Башни человеческих душ

Автомобиль выскочил на круговой перекресток, где в центре небольшого пятачка стояла помпезная статуя какого-то императора или полководца, который занес высоко над головой саблю. Вокруг постамента были заботливо высажены декоративные кусты и клумбы с цветами.

Все-таки Зальт прекрасный город, ничем не уступающей Милтре (столица империи носила имя сестры Зальтрима). Профессор несколько раз бывал в столице во время научных конференций, и смог хорошо ознакомиться со всеми её достопримечательностями, включая остатки той самой стены, которая остановила мятежного Зальтрима (хотя была ли именно это та стена, которой было уже почти две тысячи лет, сказать было сложно, поскольку бесчисленные реставрации и реконструкции заставляли усомниться в ее исторической достоверности), и могилу Милтры, где располагалась статуя взрослой женщины в стальных доспехах, гордо поднявшей над головой меч. На памятной табличке была высечена эпитафия: «Она принесла нам гораздо больше, чем мир и любовь. Она подарила нам Родину».

Доктор Фитцрой выдохнул привкус воспоминания, и пожалел, что не сможет остаться в Зальте подольше и погулять по городу. Но ничего не поделаешь, может быть, когда-нибудь он все-таки решит окончательно уйти на пенсию и отправится в тур по стране. Благо, денег, которые он откладывал на счет в банке, начиная с тридцати лет, вполне хватало не только на безбедную жизнь, но и на хорошее наследство его детям. Правда, в прошлом году он немного переписал завещание, передав девяносто процентов денежных средств в наследство Августу Майеру. Его дети и так смогут себя прокормить, а вот этого несчастного сироту, который для своих юных лет пережил две трагедии, никто и не вспомнит. А ведь он действительно привязался к этому пареньку, точно тот был его собственным сыном или внуком. Воистину, чего только не может произойти в этом мире!

Машина остановилась на парковке возле императорского отеля «Королевский диамант». Выполненный в современном стиле ар-деко, здание из белого камня уходило на четыре этажа вверх. Фасад украшали широкие окна в золоченых рамах и яркие светильники по бокам квадратной коричневой арки, обрамлявшей главный вход; наверху арки был расположен небольшой барельеф в виде рыцаря с коронной на голове и мечом в руке. Двери, оббитые золотистой резьбой из кованого железа, открывал приветливый швейцар в красной ливрее. На квадратных газонах с белыми бордюрами росли подстриженные кусты и клены, расположенные на одинаковом расстоянии друг от друга.

Стоя под значительно усилившимся дождем, профессор второй раз за день потерял дар речи от обрушившегося на него великолепия, и если бы не настойчивость Эрика, который взирал на доктора с долей умиления и нетерпения, он бы простоял перед входом как минимум два часа. Внутри отель был еще шикарней, чем снаружи: полированная мебель из красного дерева, сверкающие люстры и светильники, стены, отделанные светлыми панелями, ковры и гобелены, – вот лишь малая часть того, что смог разглядеть профессор. Конечно, ему приходилось отдергивать себя, ведь он уважаемый человек, да еще и в возрасте! Что подумают люди, если он будет так неприкрыто пялиться на все вкруг, точно мальчишка?!

Эрик взял у приветливого портье ключ и отвел профессора в номер 206 на втором этаже. Обстановку его комнаты можно было описать всего лишь одним словом – «дорого». Двуспальная кровать с балдахином, круглый столик с причудливым резным орнаментом, пара стульев с высокой спинкой, ванная комната, туалет и широкие окна, выходившие на маленький балкончик, где на белых плитах блестели капли дождя.

– Ну что доктор, устраивайтесь, располагайтесь, я заеду к вам в два часа и отвезу прямиком к мистеру Юнгеру.

– Боже мой, Эрик! Сколько все это стоит?

Водитель заулыбался.

– Сколько бы ни стоило, мистер Юнгер высоко ценит всех своих друзей, а потому заказывает для них только лучшие номера. Кстати, еда и алкоголь также включены в стоимость проживания, а потому не стесняйтесь, если что-то будет нужно, просто наберите стойку регистрации и закажите.

Профессор был удивлен такой щедростью своего друга, но с другой стороны Ганс занимал высокую должность, а потому для него подобные траты, наверное, сущие пустяки. Доктор полез в карман пиджака и выудил оттуда пару банкнот, протянув их Эрику.

– За вашу помощь. – Коротко сказал он.

Эрик был весьма удивлен этим жестом профессора, но деньги забрал, хотя колебался всего лишь несколько секунд. Попрощавшись с водителем, настроение которого заметно улучшилось, профессор сбросил мокрые туфли и рухнул на мягкую кровать. Все кости болели и ныли, а в глаза словно насыпали по килограмму песка. Тут же о себе дал знать живот: утробные урчания нарушили царившую тишину. Профессор посмотрел на телефон и после недолгих размышлений набрал номер регистрации, где голос портье поинтересовался, что ему будет угодно. Доктор заказал себе завтрак из яичницы с беконом, овсяной каши с медом и изюмом, поджаренные тосты, блинчики с сиропом, апельсиновый сок и чашку чая с лимоном. Вдобавок попросил захватить бутылку минеральной воды. Положив трубку, профессор потер руки, предвкушая скорую трапезу. Он был просто чертовски голоден!

Покончив с завтраком, профессор достал из своего чемодана будильник и завел его на час дня. Этого времени ему вполне хватит, чтобы немного отдохнуть и прийти в себя. Аккуратно повесив в шкафчик свою одежду, Карл Фитцрой с огромным удовольствием растянулся на мягкой перине, чувствуя, как каждая мышца его тела блаженно расслабляется. Через несколько секунд он уже провалился в сон.

Будильник сработал точно в срок и профессор недовольно опустил руку на рычажок, чтобы выключить его. Казалось, прошло всего несколько минут, но на самом деле он проспал почти шесть часов. Сказать, что он полностью восстановил все силы, было тяжело, но вот в голове немного прояснилось и все вокруг казалось через чур ярким и четким, словно доктор все еще пребывал в царстве сна. К тому же у него начала тихо побаливать голова.

Надев на себя костюм, профессор заметил, что дождь кончился, но серая армада туч все еще штурмовала небесное пространство. Да, если налетела буря, то продержится она как минимум несколько дней, прежде чем снова можно будет любоваться синевой небосвода и солнечными лучами.

Выпив таблетку от головы, доктор умылся и расчесал остатки волос. В зеркале над раковиной он увидел немного помятое лицо старика со следами усталости и прожитых лет, но в целом, он выглядел и чувствовал себя лучше, чем сегодня утром. Выйдя на балкон, где гуляли порывы холодного ветра, профессор обратил свой взор на широкую прямоугольную площадь, выложенную серыми плитами. Слева небольшой сквер с лавочками и несколькими беседками под красной черепичной крышей упирался в грандиозный памятник из белого мрамора высотой, порядка, десяти метров. Это была величественная скульптура, посвященная солдатам, положившим свои жизни за благо Ринийской империи. Она представляла собой архангела в доспехах с развевающимися белыми крыльями, который поддерживал раненого солдата с повязкой на голове и винтовкой в правой руке; под его ногами валялась каска и пустые гильзы. Надпись на цилиндрическом постаменте гласила: «Бог помогает всем, кто сражается за правое дело». Изначально подразумевалось, что этот монумент будет посвящен всем солдатам, участвующим в военных конфликтах и останется нейтральным, но император Густав I пожелал, чтобы он был посвящен именно ринийским солдатам.

Профессор хорошо знал историю этого памятника и много о нем читал, но вот теперь смог узреть его воочию, и надо сказать, что он произвел на него весьма сильное впечатление. Как жаль, что нельзя отлучиться на пару часов и погулять по площади, чтобы хорошо разглядеть монумент. Да и многоярусный фонтан в виде нескольких чаш справа, и сквер заслуживают не меньшего внимания, но доктор мог наблюдать за ними только издалека. Ведь если Эрик приедет немного раньше и не обнаружит его на месте, то заставит ждать Ганса, а ему очень не хотелось отнимать ценное время у такого человека, каким был его друг.