Решающий бой

Но вот зачем сразу же после Москвы лететь в Геленджик, чтобы выступить в каком-то санатории, да и ещё военным бортом, вопрос занимательный. И тут Слава рассказал ещё один любопытный эпизод. В Геленджике он съел чего-то несвежего, и живот сильно ночью заболел. Испугался аппендицита, решил зайти к Зорину посоветоваться, что делать, стучал, стучал, а того в номере нет. Тогда он к Шелестову в соседнюю дверь начал ломиться. А там тоже никого. В общем, уже другие отдыхающие начали выползать из своих номеров, мол, утром им уезжать и какой-то дебил спать не дает. Слава ушёл к себе номер. Живот у него через пару часов прошел. И он нормально отработал выступление. Даже Зорину и нашему школьнику не успел ничего сказать, поскольку их сразу отправили на поезде обратно в Московскую область. Так этот случай и позабылся. А по пьяни в кафе вспомнился. И мне сразу интересно стало, где же бродили ночью наш юный Клинт Иствуд и его тренер.

— И ты обратился ко мне, сообщил о поездке и попросил дать контакты нашей агентуры в Геленджике? — улыбнулся Росс. — Помню.

— Именно, — кивнул Вуд. — Как только получил от вас ответ, сразу полетел туда с нашими русскими сотрудниками. И, кстати, хочу попросить вас материально поощрить местных агентов «Енота», «Али» и «Барина». Они очень сильно нам помогли.

— Подавай рапорт в письменном виде. Поощрим, — пообещал Дерек.

— Я провел анализ полученной информации. Учитывая навыки, боевую подготовку школьника и его тренера, а также приключения с туркменами, решил начать расследование с просмотра милицейских сводок за ночь с 28–29 ноября, когда наших фигурантов не было в номерах. «Енот» в свое время работал в правоохранительных органах, знал многих милиционеров и сумел раздобыть информацию. И вот здесь я обнаружил кое-что интересное. Нападение на патруль ППС. Причем все милиционеры были профессионально вырублены неизвестными за пару секунд и погружены в свою машину. Описание нападавших смутное, но что интересно, что один из них, по показаниям милиционеров, молодой парень лет 17–18. Точно как наш школьник. И здесь я почувствовал, что нахожусь на верном пути и что-то накопал. Попросил «Енота», использовать свои связи, и узнать поподробнее об этом случае. Он выполнил мою просьбу. Итак, что там произошло?

В полпервого ночи наряд ППС, передвигающийся на «УАЗе-469», заметил возле района с частными домами незнакомую машину — черный «ВАЗ» 2102. Милиционеры много лет патрулировали это место, большинство жителей знали по именам, помнили их автомобили. И машина, оставленная в укромном уголке, на неприметной полянке, скрытой со стороны дороги деревьями, вызвала интерес у наряда. Они решили некоторое время подождать хозяев автомобиля. И дождались. Группа из четырех человек в темной одежде и с большими сумками появилась в час ночи. Милиционеры сразу же взяли подозрительных людей на прицел. Но эти ребята оказались профессионалами. Один из них сумел остаться незамеченным и сзади напал на водителя. Другие вырубили наряд за считанные секунды, те даже не то, что выстрелить, дернуться не успели. Милиционеров погрузили в машину, руки связали за спиной, рацию сломали, пистолеты разрядили, патроны разбросали по салону. Нашли их только утром местные жители. И как я уже сказал, один из нападающих, был подростком 17–18 лет, фигурой напоминающего Алексея Шелестова.

Вуд сделал паузу, наслаждаясь произведенным эффектом. Дерек и другие ЦРУшники молча ждали продолжения.

— Смотрите, что получается: глубокая ночь, группа боевиков в черной одежде и с большими полными сумками, за пару секунд вырубившая милиционеров. Напрашивается логичный вывод: они кого-то убили и, скорее всего, ограбили. Я попросил «Енота» проверить этот момент. Но убийств не было, пропавших без вести и заявлений о разбойных нападениях — тоже. Может быть, потом выяснится, что кто-то исчез, но мне в это не верилось. Пришлось отправлять на место «Али». Он парень коммуникабельный, может подружиться и разговорить кого угодно. Агент погулял по местности, напоил алкоголем парочку любителей спиртного, залатал протекающую крышу бабушке, закрутил роман с проживавшей там вдовой. И выяснил интересный момент. Недалеко от места происшествия с милиционерами проживает Белла Наумовна Бородкина — директор треста столовых и ресторанов Геленджика. И тем утром она громким стуком привлекла к себе внимание спешивших на работу соседей. Калитка и входные двери были открыты и они вошли в дом. Там увидели связанную женщину, колотящую ногами по стенам. Бородкину развязали. Она попросила никому не говорить и пообещала денег за молчание. Спустя день занесла соседям сотню рублей.

И здесь я обратился к «Барину», имевшему связи среди уголовников и советских подпольных дельцов. Он нашёл подходы к Бородкиной. И смог подвести к ней нашего Джона, по-русски, Ивана. Эта Белла любила молоденьких мальчиков, но наш агент смог затащить её в постель красивыми ухаживаниями. Джон, отлично выглядит, и прошел обучение у лучших наших психологов. Он сумел влюбить в себя Бородкину и развести её на откровенность. Той ночью к ней действительно ворвались грабители в шапочках-масках. Рассказывать, где деньги Белла не захотела. И один из налетчиков уже собирался пытать её, чтобы узнать, где она прячет материальные ценности. Но тут в разговор вмешался другой. Белла говорит по голосу малолетний пацан, и фигура тоже не взрослая, юношеская, угловатая. И этот парень сразу же назвал все её тайники, где она прячет деньги, представляете? А Белла клянется, что никому о них не рассказывала.

— Похоже, ребята мы сорвали джек-пот, — лицо Росса расплылось в торжествующей улыбке, — думаю, этот загадочный Алексей Шелестов может оказаться ключиком ко всем нашим проблемам. Моя интуиция даже не шепчет, а орет в полный голос, что этого загадочного школьника нужно брать. И чем скорее, тем лучше. Начинаем разработку операции по его поимке. Ответственным назначаетесь вы, мистер Вуд. Даю вам сутки. За это время вы должны положить мне на стол подробный продуманный план по поимке Алексея Шелестова и его тайной доставке в США. Я не ограничиваю вас ни в методах, ни в средствах. Можете привлечь наших русских агентов. Также в вашем распоряжении Горовиц и Паэул. Я хочу, чтобы все было сделано чисто. Но если не получится, бог с ним. Главное — результат. Школьник должен быть взят, допрошен с использованием всех имеющихся средств и выпотрошен до донышка. Что потом с ним делать, решим по итогам полученной информации.

— Хорошо, сэр, — кивнул Эндрю. — Задачу понял. Готов приступить к исполнению.

— Теперь задание вам, Мария, — Дерек повернулся к латиноамериканке. — Вчера с нами связались союзники из КГБ, которым мы скинули информацию о встречах деда нашего школьника и Ивашутина. Они попросили сфальсифицировать документы о сотрудничестве генерал-лейтенанта Шелестова и нашего ведомства. Как я понимаю, готовят его арест. Вам предстоит этим заняться. Сильно не торопитесь. У вас в распоряжении два-три дня, а может и больше. Нам нужно взять школьника раньше, чем КГБшники доберутся до его деда. А когда они арестуют генерала, я хочу знать обо всём, что он им выложит, до мельчайших подробностей. Этим тоже займетесь вы, Мария. Я дам вам все необходимые полномочия и допуски, чтобы подключить всю оставшуюся агентуру в КГБ.

— Слушаюсь, сэр, — бесстрастно ответила Родригес. — Все сделаю в лучшем виде.

— Отлично, — Росс резко встал, с грохотом отодвинув стул. — Тогда за работу господа. И не забудьте, уничтожить все документы и заметки при выходе отсюда.

ЭПИЛОГ. 26 декабря 1978 года

26 декабря 5:05. Жаворонки. Московская область

Константина Николаевича разбудила ноющая боль в левой части груди. В последнее время сердце все чаще напоминало о себе. То оно неожиданно покалывало, руки и ноги подкашивались, тело становилось ватным, а на лбу выступали капельки пота, то болезненно ныло, вытягивая остатки жизненной силы.

Проблемы с сердцем обострились с момента памятной беседы с внуком на даче, когда Алексей дошел до расстрела Белого Дома в будущем 1993 году. В тот момент генерал-лейтенанта проняло и прихватило по-настоящему. Константин Николаевич подозревал, что ещё чуть-чуть, и он бы покинул этот бренный мир навсегда, так и не договорив с Алексеем. Тогда, слава богу, пронесло. Но легче на душе не стало. Старый фронтовик не мог спокойно принять картину такого будущего. Ему начали сниться кошмарные сны с разваленными заводами, трупами в белом доме, Приднестровье, Чечне, лицами торжествующих буржуев, почему-то похожих на мерзкие рожи ухмыляющихся бесов и демонов, подсмотренных в детстве в старой, дореволюционной книге со сказками.