потому что, даже ничего не видя и не воспринимая в цвете, Сеня чувствовал тяжесть этих близких и туманных объемов, заселенных фантастическими сущностями.
Сущности эти лениво и неторопливо переваливались и переливались в своих состояниях и не замечали Семена, находящегося к ним в опасной близости. И он их не видел, но чувствовал. Им не было названия и числа. Какие-то из них были вполне антропоморфными, может, даже простыми людьми из параллельной мультивселенной, какие-то были, возможно, самыми настоящими демонами.
Одного из них Сеня в бреду приметил сразу. Пацанчик с внешностью Джастина Бибера, этой сомнительной иконы подросших уже американских детей, словно увидел Сеню в зазор между мирами и теперь всеми силами пытался к нему пробраться, но у него не получалось, будто он налетал на невидимое непробиваемое стекло…
В бреду Сеня видел своих родителей, какие-то кадры из школы и института. Знакомых и бывших друзей. Писал кому-то сообщения в «Телеге», снимал деньги с карточки, пытался купить у каких-то китайцев гигантский труп белого кита, выброшенный на побережье, майнил биткойны на доисторических видеокартах от 486-го «айбиэма», писал стихи, наблюдал откровенно наркоманские спирали в пространстве-времени, кислотные, как от настоящего, свежего пейота, который он никогда, естественно, не пробовал. А еще Сеня наблюдал миры, ужасные и величественные, находящиеся только в его воображении, а потому могущие защитить его от реальных глыб, которые так и продолжали отслаиваться друг от друга…
Однажды Сеня проснулся, а лихорадка и все побочки исчезли. В комнате кто-то был. Сеня не испугался, потому что уже ждал это существо в своей квартире. Оно все-таки прорвалось между складками реальности.
В кресле, заваленном шмотками, у окна сидел печально известный комбат Моторола. Выглядел он неважно, как потрепанный призрак. Сеня проморгался. Рыжий бородатый комбат сплыл с кресла на футболку, и из футболки материализовался другой персонаж – Джастин Бибер. Ну, вернее, не прямо сам певец, а некое существо, сотканное, как можно было бы сказать, по образу и подобию. Губы и кожу у глаз словно лепил хороший пластический хирург – то есть было и похоже, и непохоже одновременно.
Джастин Бибер в майке с Моторолой потянулся, как кот после полуденной спячки, и проговорил:
– Долго же ты дрых, я даже думал, может, не проснешься уже…
– Ты кто? – спросил сонный Сеня.
– Зови меня, допустим… Квантин.
– Квентин? Как Тарантино?
– Нет, Квантин, от слова «квант». Только что придумал. А то мое настоящее имя на арамейском ты не сможешь нормально выговорить, да к тому же оно очень длинное.
– Так кто ты? Демон?
– Ну зачем же так топорно! – улыбнулся Квантин. – Я как бы некая сущность, часть силы. И да, у меня есть сознание, я как бы мыслящий субъект, как и ты. И я решил наведаться к тебе в гости.
– Я тебя не звал…
– Ой ли… А май 15-го года? Мытищи, перекресток улиц Ленина и Пионерской?..
– И что?..
– Ты вызвал меня тогда!.. Вернее сказать, призвал, как джинна какого-нибудь, но сразу скажу, что с ифритами меня ничего не роднит. Лампы ты тут не видишь, так что никаких желаний. В смысле, я тебе ничего не должен…
В Сениной памяти начало что-то проясняться, да, кажется, это было лет пять назад. Тогда он находился в каком-то странном расположении духа, и духовные искания приводили его ко всяким нестандартным вывертам человеческой мысли. Вообще за свою жизнь Сеня много чего почитал и посмотрел, но в голове его все равно всегда была каша из того, чего он за долгие годы успел нахвататься. Так, кажется, весной 2015-го года, когда ни с работой, ни с женщинами у него, как обычно, не складывалось, а цель в жизни до сих пор не была найдена, он обратился к случайно найденному на каком-то ресурсе тексту по призыву демонов. Автор-американец, явно сторонник какого-то варианта манихейства, долго рассусоливал по поводу того, как общаться с потусторонними силами, а к середине книги вывалил практическое руководство по призыву: куда пойти, в какое время суток, какое заклинание читать и что взять с собой…
Сеня вздохнул:
– Ладно, я, кажется, припоминаю. Так уже пять лет прошло…
– А ты думаешь, к тебе так просто пробиться? Контора закручивает гайки…
– Какая контора?
– Не бери в голову. Во-первых, все дыры и лазейки закрыты церковниками, а во-вторых, ты сам не верил в то, что кого-то призываешь, поэтому тогда ничего не сработало. К тому же ты жрал столько спиртяги, что сам сошел бы за призрака… Скажем так, в Вечном мире у тебя тогда был другой куратор, и он бы просто так тебя не отдал…
– А теперь что?..
– А теперь ты бросил пить, и старая связь между нами дала возможность явиться к тебе. Кстати, тоже не просто было, тут же еще кто-то в квартире есть?
– Я не знаю. А зачем, собственно, ты пришел?
– Ну ты же понимаешь, что разговор будет долгим…
– Ладно, тогда я пойду в туалет.
– Это святое, не смею отвлекать. Могу сделать кофе…
– Давай, если умеешь.
Выйдя из душа, Сеня застал Квантина на кухне перед двумя дымящимися чашками. Кофе он сварил в турке, которая невесть откуда нашлась в этой квартире. Запах стоял приятный.
Батареи в квартире фигачили на полную и стояла жара. Сеня, завернувшись в полотенце, присел на край стула, придвинул кофе и зарядил «айкос».
Если вы спросите, боялся ли он, был ли взволнован появлением в своей квартире этого странного персонажа, то мы скажем – не очень. Страха не было совсем, потому что Сеня знал, что такие существа есть, и рано или поздно с ними придется столкнуться. С другой стороны, взволнованным он действительно был, поскольку уже лет двадцать пять и слыху не слыхивал о потусторонних силах…