Страница 8 из 10
Но я не об этом. Как влиться в коллектив отдельно взятой палаты, состоящей из девятнадцатилетних пацанов, уже год отслуживших и сами знаете, как относящихся к новобранцам. Их называют "молодой", "стажер", "дух" (возможно как-то ещё, страна ведь большая) и... в общем, это тот редкий случай, когда телевизор если и привирает, то самую малость.
Палата о восьми койках, но рассчитана явно на меньшее количество. Окна завешаны одеялами. За бортом минус тридцать пять по Цельсию. Внутри терпимо, из магнитофона льётся какая-то попса. Рядом с магнитофоном молоденький парнишка гламурного (но не пидорастического) вида что-то рисует в блокноте. Один. Так, уже хорошо. Здороваюсь, прохожу к своей кровати, чувствуя на себе оценивающий взгляд. Здесь нет ремней, воротничков и подворотничков, поэтому я могу быть и "духом" и "дедом". Или кем-то посередине. Нет, всё конечно выяснится рано или поздно, но сейчас мой возраст работает на меня. Я старше его года на четыре, а потому он относит меня к категории "дедов", а потому здоровается в ответ и представляется. Юра.
Тоже называюсь и подсаживаюсь ближе:
- Что рисуешь?
- Хочу розу нарисовать. - Недовольно стирает очередной вариант. - Умеешь?
- Давай попробую. - Не очень представляю, зачем парню в блокноте цветок, но решаю помочь.
Немного занимался живописью, а потому выходит, на мой взгляд, довольно прилично, но Юра критично мотает головой. Ну, нет, так нет.
Через время народ начинает подтягиваться, но заветный вопрос "сколько ты отслужил" никто не решается задать, из чего я делаю вывод, что старослужащих среди них нет. Выясняю, где у них тут можно разжиться продуктами и делаю вылазку. Трачу половину полученной за бушлат суммы на кофе и шоколад, без которых как нарк без героина, и на печенюшки с чаем и сигаретами. Я вообще-то не курю, но это и не мне.
Вернулся в палату. Моё появление в обществе приколюшек и сигарет приняли на ура. Вливание в коллектив состоялось. Дальше потянулись скучные однообразные будни, когда сдача анализов сменяется завтраком, завтраки уколами, уколы сном, трудотерапией, обедом и снова сном.
Однообразный ход истории нарушился лишь однажды, когда наша гоп-компания решила выпить. Оказывается, даже режимное положение не являлось препятствием, когда надо что-то достать. Везде где надо оказались нужные люди и связи, и вот, скинувшись утром, мы в обед уже прятали бутылку с мутноватой жидкостью - его величество "сэм". Прятали, чтобы потом, после вечернего построения, продегустировать.
И вот он, час "Х", когда все врачи-капитаны да майоры разошлись, и на посту осталась лишь дежурная. Понеслось. Весело и шумно, как это всегда бывает в таких случаях.
Отбой. Разошлись по палатам. Тут-то и началось:
- Ой, мне плохо.
- Терпи...
- Постарайся заснуть...
- Попей воды...
- Ой, мне хуже... вертолёты...
И дальше в том же духе. Пытаемся заснуть, но буквально через пять минут раздаётся звук опорожняющегося желудка. Всё, приехали. Тряпки в туалете, туалет в другом конце коридора, а посередине пост дежурной. Но выхода нет, ушёл. Правда, вышел он из палаты один, а вернулся в компании мечущей молнии дежурной и нелепо смотрящейся в данный момент тряпкой в руке.
- Кто ещё пил? - Несмотря на висевший в воздухе стойкий сивушный аромат все отрицательно покачали головами. Ещё бы.
В палате, помимо меня и спалившегося паренька пили ещё трое. Началась тотальная проверка, для чего предусмотрительная дежурная даже захватила с собой стакан, в который мы должны были дышать. Первый пошёл - мимо, второй - мимо. Моя очередь. Делаю хитрый манёвр, издавая звук выдыхания, но на самом деле вдыхая. Пронесло, дежурная нюхает стакан и переходит к следующему. Сколько потом ни пытался на трезвую голову проделать такой фокус, не получилось.
В результате оказалось, что в нашей палате, кроме пойманного с поличным, не пил никто. А того паренька на следующий день попёрли из госпиталя. Уже в обед за ним приехали из части и забрали. А служил он... в спецназе. Сочувствую...
Изнутри
А вот и сама армия. Служба в роте охраны, в которую я был зачислен 'стрелком-пулемётчиком', подразумевала уставное отношение к оружию, а так же моральной стойкости. Если перевести на офицерский язык, то эта ахинея означало одно: 'надо подождать немного и посмотреть на сопляка, а то вдруг он сразу стрелять начнёт'. Вполне понимаю их страх - дураков в стране как... дорог, которые они строят и по ним же и ездят.
В общем, оружие я получил только спустя полгода. Если ты, уважаемый читатель, сейчас думаешь, что мне выдали тот самый пулемёт, что был записан в военном билете, то нет в тебе даже толики фантазии и воображения. Получил я в своё распоряжение обычный АК-47, что в простонародье кличут 'калашом', а иногда и более пренебрежительно - 'весло'. Никаких модернизаций, коротких стволов и натовского патрона. Обычный надёжный агрегат с деревянным прикладом, который так любят и боятся во всём мире. А злосчастный пулемёт я за время службы так и не увидел.
'Часовой должен бдительно...' - Когда-то я всё это знал. Устав касательно караульной службы мы были обязаны выучить наизусть и выдавать без запинки даже во сне. Нам даже иногда выделяли время, чтобы мы его учили. Естественно этого времени нам не хватало и естественно приходилось доучивать урывками в редкие свободные минутки. Или делать вид, что доучиваем, а самим в это время дремать одним глазом. Как говорил один сослуживец: 'Спатьспатьспатьспатьспать!'. Именно так, без пробелов. Потому как времени на сон было еще меньше чем на зубрёжку устава. Кто знает, может быть именно поэтому служба в армии кажется такой бесконечно долгой. Ведь всем известно, что она идёт лишь тогда, когда солдат спит. А он, как я писал выше, почти и не спит.
Но не всё так мрачно. Солдат ведь существо изобретательное, а российский солдат - тем более. Поэтому (чего уж греха таить), спали мы на посту. Конечно, сейчас "знающие" люди, которые что-то где-то когда-то слышали или читали мне начнут возражать, мол часовой обязан каждые двадцать минут отзваниваться в караулку и докладывать о состоянии вверенного для охраны объекта. Возразят и будут правы... В теории.