Страница 38 из 75
Она все еще шла вперед, когда нечто впереди, на той же дороге, не преградило ей путь. Нет, это была не стена, и даже не ард. В один момент она просто остановилась, понимая, что не может идти дальше. Причин для таких мыслей не было, и ей будто командовал какой-то особый инстинкт, более свойственным именно зверю, чем человеку. Возможно, это был инстинкт, родной ее истинной расе имтердов? Нет, скорее всего подобное есть у всех живых существ, но люди редко замечают его влияние, и еще реже могут объяснить себе механизм его работы. Это чувство было не сложно описать – Лилика чувствовала, что идти вперед опасно, и мозг сам не пускал тело вперед. Она всегда доверяла своему телу, тем более всегда тщательно о нем заботясь, и теперь, особенно ввиду недавней путаницы с помощью неведомых сил в поиске правильного пути, без раздумий ему верила.
Вокруг было уже достаточно светло, и уши Лилики заливал не столько храп чудовищ снизу, сколько звон постоянно трещащих по неизвестной причине кристаллов, уже немало длинных, прорезающихся из глубины стен и потолка. Все те звуки складывались в почти постоянный шум, вызывающий слабые вибрации всего окружения от своей громкости. Расстояние до пола от пути, по которому шла Лилика, было не так велико, хотя и все еще было для нее опасным. Как следует осмотревшись, она подумала, что не сможет использовать окто, чтобы спуститься вниз, ведь тогда она точно разбудит ардов, и те мгновенно ринутся в атаку. Тогда же она с удивлением подловила себя на другой мысли – ее внутренняя аура и без того задевала некоторых ардов внизу, но они совсем на нее не реагировали. Как бы это ни было странно, даже учитывая в какой глубокой спячке они были, она могла задеть их потоками ветра при приземлении, или вовсе наступить на кого-нибудь из них потом по пути. Хоть она уже решила, что ей точно придется спускаться вниз, она хотела хотя бы понять, куда ей следует бежать, и куда она должна попасть. Очевидно, что место, в которое она попала, еще не было самими Катакомбами Мэй, ведь было выполнено трудом не рукотворным, и туда она наверняка должна была скоро попасть. Скорее всего, путь, по которому она шла, был как раз спуском в это гигантское помещение, и оттуда, в конце самого пути, можно было попасть в какое-то новое место. Учитывая глубину погружения, этим местом наверняка и должны были стать сами Катакомбы Мэй.
Лилика уже вполне уверенно слилась с воздухом, и в виде него, максимально медленно и аккуратно, спустилась вниз. Она нашла для приземления самое подходящее место, прямо между тремя большими ардами, больше Лилики примерно в пять раз. Из-за своеобразного освещения было сложно понять, кем они являлись – были ли это Гротвалы, на которых они были точно похожи, или же какие-то совершенно новые, доселе неизвестные ей арды. Лилика едва ли коснулась их поднятым ветерком, и они, как и ожидалось, никак на это не отреагировали. Она без особого волнения собралась в телесную форму, пусть все еще переживала, как бы что-либо особенно мелкое не оказалось под ее ногами, чтобы она на это не наступила, и, таким образом, не подняла лишнего шума. С того же места, где теперь стояла она, были видны некоторые трещины в каменном полу, из которых на небольшое расстояние вокруг них пробивался очень слабый красноватый свет. В наиболее крупную такую щель Лилика даже смогла заглянуть, но увидела там лишь яркую красную жидкость, похожую скорее на магму, чем на воду. Сложно сказать, насколько глубоко она была – пол под ногами Лилики был не слишком толстым, максимум пять метров в глубину, и все под ним было покрыто этой алой жидкостью. Читатель уже наверняка слышал про подобное раньше, и знает про Алое Озеро, у которого некогда Соккон Кацера встретил меня. Лилика тоже знала про эту жидкость, Алую Жизнь, занимающую все пространство между Миром Гармонии и Миром Бездны. Ее вид едва не привел девушку в шок, ведь она не так долго спускалась вниз, и совершенно точно не спустилась так глубоко, чтобы добраться до Алой Жизни, то есть до Мира Душ. С другой стороны, если она могла видеть его внизу в том месте, значит и ее недавние рассуждения на тему местоположения Уиллекроми из историй Серпиона были не так уж бессмысленны. Ей лишь нужно было спускаться вниз, и она наверняка найдет его где-то там. Оставалось лишь понять, как ей до туда добраться.
Теперь она шла вперед, окруженная кружащимися вокруг светлячками, мимо так и храпящих ардов, в сторону мелькающих где-то очень вдалеке красных огоньков, отражающихся там от стен. Она все еще старалась как можно дальше обходить окружающих монстров, но совсем не было похоже, что они хоть как-то могут отреагировать на ее действия. В окружающем специфичном освещении, со множеством не менее специфичных запахов, тогда перемешавшихся между собой, плюс с окружающей уже влажной жарой, без следа сместившей недавнюю прохладу, Лилика и сама ощущала внезапно набежавшую сонливость, теперь постепенно путающую ее мысли и замедляющую движения. Подобный эффект не казался ей аномальным по ощущениям, но довольно подозрительно сочетался с окружающей обстановкой, ведь арды вокруг тоже находились в спячке, в которую явно клонило теперь и Лилику. Хоть тогда это было еще не слишком заметно, Лилика решила перестраховаться, и на всякий случай, все же предчувствуя скорое окончание своего путешествия, прикрепила больно впившуюся в кожу маленькими иглами Лемоть на свое открытое и чуть поцарапанное правое плечо. Ничего не изменилось, сонливость никак не пропадала. Иными словами, подобный эффект не был вызван окружающим воздухом, который вполне мог быть пропитан особыми, вызывающими сонливость, испарениями снизу. Она продолжала идти вперед уже чуть вяло, несколько раз потирая веки все еще грязными от земли руками, сопровождая это едва не рвущими уголки рта зевками. Спящие арды уже перестали казаться ей опасными, и она была совершенно спокойна, как будто находилась вовсе не в окружении злобных монстров, и чувствовала она себя странно, но уже почти не могла об этом думать – гармония слишком поглощала ее разум, и мозг терял способность адекватно мыслить. Потеря мыслей ее пугала, и она больше всего в жизни боялась безумия, неспособности рационально мыслить, ведь именно это для нее было синонимом слова «забвение». Потому она всегда тяжело засыпала, ведь для этого нужно было оставить мысли, а это было очень сложно. У них с братом Сокконом эта особенность была как будто семейной, хоть причина частой бессонницы того и была сложнее. Всю дорогу по огромной пещере вперед, куда она шла еще осознанно, она изо всех сил крутила головой, сильно и громко била себя по щекам, тем самым уже не боясь разбудить окружающих ардов, будто совсем о них забыв, и саму себя умоляла не поддаваться сну. Она еще недавно спала, и совсем не устала по пути к Лесу Кортя, а значит сонливость ее точно была не простой, и не спроста появилась. Она просто не имела права ей поддаться, пока не встретит Уиллекроми, и пока не найдет брата.
Светлячки летели из той стороны, куда шла Лилика, часто садясь на ее одежду, на голову, чирканьем своих крылышек заливая ее уши, уже почти свободные от храпа ардов. Уже почти никого не было там, и где-то впереди, где было светло уже не от кристаллов и светлячков, а от особого подземного красного света, было совершенно безжизненно. Там не было кристаллов, не было светлячков, и в уже очень многих местах частично не было пола. Все вокруг постепенно пропадало, будто Лилика в самом деле двигалась в небытие, где даже ее самой скоро не станет, как с каждой секундой не становилось ее мыслей. В ее ушах оставался лишь один звук – ее собственное сердцебиение. Дыхание стало совсем тихим и расслабленным, а в ее голове она даже не слышала голоса собственных мыслей, которым часто их озвучивала про себя. Она уже понимала ардов, мимо которых совсем недавно проходила, лежащих в таком месте в глубокой спячке. Они тоже чувствовали то умиротворение, с головой погрузившись в мертвый покой мира снов, в которых наверняка видели другой мир, в которой вот-вот должна была попасть и Лилика.