Страница 26 из 67
Взглянув на разложенные на столике в крохотных чашках мел, уголь, толченую краску, я скривилась. Ни одному визажисту не приходилось работать со столь ужасными средствами для макияжа! Сюда бы мою косметичку… Но, чего нет, того нет.
Добавив немного воды, я развела краски, и проверила их на своей ладони. Взяв кисточку, сделанную их хвоста неведомого пушистого зверя, припудрила лицо Иоланты, а потом стала наносить макияж.
Я работала медленно и осторожно, впервые за долгое время, получая удовольствие от своего занятия. И пусть краски казались непривычными, а кисточка слегка дрожала в моих пальцах, мне казалось, что время повернуло вспять.
Что не было, ни вечеринки у Виталика, ни кладбища, ни перемещения в другой мир. Что я опять в своей квартире, и собираюсь накрасить подругу, которая собирается на свидание. И мне хочется сделать это как можно лучше.
Минуты текли, одна за другой. В комнате царила уютная тишина, это меня вполне устраивало. Не могу работать, когда шумят. Наверное, Иоланта почувствовала это, потому что, когда к нам заглянула служанка, а затем управляющий Бьют, она отослала их нетерпеливым жестом.
Стоявшие на полке часы гулко пробили одиннадцать раз. Вздрогнув от неожиданности, я окинула лицо своей «клиентки» придирчивым взглядом. А затем попросила её взглянуть в зеркало.
Иоланта с жадным любопытством смотрела на себя. А я, вытирая руки полотенцем, думала, что, не расстроюсь, если ей не понравится. Я старалась, как могла.
— Это просто невероятно! — выдохнула Иоланта. — Ты — настоящая магичка! Кто научил тебя делать лицо таким красивым?
Я поклонилась, в знак благодарности и чтобы уйти от ответа. Приятно, когда человек преображается на твоих глазах, но слова насчет «магички» явно лишние. Я заметила, как сузились глаза управляющего Бьюта, появившегося в дверях.
Окинув меня цепким взглядом, он подошел к хозяйке замка, чтобы поцеловать ей руку. И замер на месте, прежде чем неуверенно произнести:
— Моя леди, вы просто ослепительны. Я восхищён.
— Вчера и неделю назад вы говорили то же самое, Бьют, — нахмурившись, сказала Иоланта. — А ведь я выглядела куда хуже, признайтесь.
Управляющий переступил с ноги на ногу:
— Моя госпожа, вы всегда прекрасны. Просто сегодня…
— … добрая девушка смыла с моего лица всё лишнее, так же как смахивают пыль с серебряных зеркал.
Бьют снова одарил меня неприязненным взглядом, и я пожалела, что не ушла сразу. И, вообще, решила помочь Иоланте со сменой имиджа. Советовала же мне Матрёна Оспина не выделяться! А я что делаю…
— Какая ловкая девица. Жаль, что раньше подобных талантов за ней не наблюдалось. Чего ждёшь? — это уже ко мне. — Ступай на кухню, Клеманс давно тебя ищет.
Управляющий нервно провел рукой по серебряной цепочке, висевшей на груди. В солнечных лучах блеснул необычный кулон, в виде змеи, кусающей собственный хвост.
На языке вертелась пара язвительных фраз, но я сдержалась. Поклонившись, я направилась к выходу, когда раздался голос Иоланты:
— Постой, — помедлив немного, девушка добавила, — ты так чудесно меня накрасила, а я даже не знаю твоего имени.
— Майя, госпожа.
— Прекрасно. А что ты еще умеешь, Майя? Убираться в комнатах, гладить одежду, шить?
— Да, госпожа, — я не понимала, к чему это вопрос.
— Что ж, тогда будешь моей новой горничной, — Иоланта хлопнула в ладоши, как ребёнок, получивший новую игрушку. — Станешь делать меня красивой каждый день.
Я подумала, что моё согласие ей не требуется. Решила сделать из незнакомой девчонки — горничную, значит, так тому и быть. На возражения Бьюта, высказанные вполголоса, леди только пожала изящным плечиком:
— Я так хочу. Я все же хозяйка этого замка, Бьют, пусть и нахожусь под вашей опекой.
Красный от гнева управляющий выбежал из комнаты. Проводив его растерянным взглядом, я подумала, что нажила себя врага.
Вряд ли Бьюта интересовало, сколько служанок у хозяйки замки. Одной больше, одной меньше — это ничего не меняет. Но своего унижения он не забудет, и, не в силах ответить Иоланте, отыграется на мне.
— Не волнуйся, — словно прочитав мои мысли, произнесла хозяйка, — ты будешь подчиняться только моим приказам. Бьют — только мой управляющий, а не муж или отец. Жаль, конечно, что король назначил именно его.
«И мне тоже», — вздохнула я, отправляясь на кухню, чтобы рассказать Клеманс о переменах в моей судьбе.
***
Искренне за меня порадовался только Перси. Пожав мне руку, он пожелал удачи на новой работе. Но в его глазах промелькнула печаль. Я понимала, почему: теперь мы с ним не сможем видеться так же часто, как раньше. Горничная леди Иоланты не будет приходить на кухню каждый день, а пастуху нет доступа во внутренние покои замка.
Я догадывалась, что нравлюсь Перси, и жалела только о том, что он — не тот мужчина из зеркала, которого показала мне Матрёна Оспина. Насколько всё было бы проще, окажись он тем самым человеком!