Страница 86 из 90
У Файвинга находилась небольшая доза вещества, которую он вывел самостоятельно, однако его было ничтожно мало, а необходимые компоненты давно кончились. Тогда он поведал мне о некоем докторе Таблетке, который занимался продажей редких веществ и препаратов, часто наркотического содержания. К моему большому облегчению, он жил в Пельте, но как его найти Файвинг не знал. Я спросил, где же он взял компоненты для своей сыворотки, но тот ответил, что купил их у посредника. Однако посвящать лишнего человека в наше дело я не хотел – мне был нужен Таблетка. Файвинг вывел меня на посредника, и после определенного давления, которое мне удалось проявить, он выдал нам местоположение доктора. Таблетка жил почти на самом краю города, практически в таких же трущобах, в которых вырос я сам.
Мы с Файвингом наведались к нему. Это был обычный старичок, лет под семьдесят с весьма странной, я бы даже сказал «безумной» прической и круглых очках. Он до смерти перепугался, увидев нас на пороге, и всячески открещивался от того, что мы ему говорили. Я решил воспользоваться его замешательством и прижал Таблетку к ногтю. Я сказал ему, что если он не отдаст нам нужные препараты за даром, я сдам его не полиции, а военным. А за хранение и распространение наркотических веществ в империи была предусмотрена смертная казнь. В общем, Таблетка испугался настолько, что был готов предоставить нам что угодно, лишь бы мы оставили его в покое. К слову сказать, мне показалось странным, что человек, обладающий такими ресурсами и связями, не позаботился о должной охране. Но видно Таблетка был слишком скуп, чтобы растрачивать свои деньги еще на кого-то, кроме себя. Его квартира оказалась складом разного рода препаратов и микстур, но что-то мне подсказывало, что жил он совершенно в другом месте и даже вел «двойную жизнь».
Файвинг отдал ему список необходимого количества препаратов, после чего Таблетка пообещал достать их к концу недели. В понедельник мы снова наведались к старичку, но тот решил нас обставить: в комнате поджидала парочка вооруженных наемников. Однако чего они стоили против профессионального военного? Одного удалось уложить сразу, а второй получил несколько пуль, прежде чем распрощался с жизнью. Сам Таблетка прятался в ванной. Выбив дверь, я схватил его за грудки и уже готов был снести старику башку, но тут меня остановил Файвинг, сказав, что он нам все еще нужен. Таблетка быстренько отдал нам необходимые препараты, умоляя пощадить его жизнь и не сообщать властям. Я проявил к нему милосердие и, как оказалось, не зря: спустя время он понадобился мне снова. Но об этом позже.
Мы получили все, что необходимо, и Файвинг приступил к производству сыворотки. Тем временем мы уже начинали проигрывать войну, и я всячески торопил его. Тот говорил, что нужно для начала выбрать несколько человек и провести эксперимент на них, чтобы выявит возможные побочные эффекты. Но у меня просто не было времени! Раз его крысы остались живы и прекрасно себя чувствуют, значит и с людьми проблем не будет. Но Файвинг боялся. Он паниковал, дергался, просил меня отложить эксперимент, но любое промедление было подобно смерти! Наконец-то достаточное количество сыворотки было готово. Я отправил ротного доктора обратно в Пельт, сославшись на то, что ничего страшного с нами уж точно не случиться, раз мы застряли здесь, а его навыки лучше пригодятся в другом месте. Тот посчитал мое решение странным, но не стал возражать. На его место я поставил Файвинга, объяснив бойцам подобную перестановку обычной заменой.
Под видом витаминов для укрепления иммунитета, мы просили поваров добавлять нашу сыворотку в еду, параллельно включая для солдат музыку племени Майго. Файвинг умолял меня обезопасить хотя бы себя, поскольку подобные эксперименты на людях еще не проводились. В чем-то я нашел его доводы убедительными, а потому питались мы отдельно, а во время включения музыки вставляли в уши затычки.
Спустя неделю появились первые результаты: выносливость солдат, их способность ориентироваться на местности и запоминать информацию возросли до пугающих масштабов. Я давал им самые сложные и изматывающие задания, но они, казалось совсем не чувствовали усталости и были готовы вести бой несколько суток без отдыха. Все это радовало не только меня, но и Файвинга. Он вел подробный журнал, где записывал количество выданной дозы сыворотки и количество времени прослушивания музыки. Я был в не себя от счастья. Судя по сводкам, война приближалась прямо к нам, и если командование не пошлет нас в бой, мы вступим в него сами и наконец-то покажем всем, на что мы способны.
Я уже грезил о том, как моя рота наголову разбивает войска противника, объединяет солдат и вместе они развивают невиданное контрнаступление. Я, как их командир, получаю почет, славу, положение в обществе и заслуженное уважение. Все забывают о моем прошлом, дают мне титул графа или даже герцога, а я становлюсь родоначальником дворянской династии военных. Эта мечта казалось столь близкой, что порой от нахлынувших чувств у меня даже перехватывало дух. Однако, как вы уже знаете, этому не суждено было сбыться.
Первые странности заметил Файвинг: солдаты перестали спать по ночам. Часто они выходили из палаток и бесцельно слонялись по лесу или отправлялись на тренировочную площадку. Однако он успокаивал не столько меня, столько себя: это лишь побочные эффекты, они проявляются при любом эксперименте, беспокоиться не о чем. Я удовлетворился его объяснениями и продолжал заниматься намеченными делами, но тут все полетело ко всем чертям! Как оказалось, другим побочным эффектом стали галлюцинации, и были они намного сильнее, чем у других людей.
В ту ночь я проснулся из-за шума после отбоя. Выйдя из палатки, я увидел, как солдаты, тыча винтовками в детей, говорят, что поймали партизан. Тут же объявился Файвинг, напуганный не меньше, чем я. Мы оба стояли как вкопанные, наблюдая за разворачивающейся картиной. Когда солдаты разошлись не на шутку, я попытался остановить их, но тут же получил прикладом в лицо, после чего у меня остался на лице этот безобразный шрам. Сейчас они были в несколько раз сильнее меня, и начинать драку, было сродни самоубийство. Когда прозвучали роковые выстрелы, они шли, посчитав, что все жители деревни тоже партизаны. В этот момент я немного пришел в себя, и заметил Файвинга, который бегал возле палатки, схватившись за голову. Он истерил, точно девчонка, вопя, что нам теперь конец, эксперимент провалился, что мы наделали и все в таком духе. Лихорадочно соображая, что делать, я не нашел ничего лучше, чем замести следы и сбежать, пока есть время. Первой моей целью стал Файвинг, как главный соучастник и свидетель. Я был больше чем уверен, что на допросе он расколется и сдаст меня с потрохами. Потом я быстро забежал к себе в палатку и начал собирать все имеющиеся документы, поскольку любая информация могла сыграть против меня. Я взял два наиболее вместительных мешка и упаковал в них все приказы, журнал с записями Файвинга, личные дела солдат и прочее. Однако свое личное дело я решил забрать с собой. Не знаю, но тогда мне показалось, что оно еще может быть полезным. Когда котомки были полны, я снова услышал шум снаружи. Солдаты тащили деревенских к болотам, видимо стремясь устроить расправу именно там.
Взяв пистолет, я незаметно пробрался в лес, став свидетелем того, как из бедных крестьян сделали решето. Было ли мне страшно в тот момент? Пожалуй, мое состояние трудно было описать словом «страх». Я скорее находился в некотором шоке, но сумел сохранить ясность ума. Солдаты начали сбрасывать трупы в болото, но тут кто-то основа закричал «партизаны» и они уже принялись стрелять друг в друга. Такой исход был для меня полной неожиданностью, но я решил подождать, что будет дальше. Как только большая часть моих бывших солдат отправилась на тот свет, среди выживших осталась лишь горстка, но они уже не были столь опасны: некогда лучшие солдаты Первой гвардии плакали и стонали, точно беспомощные дети. У кого-то совсем поехала крыша, кто-то покончил жизнь самоубийством.