Дверь в Зазеркалье

Оба ребенка потрясенно и безмолвно смотрели на Кристи. Помнят ли они свою мать? Скорее всего, нет. Мальчику на вид лет пять-шесть, девочке — три-четыре. После исчезновения Колетт прошло уже два года, но они наверняка видели ее фотографии.

Время будто остановилось. Наконец мальчик слез с дивана, решив, видимо, что он, как мужчина, должен взять инициативу на себя. Совсем как отец, подумала Кристи. Прирожденный лидер.

— Ты выглядишь совсем как Маман, — сказал он. — Папа предупреждал нас.

— Мы с твоей мамой близнецы, — с улыбкой ответила Кристи. — Я — твоя тетя Кристи из Америки.

— А наша мама тоже в Америке? — спросил он.

— Извини, Пьер. Я не знаю, где ваша мама, — мягко произнесла Кристи. — Я не знала ни о ней, ни о вас, пока мне не рассказал ваш папа. — Она протянула к мальчику руки. — Но теперь я очень хочу узнать вас поближе. Надеюсь, мы с вами подружимся.

Пьер кивнул, серьезным оценивающим взглядом изучая Кристи.

— Мама часто обнимала меня, — проинформировал он ее.

Наверное, он очень скучает по матери, подумала Кристи. И ее сердце рванулось навстречу малышу.

— Мне тоже очень хочется тебя обнять, Пьер. Ты разрешишь?

На лице мальчика расцвела улыбка. Он подпрыгнул и побежал через комнату навстречу Кристи. Она подхватила его на руки и крепко прижала к себе. Пьер обхватил ее руками за шею и затарахтел:

— Элоиза не помнит маму. Она была еще очень маленькой, когда мама уехала. Я так рад, что папа нашел тебя, тетя Кристи. Теперь Элоиза тоже будет знать, как выглядела мама. — Пьер многозначительно посмотрел на Кристи — мол, что взять с такой крохи. — Я рассказывал ей…

У Кристи защемило сердце, когда она представила, как этот малыш пытается разделить свои воспоминания с сестрой, как это важно для него. Но как быть ей? Она совсем ничего не знает о своей сестре. Будет ли для них достаточно того, что она похожа на их мать внешне?

— Хорошо, что тетя Кристи теперь с нами, да, папа? — Пьер посмотрел на отца, ища у него поддержки.

Лицо Армана смягчилось, когда он посмотрел на сына. Он взъерошил волосы на его голове и ответил:

— Это очень хорошо, Пьер. А теперь иди ко мне и дай Элоизе возможность обняться с тетей Кристи.

Малыш с готовностью перебрался на руки отца, а Кристи повернулась к маленькой девочке, которая уже слезла с дивана, но застенчиво прижималась к коленям бабушки.

— Элоиза… — позвала Кристи, протягивая к ней руки.

Огромными синими глазами малышка посмотрела сначала на отца, потом на брата.

— Иди же, Элоиза, — нетерпеливо скомандовал Пьер. — Посмотри на ее волосы. Они точно такого же цвета, как у тебя. И как у мамы. Я ведь тебе рассказывал.

Вот уж командир так командир, подумала Кристи. Взгляд девочки переместился на волосы Кристи. Затем она подняла руку и потрогала свои блестящие локоны, все еще не решаясь подойти. Кристи решила взять инициативу на себя и медленно пошла навстречу ребенку с нежной улыбкой на лице.

— Пьер всегда говорит тебе, что ты должна делать, Элоиза?

Маленькая девочка кивнула с серьезным видом.

— И ты всегда его слушаешься?

С таким же серьезным видом малышка отрицательно покачала головой.

— А ты не хочешь мне сказать, чего бы тебе хотелось?

Робкий утвердительный кивок. Кристи наклонилась к девочке.

— А можно, я первая скажу, чего бы мне очень хотелось?

Голубые глаза в обрамлении пушистых ресниц с любопытством уставились на Кристи.

— Я хочу обнять тебя, как папа обнимает Пьера.

Иди ко мне на ручки.

Глубокий вздох — для храбрости, еще один взгляд на волосы Кристи и, наконец, кивок.

Кристи подхватила девочку на руки и прижала к груди, испытывая невероятное счастье. Элоиза дотронулась до ее волос, запустила в них пальцы и засмеялась от восторга.

— У всех темные волосы, как у Пьера и у папы. А теперь есть кто-то, у кого такие же волосы, как у меня.

Горькое чувство потери вновь пронзило Кристи.

«У твоей мамы были такие же волосы», — хотелось закричать ей.

И, скорее всего, у ирландской бабушки, которая погибла во время землетрясения. Но этого им уже не узнать — ни Кристи, ни малышке Элоизе.

Но зато теперь они обрели друг друга и никто не сможет их разлучить. Ни Арман, ни Шармэн, ни бабушка… Внезапно по коже Кристи пробежал холодок — она совсем забыла о матери Армана, а та сидит, наблюдает, оценивает.

В течение всей сцены знакомства мать Армана не произнесла ни слова. Кристи только сейчас осознала это. Подумав, что ее поведение могут счесть грубым, она быстро повернулась к пожилой женщине, и уважительно обратилась к ней на французском:

— Мадам Дютурнье…

У женщины было красивое лицо, глядя на которое ей можно было дать и сорок, и шестьдесят лет.

Впрочем, белые пряди в темных волосах свидетельствовали о том, что она не пытается скрыть свой возраст. Глаза были серыми и холодными, и по ним невозможно было определить ее отношение к происходящему. Мадам Дютурнье производила впечатление сильного и властного человека, не сомневающегося в своей правоте ни при каких обстоятельствах.

Она слегка наклонила голову и чуть скривила губы в улыбке.

— Мадемуазель Холлоуэй…

— Удовлетворена, Матап? — с вызовом обратился к ней Арман.

Женщина встала, по-царски величественно, и насмешливо посмотрела на сына.

— На самом деле ты ведь не сомневался, что я не пропущу приезд такой гостьи. Но теперь я оставляю вас с детьми, как ты и хотел. Няня ждет их в детской.

— Благодарю. — Арман тоже не скрывал сарказма.

Мадам Дютурнье перевела холодный взгляд серых глаз на Кристи.

— Мы поговорим за обедом. Это будет интересный вечер.

Кристи выдержала этот взгляд, сохраняя приветливое выражение лица.

— Приятно было познакомиться с вами, Madame, — вежливо поблагодарила она, не позволяя себе испугаться.

Одна изогнутая бровь удивленно приподнялась.

— Как я вижу, сходство сестер лишь внешнее.

Полагаю… — ее насмешливый взгляд был прикован к сыну, — Mademoiselle преподнесет нам много сюрпризов. Не так ли, Арман?

— Потерпи до вечера, Матап, — не остался в долгу Арман.

Не сказав больше ни слова, мадам Дютурнье покинула комнату.

Кристи не сомневалась, что между матерью и сыном что-то происходит, но пока не поняла — что. Арман затеял какую-то свою игру, одним из участников которой стала она, Кристи. Но если эта игра предполагает ее общение с детьми, она согласна.

Что же до остального, то постепенно она разберется во всем.

Но сейчас самое главное — это два замечательных ребенка, ее племянники.

Глава ДЕВЯТАЯ

Кристи была счастлива, что дети приняли ее. Они наперебой старались завладеть ее вниманием, показывая свои комнаты и делясь сокровищами: игрушками, книгами, электрической железной дорогой с тремя разноцветными поездами, домиком для кукол, где была мебель, посуда и полный гардероб нарядов…

С их няней Жанной не возникло никаких проблем. Та, казалось, была даже довольна, что у Пьера и Элоизы появилась тетя, которая горит желанием проводить с ними как можно больше времени. Жанна была молодой женщиной, жившей в доме лишь последние полтора года, а значит, она не знала Колетт и ничего не могла рассказать Кристи. Но самое главное — Жанна прекрасно ладила с детьми, и те любили ее.

Арман остался с ними. Кристи с удивлением наблюдала за ним в роли отца. Он был искренним и естественным. Элоиза не слезала с его колен, Пьер же был невероятно горд, стоило Арману похвалить его за что-нибудь. Кристи должна была признать, что ее племянники не обделены ни вниманием, ни любовью. Это радовало ее и в то же время огорчало — в ее присутствии не было такой уж насущной необходимости и ее главным достоинством было всего лишь то, что она — зеркальная копия их матери.

Кристи все время чувствовала на себе испытующий взгляд Армана. Она понимала, что он настороженно следит за тем, чтобы она не допустила неверного шага и не сказала ничего такого, что могло бы травмировать детей. Жаль, что он не защищал так же рьяно интересы ее сестры.