Страница 25 из 89
— Боюсь, отец Ангелотти пропал. — Его лицо стало необыкновенно серьезным.
— Кто?
— Выездной священник.
— Выездной? Откуда?
— Из Рима. Он прибыл в декабре.
— И он пропал?
— Да, инспектор. — Епископ откинулся назад, сложив руки на груди. — Пропал.
— Можете рассказать об обстоятельствах его исчезновения, пожалуйста?
— Особо нечего рассказывать. Здесь его больше нет, и в Рим он не вернулся.
— Когда вы поняли, что он пропал? — Задаваясь вопросом, к чему всё это, Лотти достала блокнот из глубин своей куртки, но не смогла найти ручку.
— Я не видел его с кануна Рождества.
Лотти удивленно повела бровью:
— И вы только сейчас сообщаете об этом?
— Я не знал, что он пропал. Один из наших священников забеспокоился после того, как нигде не смог его найти, и взял на себя ответственность сообщить в полицию. Возможно, я бы не стал этого делать. Но что сделано, то сделано.
— У вас пропал священник, а вы не собирались сообщать об этом в полицию?
— Исчезновение отца Ангелотти стало для меня сильным ударом.
— Не знаю, какую приоритетность могу дать пропавшему без вести человеку. На данный момент мы очень заняты. — Лотти отчаянно размышляла над ситуацией.
— Майлз побеспокоится о том, чтобы это дело получило соответствующую приоритетность, — подчеркнул епископ.
— Сделаю всё, что в моих силах.
— Уверен, так и будет. Я очень ценю это. Благодарю вас, инспектор. — Кивнув в сторону двери, епископ дал Лотти понять, что она свободна.
Однако Лотти не намеревалась уходить. Взяв со стола ручку, она написала в блокноте имя пропавшего священника.
— Мне нужно задать вам пару вопросов, — сказала она.
— Задавайте.
— Вы знали Сьюзен Салливан?
— Кого?
— Женщину, которая была убита в соборе.
Замолчав, епископ Коннор поднял на Лотти глаза холодного зелёного цвета:
— Какая трагедия, — сказал он. — Бедная женщина. Нет, инспектор, я не знал ее. Я управляю большой епархией. Приход Рагмуллина, как вы, без сомнения, знаете, насчитывает более пятнадцати тысяч человек. Я знаю только некоторых из них.
«Некоторых? К примеру, товарищей по гольфу?» — подумала Лотти.
— Я подумала… может, она тоже играла в гольф или что-то вроде того? — пояснила она.
— Правда? Вы вздумали умничать со мной?
— Конечно же нет, — солгала Лотти. — Мне трудно найти людей, которые знали бы ее. Она была убита в вашем соборе и, поскольку у вас теперь пропал священник, мне вдруг пришло в голову, что, возможно, между ними есть какая-то связь.
— Нет ни малейшей идеи, какая может быть связь между этим убийством и пропавшим священником.
— Расскажите мне об отце Ангелотти. С какой целью он приехал?
— Его отправили из Рима сюда в творческий отпуск. У него были проблемы личного характера.
— Проблемы?
— Кризис, связанный с нахождением самого себя, насколько я знаю. Подробности мне неизвестны.
— До этого он был как-то связан или знаком с Рагмуллином? — Лотти постукивала ручкой по столу.
«С таким именем — вряд ли», — подумала она.
— Я не знаю, инспектор.
— Зачем тогда отправлять его именно сюда?
— Может, Папа воткнул булавку в первое попавшееся место на карте?
Лотти пристально смотрела на епископа, опустив подбородок и округлив глаза.
— Прошу прощения, — сказал епископ. — В этом не было необходимости. Отца Ангелотти вверили мне, а теперь я не могу его найти.
— Мне нужны его личные данные, я посмотрю, что можно сделать.
— Ему тридцать семь лет. Ирландского происхождения, проживает в Риме, учится в докторантуре в Ирландском колледже. Видимо, последние месяцы он начал сомневаться в своем призвании, в своей сексуальности. Что-то наподобие этого. Его настоятели решили, что ему нужно было время, чтобы разобраться в себе, и отправили его сюда.
Лотти быстро делала заметки в своей манере, затем подняла взгляд на епископа:
— Когда он приехал?
— Пятнадцатого декабря.
— В каком настроении он был?
— Он говорил мало. Большую часть времени проводил в своей комнате, как я понимаю.
— Можно взглянуть?
— На что?
— На его комнату.
— Какая от этого польза? — Епископ смотрел на Лотти настороженно и хмуро.
— Это стандартная процедура при расследовании дела об исчезновении человека. — Лотти отметила изменившееся выражение его лица.
— Вам необходимо сделать это сейчас?
— Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня? — ответила Лотти.
Епископ взял трубку телефона и нажал одну кнопку. Вошел молодой священник.
— Отец Оуэн, проводите инспектора Паркер в комнату отца Ангелотти.
— Спасибо, — сказала Лотти, вставая.
— Можете ли вы относиться к этому расследованию с максимальной осторожностью? — спросил епископ Коннор.
— Я всегда отношусь к своей работе профессионально. Вам не о чем беспокоиться.
«За исключением случаев, когда Кэхал Мороуни застаёт меня врасплох», — мысленно упрекнула себя Лотти.
Епископ поднял и спешно пожал ей руку.
— Буду с нетерпением ждать новостей.
— Как только мне станет известно о чем-то, уверена, вы тоже об этом узнаете, — сказала Лотти, вложив в свои слова огромную долю сарказма.
Комната отца Ангеллоти оказалась скромной, но функциональной; стены были окрашены в бежевый цвет, а под картиной, висевшей на стене, горела красная лампа. Хмурый Иисус с горящим сердцем.
Лотти достала латексные перчатки и начала изучать комнату. Одна кровать, застеленная простым коричневым покрывалом; шкаф и туалетный столик, ванная комната; сумочка из-под бритвы, бритва, зубная щетка и паста, гель для душа, шампунь и расческа. В шкафу она обнаружила одну куртку, пять черных рубашек, два свитера и две пары брюк. «Он не собирался оставаться тут надолго», — подумала инспектор. В ящиках туалетного стола она нашла нижнее белье, простое и невзрачное. В воздухе витал едва уловимый запах сигаретного дыма. На столе лежал ноутбук, выключенный.
Молодой священник стоял в дверях, Лотти чувствовала, как он следил за каждым ее движением.
— Отец Оуэн?
— Да.
— Вы знали отца Ангелотти? — спросила она, упаковывая расческу — может понадобиться анализ на ДНК. Учитывая обстоятельства, нельзя ничего исключать.
— Не особо. Он был неразговорчив, замкнут в себе. Большую часть времени проводил у себя в комнате.
— У него был мобильный телефон?
— Да.
— Тут его нет. Когда вы последний раз видели отца Ангелотти?
— Не уверен. Он был освобожден от обязанностей. Мы были заняты подготовкой к рождественским церемониям, поэтому я редко имел с ним дело.
— И вы понятия не имеете, где он может быть? — настаивала Лотти.
— Ни малейшего.
— Это вы сообщили о его исчезновении?
Молодой священник слегка покраснел.
— Мне это показалось странным, — ответил он, — вот и всё. Я упомянул об этом епископу Коннору. Он не казался обеспокоенным.
— Почему забеспокоились вы?
— После смерти той женщины, Сьюзен Салливан… Я просто подумал, где же он, — сказал священник, открывая дверь. — Вы закончили? У меня ещё много дел.
— Думаю, есть что-то, о чем вы хотели бы мне сказать.
— Я тревожился о нём. Вот и всё.
Лотти подняла со стола ноутбук:
— Я могу взять это?
— Конечно, — ответил молодой священник и выпроводил Лотти за дверь.
Глава 27
В участке Лотти приказала провести полное обследование ноутбука священника и отправила расческу на анализ ДНК. На всякий случай, даже самый плохой.
Сидя за своим столом, Лотти открыла верхний ящик и достала из-под бумажных завалов потрепанную, пожелтевшую папку. Глубоко вздохнув, она открыла ее и внимательно всмотрелась в выцветшую фотографию — ямочка на подбородке, слишком широко открытые глаза и уложенные волосы, торчащие на макушке. Каждый раз, смотря на эту фотографию, Лотти ловила себя на мысли, что мальчику не помешало бы постричься. Школьное фото, сделанное в один из тех дней, когда он ходил в школу.