Страница 24 из 86
Смотреть, как твоя рука сжимает кинжал, предназначенный для любимого, было мучительно до боли, ведь сердце всё ещё стучало, оно всё ещё могло чувствовать. Смарт недовольно наблюдал мою бесполезную попытку разжать руку, которая слушаться меня больше не желала.
— Не сопротивляйся, Верна. И даже не надейся, твоя рука не дрогнет. Я об этом позабочусь.
Подхватив арбалет с отравленными стрелами, Смарт мне подмигнул:
— Не волнуйся, всё получится. Я же обещал помочь, и тебе, как исключение, даже бесплатно. Но до поры постою в сторонке. Не думаю, что мне стоит показываться на глаза коту, особенно, пока он жив.
Потом ищейка тихо шагнул в тень, укрывшись за выступом скалы, и затаился. Потянулись бесконечные минуты ожидания. Внешне я была неподвижна, словно статуя, но внутри каменного тела моя душа металась, как загнанный в угол дикий зверь, яростно подвывая от бессилия. Да, я ненавидела любимого. Да, я не раз клялась его убить. Но я знала так же, что никогда не смогла бы это сделать. Глупо было притворяться перед самой собой. И вот пришло время моим клятвам исполниться. Исполниться против моей воли. Моя рука поднялась, словно обрела разум, подчиняясь чужой, недоброй силе. Кинжал, зажатый в руке, нетерпеливо задрожал. «Зуб дракона» предчувствовал миг своего триумфа. Он тоже знал, ждать оставалось недолго. Время тянулось медленно, но мне хотелось, чтобы оно остановилось, замерло навсегда. Я понимала, что Лордин может появиться в любую секунду. Замирая сердцем, ловила малейший шум, движение ветра, дыхание ночи и — боролась. Моё упрямство не давало сдаваться, не позволяло без боя подчиниться ищейке. Я до последней секунды надеялась возвратить себе власть над телом.
Лордин не изменил себе, возник рядом словно призрак, бесшумный и бестелесный. Как я не вслушивалась прежде, не смогла услышать его шагов. Увидела только тогда, когда он тенью наклонился ко мне, тихо шепнул:
— Привет, малыш.
И тут моя рука нанесла удар.
10. Любовь и проклятье.
Луна, точно решив помочь заклинателю, сбросила вниз спасительный луч именно в тот миг, когда «Зуб дракона» неумолимо устремился к своей жертве. Лордин успел разглядеть его жажду и молниеносно отстранился, но чуть опоздал. Мой мысленный отчаянный вопль:
— Нет! — прорвался наружу протяжным, почти волчьим воем. Вместе с ним выплеснулась внутренняя энергия, скопившаяся во мне за время борьбы с самой собой. Рука дрогнула в последний момент, и это спасло коту жизнь. Кинжал пронзил плечо врага и разочаровано застыл, неудовлетворённый результатом своих усилий. Моя рука, наконец, обрела свободу, в тело постепенно стала возвращаться чувствительность, мучительная скованность покидала его.
— Прости, — смогла пробормотать я, наблюдая, как заклинатель резким движением извлекает кинжал из плеча. Капли тёмной, в ночи показавшейся совсем чёрной, крови упали на камни у его ног. Я вспомнила о своих мыслях, навеянных мне закатом. Не эту ли картину предчувствовала тогда?
— Спасибо за жизнь, малыш. Теперь в расчёте. Я видел, ты сделала всё, что могла, — Лордин легко коснулся моих волос.
— Ищейка! — вспомнила я о том, что опасность ещё не миновала, и повела глазами в сторону скал, без сожаления отдавая Смарта врагу на растерзание. Кот обид не прощал никогда и никому.
— Я знаю о нём. Жаль понял о его силе только тогда, когда увидел, что с тобой стало, — спокойно кивнул головой Лордин, и вдруг крутнулся на месте, уклоняясь от летящей в него стрелы. Ядовитая посланница смерти не пролетела мимо. Она, словно разумное существо, извернулась и всё же умудрилась оцарапать свою цель. Кот с проклятьем схватился за шею.
— Мне надоел этот поганец! — прорычал он, и прыгнул в ту сторону, где должен был прятаться его неходяй. Правда, тот не стал дожидаться расплаты. За выступом скалы Лордин нашёл лишь арбалет и пару сломанных стрел. Почему Смарт всегда бросал своё оружие, я не знала. Стрелы могли бы ему ещё пригодиться. Далёкий сердитый крик эхом прокатился над нашими головами:
— Я зря пожалел тебя, Верна. И я ещё вернусь!
Я была уверена, что кот бросится в погоню. Вряд ли горы и ночь помешали бы ему охотиться. Но он остался со мной. Небрежно перевязал рану на плече куском ткани. Отмахнулся от моей попытки помочь. Даже волшебной мазью побрезговал.
— Отдохни. Нам предстоит дальний путь, — проговорил тихо, усаживаясь у каменной стены и по-хозяйски устраивая мою больную голову у себя на коленях. — Сейчас заговорю твою шишку, станешь как новенькая, — пообещал лукаво подмигивая.
— Какой путь?! Опять дорога! — чуть не взвыла я. — Не хочу больше никаких дорог.
— Очень важная, Вернушка. Твоя дорога. Та самая. — Лордин не стал слушать лепет о том, что сам-то тоже ранен. Тихо укачивая мою голову, заклинатель стал что-то мурлыкать себе под нос. Его руки нежно перебирали пряди волос, заставляя расслабиться, забыться. Через несколько часов я пришла в себя, и рассвет встретила уже полной сил. Вот только то, что я увидела в лучах восходящего солнца, испугало даже больше, чем прошедшая ночь.
Всем известно, уж какой бы яркой ни была луна, ночные тени всё равно прячут лица под серыми масками. Это привычно и вряд ли способно кого-нибудь удивить или напугать. Но в свете дня спутники ночи исчезают, пугливо зарываются в удалённые уголки. Конечно, они не уходят совсем и частенько бесстрашно выпрыгивают нам навстречу, то ли пытаясь поразить, то ли играя с солнечными лучиками, которые с лёгкостью их рассеивают. Но никогда тени не являются просто так без малейшей защиты, будь то дерево, куст или стена. И вот впервые мне довелось увидеть не сгинувшую, как ожидалось, под солнцем тень. Площадка была открытой и, казалось, ничто не могло способствовать такой странности. И всё же на лицо Лордина, сидящего с закрытыми глазами, будто кто-то набросил полупрозрачную серую ткань. Да и, видимо, не только на лицо. У меня возникло подозрение, будто левая сторона тела любимого погружена в постоянно следующий за ним сумрак. Я, затаив дыхание, осторожно протянула руку и коснулась его серой, будто погребальный пепел, щеки кончиками пальцев. Кот медленно открыл глаза, хотя не похоже было, что он почувствовал прикосновение, скорее услышал мой испуганный вздох. Его левый глаз больше не был ярко-зелёным, как прежде. Он приобрёл цвет мокрого камня, стал неподвижным, слепым, словно принадлежал статуе.
— Что это? — спросила еле слышно. — Ты в камень превращаешься?
Лордин спокойно поднялся, пошевелил плечами, явно прислушиваясь к своим ощущениям, после чего обронил небрежно, как о чём-то незначительном:
— Превращаюсь. Только не в камень, а в тень.
Я озадаченно нахмурилась, приглядываясь к его левому плечу. Он двигал им совершенно свободно, рана не беспокоила его. Это было странно. Выяснилось так же, что кровь, показавшаяся мне ночью чёрной, именно такой и была. Тёмные капли, застывшие на серых камнях скал, скорее походили на грязь. Единственное, что досаждало Лорду, была царапина на шее. Яд не убил его, как Соню, но ранка за ночь успела загноиться. Недолго думая, заклинатель полоснул себя кинжалом по шее и выдавил скопившийся под кожей гной. После этого, посчитав процесс лечения законченным, Лордин подмигнул мне живым зелёным глазом.