Страница 21 из 90
– И вы никогда не смогли оторваться от него? Спрятаться где-нибудь или дать отпор?
– Нет. Пойми, что меня сковывает такой страх, что просто поджилки трясутся, все, что я могу – это бежать или в оцепенении стоять на месте.
– Ага.
Людвиг задумался на несколько минут, лицо его стало напряженно, было видно, что он упорно обрабатывается полученную информацию. После затянувшийся паузы, он, наконец, изрек:
– Я думаю, что это страх.
– Страх?
– Да. Не поймите меня не правильно, но ваш полковник Отто Винзель – это отображение вашего страха, всего того, что вы боитесь и с чем не хотите бороться.
– Но почему именно он?
– Видно вы сами того не понимая, получили тяжелую психологическую травму во время той операции в блиндаже, и даже возможно, забрали страх вашей будущей жены Греты, как бы невероятно это не звучало. Вы постарались запереть его где-то глубоко в каморке вашего сознания, но постепенно, по мере того, как вы сталкивались со стрессами, большими или маленькими, вы подбрасывали ему хлебные крошки, питая внутреннего монстра.
– Звучит как-то невероятно.
– Можете в это не верить, но вам ли не знать, насколько неизведанны границы нашего сознания и сколько тайн они хранят. А психическое здоровье? Кто может точно сказать от чего человек сходит с ума или впадает в дичайшую депрессию? Конечно, значительную долю в этом играют сложившиеся обстоятельства, но ручку сумасшествия мы спускаем сами, добровольно. Таким образом, стараясь защититься от свалившихся на нас проблем.
– И что же мне делать? Как я могу от него избавиться? Я перепробовал столько методов и приемов, что уже сбился со счета. Но эффекта – ноль.
– А вы пробовали с ним сражаться?
– Что ты имеешь в виду?
– Не убегать от него во сне, а посмотреть ему прямо в лицо, показать, что вы не боитесь своего страха и можете с ним справиться.
– Я как-то не думал об этом, да и как я смогу это сделать? Ты же знаешь, что во сне все идет по какому-то безумному сценарию, который мы не можем контролировать. Как я смогу что-то сделать, если все мои действия заранее расписаны?
– Я могу вам в этом помочь. Для этого достаточно провести сеанс гипноза, и мы вместе постараемся победить вашего монстра.
– Гипноз? Но ведь это инновационная область еще до конца неизведанна. Нередко были случаи, когда человек после сеанса просто сходил с ума или терял часть памяти! А что если нахлынувший поток воспоминаний окажется слишком сильным и я не смогу с ним справиться? Учитывая мой возраст, я не могу ручаться, что буду способен выдержать подобное испытание.
– Тогда постарайтесь сами управлять сном. Напишите в своей голове сценарий перед тем, как ложитесь спать, и прокручивайте его в голове, пока не заснете. Может быть, из этого что-то и получиться.
– Не знаю, я не специалист в области снов и не могу там развивать свое сражение, но обещаю, что постараюсь попробовать, другого выбора у меня все равно нет.
– И еще профессор, – Людвиг напрягся и произнес серьезным тоном, – боюсь, ваш призрак не столь безопасен как вам кажется. Если человек с зашитым лицом одолеет вас во сне, вы можете сойти с ума.
Последние слова прозвучали как гром. Профессору действительно стало страшно, ни сколько из-за слов Людвига, сколько из-за того, что он знал, что это правда. Последние кошмары действительно вызывали у него слишком сильный страх, который овладевал им до спазмов тошноты и позывов в мочевом пузыре. И вот теперь кто-то другой подтвердил терзавшие его догадки. Что если и вправду один раз он не сдержится и даст демону из кошмаров овладеть им полностью? Тогда он сможет проникать не только в его сны, а станет частью обычной жизни, будет выскакивать как черт из табакерки на каждом углу и в итоге доведет его до сумасшествия. Вот будет забавно: «врач-психиатр оказался на месте своих пациентов». Правда, забавно для других, но не для него.
Видя смятение профессора, Людвиг поспешил сменить тему, словно этого разговора и не было вовсе. Оставшийся вечер они говорили о разных подходах к лечению депрессии, неврозов и гипотонии. Потом зашел разговор о профессоре Зофе, текущем положении дел в стране, недавней войне и причинах поражения нашей армии в ней. Поужинав в восемь часов, они еще немного посидели в гостиной, потягивая бренди и слушая новости по радио, после чего профессор решил отклониться ко сну. Уже заходя в свою комнату, он услышал позади голос Людвига:
– Доктор Фитцрой, знайте: я всегда готов вам помочь.
Профессор немного опешил, но все же сумел повернуться и поблагодарить своего коллегу. Улегшись в постель, он все думал о состоявшемся сеансе психоанализа. А что если он тоже сойдет с ума? Как там говорила во сне Грета? «Опасность будет атаковать тебя с двух сторон: во сне и наяву».
Глава 4.
1
Как ни странно, ночь для профессора прошла спокойно: он задремал почти сразу и после погрузился в глубокий сон. Призрак полковника Отто Винзеля тоже куда-то исчез, не пожелав сегодня терзать сознание доктора. Карлу Фитцрою пришлось проснуться в полшестого утра, чтобы успеть на утренний поезд в семь часов. Людвиг был предупрежден о раннем отъезде, а потому встал почти одновременно с профессором и уже поставил чайник для кофе. Выпив по чашке бодрящего напитка, они, не теряя времени, отправились на железнодорожный вокзал.
Для профессора всегда было немного странно видеть город в первые часы после рассвета. Все кругом оттенялось гаммой темных, серых и оранжевых оттенков. Здание и улицы спали, воздух был насыщен умиротворением и покоем. Кое-где на дороге можно было увидеть редкого прохожего или дворника, приступившего к своим обязанностям до того, как на тротуары хлынут потоки вечно куда-то спешащих людей. Во всем этом была своя красота, чувствовалось что-то необычное, нереальное, словно само время переместило тебя на несколько тысяч лет назад, сохранив при этом грубые здания и постройки, но убрав из них дух человека, предоставив их лишь магии рассвета.
Карл Фитцрой вдохнул поглубже прохладный воздух и растер руками занемевшее лицо. Людвиг выкатил машину со стоянки и ловко вывернул на улицу, подъехав прямо к профессору. Они двинулись по пустынным улицам, вздымая вверх мелкий мусор и дорожную пыль.
До вокзала добрались за двадцать минут. Это было широкое здание с залом ожидания и несколькими кассами с билетами, где стояли малочисленные посетители. Отсюда можно было попасть почти в любой крупный город страны, а также в города ближнего зарубежья, но сейчас, когда война только закончилась и отношения между народами были натянуты, как гитарные струны, мало кто хотел уезжать к соседу, если только вперед его не гнали срочные дела.
Профессор спокойно купил себе билет на семь часов и поудобней устроился на деревянном стуле в зале ожидания. Он сразу предложил Людвигу уехать, но тот упорно отказывался покидать доктора, пока не посадит его на поезд. Однако уже спустя пять минут случилась неприятность – профессор забыл свой портфель дома у Людвига. Молодой доктор не растерялся и быстро рванул обратно, пока еще улицы не запрудили другие машины. Карл Фитцрой перенимался с ноги на ногу, ходил по залу, где в глухой тишине ярко отдавался стук его каблуков по светлым мраморным плитам. Он то и дело поглядывал на огромные часы над выходом на пирон, мысленно молясь, чтобы его друг успел вовремя.
«Как я мог забыть свой портфель! Я же всегда проверяю его перед выходом, а тут такая беда. Эх, голова!» – мысленно ругал он себя, нервно теребя лацканы пиджака.
Поезд прибыл чуть раньше, а отправление было назначено на пять минут восьмого. Людвиг успел: приехав за полчаса до отправки, он вскочил в зал ожидания, держа в руках коричневый портфель. Профессор тут же разразился благодарственной тирадой. Такой порыв несколько смутил Людвига, а потому, пожелав ему хорошей дороги, он удалился, не забыв напомнить, что в случае чего, профессор всегда сможет у него остановиться во время пребывания в Фэллоде.