Башни человеческих душ

– Знаешь, Карл, я тебе верю. – Совершенно неожиданно произнес он. Профессор облегченно вздохнул, так как считал, что Ганс уже сам начинает сомневаться в его благоразумии. – Я разговаривал со многими из тех, кто действительно участвовал в военных действиях и скажу тебе, что с головой у них совсем не в порядке, включая меня самого. До сих пор по ночам вздрагиваю, когда дождь начинает барабанить по подоконнику или с крыши валится растаявший снег. Один раз я чуть не опозорился на одном приеме, когда за окном вспыхнула молния. Едва удалось вовремя остановиться, сказав изумленной публике, что у меня развязался шнурок. Да ведь я чуть не сиганул под стол! К тому же эти сны.…Знаешь, я до сих пор помню одного паренька, которого вытащил с поля боя. Живот этого бедолаги представлял собой свинцовый дуршлаг, сквозь который сочилась кровь. Я держал его на руках, говоря, что все будет в порядке, и он выкарабкается, но его пронзительные зеленые глаза смотрели мне в самую душу и знали, что я вру. С такими ранами не живут. Я чувствовал, как его жизнь утекает через мои пальцы, где-то вдалеке разрывались снаряды и свистели пули, но они словно были в сотнях километрах от меня. В нос бил сильный запах крови, пороха и смерти, такой, что горло сводило судорогой…– Юнгер отвернулся к окну, его глаза слезились и казались отрешенными, словно он видел это прямо сейчас. – Мне до сих пор снятся эти пронзительные глаза, эта наивная улыбка, готовая поверить в мою ложь, это лицо мальчика, ставшего мужчиной. Боже мой, а ведь я так и не узнал его имени! Сколько ему было, восемнадцать, двадцать? Будь оно все проклято!

Юнегр совсем раскис, но профессор отлично понимал, что ему просто надо было выговориться. Порой, это помогает лучше всяких лекарств.

– Ганс, прошу тебя…

– Я помогу тебе, Карл. Сделаю все, что в моих силах. Я не хочу, чтобы эти ребята, которые сидят у тебя, были навсегда потеряны для своих родных и близких. Если в моих силах оказать хоть какую-нибудь помощь, я это сделаю!

– Прекрасно, – как можно спокойней сказал профессор, – мне нужно, чтобы ты смог раздобыть информацию о позициях Первой гвардии в районе Пельта и Людерфонского леса, – именно там их и обнаружили.

– Боже мой, Карл! Зачем она тебе?

– Я хочу лично отправиться на то место и возможно, расспросить о чем-нибудь местных жителей. Вдруг они мне помогут.

– Да ты с ума сошел! Хоть это и приграничье, но все же территория Реготской республики! Ты думаешь, они тебя просто вот так пропустят? А даже если тебе удастся проехать, ты уверен, что местные жители не захотят вздернуть тебя на ближайшем столбе?

Профессор был готов к подобным вопросам, а потому ответил:

– Это вторая моя просьба к тебе. Если ты сможешь сделать для меня пропуск, это будет просто прекрасно. Я могу поехать с официальным визитом к своим коллегам в Пельт под предлогом профессиональной консультации по поводу лечения посттравматического синдрома. Конечно, это будет только предлог. – Профессор заговорщицки усмехнулся, от чего его лицо приобрело слегка зловещее выражение. – И вряд ли местные жители накинутся на старика-доктора, который будет заниматься лечением солдат. Так что Ганс, поможешь провернуть подобную авантюру?

– Но зачем тебе все это? Не проще ли передать дело военной полиции или Ассоциации военных психиатров. Пусть они по лесам шастают, да выясняю что к чему!

– Ты хоть представляешь, сколько у них сейчас других забот? Да пока это дело до них дойдет, меня вынесут вперед ногами! Если я сам не выясню, что же за этим кроется, то боюсь, этим делом никто и вовсе заниматься не будет.

– Ты прав. – Констатировал Юнгер. – Сейчас у всех дел по горло и твою заявку просто проигнорируют, в лучшем случае пришлют письмо с обещанием «разобраться», но по факту ничего сделано не будет. – Он немного подумал, после чего сказал: – Ладно, я постараюсь сделать все, что будет в моих силах, но не могу обещать, что из этого хоть что-нибудь выйдет. Многие будут задавать вопросы, – от этого никуда не деться, но я думаю, что сумею все сделать.

– Я тут тебе кое-что могу дать для помощи, конечно, это просто бумажка, – профессор полез в своей портфель и выудил оттуда заполненный прямоугольный бланк с подписью и печатью, – это официальный запрос от нашей больницы с просьбой представить пропуск на территорию Реготской республики для медицинской консультации с врачами первой психиатрической больницы город Пельт. Тут моя подпись, печать «Двух башен», а также телефон, на тот случай, если они дойдут до того, что захотят приехать и убедиться, что я не шпион, а обычный старикашка, от которого пахнет пылью и зубной пастой для слабых десен.

Юнгер лишь усмехнулся и забрал документ. Профессор тут же вспомнил кое-что еще и снова полез в портфель. Вытащив тонкую записку, он передал ее своему другу.

– Что-нибудь можешь об этом сказать? – Юнгеру хватило лишь мгновения, чтобы посмотреть на цифры «1-3-5-8-13», после чего он отдал бумажку профессору и спросил: – Откуда это у тебя?

– Написал один из пациентов. Это единственное, что ему удалось четко вспомнить. Тебе это о чем-нибудь говорит?

– Конечно, это последовательность Филини. Первый код, которому учат на курсах радистов в нашей армии.

– И что же он означает?

– Сигнал о помощи, но на самом деле, сигнал о незамедлительной помощи. Его передают на ближайшие расположение дружественных войск только в том случае, если ситуация слишком критическая и необходимы дополнительные силы, чтобы, скажем выйти из окружения или вывести остатки сил в безопасное место. Короче говоря, это обозначение самой плачевной ситуации, в которой могут оказаться солдаты отдельной роты или подразделения.

– Понятно. – Профессор спрятал бумажку портфель, а про себя подумал «что-то такое я и подозревал».

– Еще есть какие-то вопросы?

– Нет, на этом думаю можно закончить. Спасибо, что уделил мне столько времени.

– Чепуха! И не вздумай собираться уходить, я же сказал тебе, что до конца дня абсолютно свободен. Давай лучше вспомним нашу молодость, допьем бренди, а вечером Эрик отвезет тебя в гостиницу. Хороший парень, не правда ли?

3

Профессор задержался у Юнгера до позднего вечера, так что к моменту его отбытия в гостиницу он порядком налакался бренди и теперь чувствовал приятную легкость и спокойствие на душе, что утром непременно даст о себе знать головной болью и другими побочными эффектами похмелья, но это будет потом.

Эрик быстро довез его до отеля, где какой-то постоялец громадного роста, как мельком показалось профессору, чего-то добивался от портье за стойкой регистрации, но доктор не обратил на это никакого внимания, стараясь поскорее подняться к себе в номер и укрыться мягким одеялом.

Он снял костюм и постарался аккуратно сложить ее на стуле, после чего опорожнил мочевой пузырь и забрался в кровать. Ночью ему приснилась Грета, которая стояла на пустыре посреди сухих деревьев и чахлых кустов. Небо было задернуто какой-то странной темно-серой дымкой, а в воздухе летали искры черного пепла. «Опасность уже близко» – единственные слова, которые она сказала, прежде чем профессор вскочил на кровати, тяжело дыша и обливаясь потом. В комнате царила кромешная тьма, лишь только сквозь задернутые занавески пробивался слабый уличный свет. Он включил настольную лампу и посмотрел на циферблат будильника, который завел на пять часов утра. Стрелки показывали без десяти пять, и доктор без лишних колебаний поднялся с кровати. Во рту было кисло, голова болела, а кости ломили, словно по ним только что отыграли барабанные палочки.

Быстро умывшись и почистив зубы, он надел уже слегка помятый костюм, как раз в тот момент, когда зазвонил будильник. Несмотря на уговоры Эрика отвезти его с утра на вокзал, профессор настойчиво отказался, считая, что для его скромной персоны уже и так было сделано достаточно и даже больше, а потому ни к чему пользоваться излишней гостеприимностью, он вполне может добраться самостоятельно.

Сдав ключ от номера на стойке регистрации, доктор попросил заспанного портье вызвать такси, а сам уселся на одном из диванчиков в холле, спокойно любуясь обстановкой отеля без лишнего привлечения внимая к своей персоне. Хотя все постояльцы сейчас спали, а новые вряд ли появится в такое время, доктор боялся, что его любопытство может вызвать косые взгляды и поглаживания указательным пальцем у виска.