Страница 42 из 90
Альберт II воспользовался успехами своего отца и начал новую войну за возвращение «старых» границ империи, подло вторгшись на территорию Реготской республики. Реготцы, конечно, не ожидали такого удара: армия оказалась неспособной противостоять хорошо подготовленным и хорошо вооруженным солдатам Ринийской империи. Альберт считал, что победа не за горами, и потому, когда более половины территории оказалось под его контролем, перегруппировал войска, двинувшись на столицу республики, город Байд.
Собственно говоря, в этом и была одна из первых его ошибок. Реготская армия, воспользовавшись передышкой, смогла создать в короткие сроки серию укреплений в ста двадцати километрах от столицы, которая тянулась от Изумрудного моря до самых Северных гор. Руководил строительством талантливый и относительно молодой полковник Ричард Максвелл. Максвелл сумел грамотно использовать местность, строя бункеры и доты в лесах, на холмах, вдоль излучин рек и так далее. Конечно, оснащение их армии значительно уступало имперской: у них не было хороших винтовок, дальнобойной артиллерии, бронепоездов и даже танков, но, тем не менее, реготцы смогли использовать имеющиеся ресурсы настолько эффективно и грамотно, что уже расслабившаяся армия ринийцев просто не верила, что они смогут их остановить. А на войне излишняя самонадеянность обходится слишком дорого.
Ринийская армия увязла на линии обороны, ежедневно теряя убитыми и ранеными сотни солдат. О быстром окончании войны говорить уже не доводилось, а после начала осенних дождей и первых холодов, стало понятно, что наступление провалилось. Альберт отвел потрепанные части в ближайшие города и деревни на зимние квартиры, и именно эта задержка стала для его армии фатальной. В это же самое время президент Реготской республики, Уолтер Брин, вел переговоры со своими главными соседями – Бриямом и Барасом, – умоляя их о помощи. Две республики решили вмешаться, открыто объявив войну Ринийской империи и отозвав своих послов, прекрасно понимая, что в случае поражения реготцев им придется вскоре сражаться с ринийцами на своей территории. Брин также отправил послание президенту Пайпа с просьбой прислать ресурсов и оружия, но тот ответил, что не может рисковать переправлять помощь врагу империи, поскольку в этом случае придется открыто встать на сторону Реготской республики, а в случае начала агрессии ринийцев на своей территории, не сможет достойно противостоять их армии.
Брин был огорчен этим заявлением и даже немного рассердился на президента Пайпа, но в то же время прекрасно понимал его позицию по отношению к своей стране.
В течение последующего года на линии обороны Максвелла расположилось почти два миллиона солдат трех государств, готовые в любой момент сдержать наступление войск ринийцев. Однако оставалась еще одна существенная проблема: корабли имперского флота уничтожили все боевые корабли Реготской республики и буквально блокировали всю прибрежную линию государства. А поскольку только Барас имел выход к Изумрудному морю, его флота было просто недостаточно, чтобы снять блокаду. И в этот момент помощь пришла оттуда, откуда ее никто не ждал: Бликвудские острова решили вмешаться в конфликт, выступив на стороне республик. Дело было в том, что из-за блокады имперского флота островное правительство лишилось значительных средств за счет торговли с Реготом и Барасом. К тому же, в случае победы над войсками ринийцев, Регот обязывался осуществлять транзит товаров из Бликвудских островов вглубь континента, не беря при этом таможенных сборов и сократив количество необходимых сопроводительных документов. Таким образом, все получали то, что хотели: коалиция Трех государств могла рассчитывать на поддержку бликвудского флота, который был почти в два раза больше ринийского, а островное правительство получало рынки и льготы при торговле. Осталось только дождаться момента, когда можно было бы нанести удар.
Однако такой случай представился не скоро. Главным образом потому, что у объединенной армии трех республик по-прежнему было мало солдат, чтобы начать полномасштабное наступление. В то же время Альберт II стремился во что бы, то ни стало захватить не только территорию Реготской республики, но и ее союзников. Он подготовил несколько крупных боевых групп, которые должны были взять штурмом самые легко укрепленные позиции линии Максвелла. Военные советники императора говорили ему, что это безнадежная затея и что нужно остановиться на достигнутом результате, иначе все может обернуться полной катастрофой, особенно если учесть слухи о союзе противника с правительством Бликвудских островов. Но Альберт с высоты своей гордости не хотел внимать разумным советам и отдал приказ начать атаку. И это решение стало для него роковым.
Бои по всей линии велись почти два года, но никакого прогресса достигнуто не было. Ни одна из ключевых позиций линии обороны Максвелла так и не была взята. Императорская армия потеряла в бесплодных боях более миллиона человек, что сказалось на моральном духе всей армии. Как раз в тот момент, когда Альберт начал зализывать раны и перегруппировать войска, объединенная республиканская армия перешла в наступления, покинув засиженные позиции. В это же время бликвудский флот атаковал корабли императора, потопив большую часть всего за несколько месяцев.
Не ожидая такого чудовищного напора, Альберт приказал остаткам своей армии отступить под защиту укрепленных городов, а сам отправился домой в столицу. Войска трех республик смогли быстро зачистить большую часть территории, выйдя к пограничным городам Реготской республики. Генерал Максвелл осадил крупный приграничный город Пельт, который удерживался самым большим гарнизоном противника, и вызвал вражеского главнокомандующего на переговоры. О чем говорили два полководца так и осталось загадкой, но уже к вечеру гарнизон города капитулировал. Знамена, флаги, имущество и что самое главное – жизни ринийских солдат, были сохранены.
Весть о капитуляции Пельта быстро облетела всю империю, и остатки вражеской армии начали спешно покидать все оставшиеся города, отойдя на территорию своей страны.
Это событие стало настоящим потрясением для Альберта, которого уже со всех сторон просили остановить войну и подписать мирный договор, но молодой монарх считал подобное заявление позором для его имени и памяти своего отца. Потому он отдал приказ мобилизовать всех граждан от шестнадцати до шестидесяти лет, чтобы попытаться снова склонить чащу весов в свою сторону.
Однако на этом этапе война была уже проиграна: запасов продовольствия для содержания армии, равно как и запасов боеприпасов, было ничтожно мало, и если бы даже удалось рекрутировать лишний миллион солдат, их просто было бы не во что одеть и нечем кормить. Это понимали, похоже, все кроме самого Альберта, а потому более прагматичные люди в окружении императора вступили в сговор с военной верхушкой с целью объявить вотум не доверия монарху, сместить его с престола и установить республику, а после – договориться с армией Трех государств о прекращении войны и условиях капитуляции, пока бои не перекинулись на их территорию.
Но в назначенный день переворота Альберта кто-то предупредил, и он со своими наиболее преданными сторонниками сбежал на один из нейтральных островов в океане Туманов, грозясь оттуда собрать армию и вернуть себе власть. Такой расклад оказался для заговорщиков еще более лучшим, чем они рассчитывали. Парламент быстро принял закон об отстранении императора от престола и позже принял декларацию о создании Ринийской республики, одновременно учредив новое временное правительство. Временно исполняющим обязанности президента был назначен бывший мэр столицы Ринийской империи (а теперь республики) Бенедикт Гецель, – кто-то просто посчитал, что раз такой человек смог управиться с таким крупным городом, как столица, то сможет управиться и с государством до новых выборов.
Пока велись закулисные интриги, и новые люди делили старую власть, объединенная республиканская армия начала наступление вглубь Ринийской империи, захватив и разграбив с десяток городов и близлежащих деревень вдоль границы. В это же самое время бликвудский флот полностью блокировал все портовые города новообразованной республики.