Страница 4 из 13
– Проверьте в секретариате. В списках, оплативших должно быть мое имя, – невозмутимо продолжила я, изо всех сил сдерживая противную трусливую дрожь. – Не судите по одежде, не придется потом извиняться.
– Да я тебя… – начал было он, но вдруг запнулся.
Я увидела легкое сомнение, проскользнувшее в глазах. А что если вдруг?.. Один процент из ста. И он испугался. Я стояла со спокойным уверенным видом, пусть и одетая в грязное, пропахшее потом платье, но моя осанка, тонкое лицо с благородными чертами…
– Ладно, схожу, – пробурчал охранник, и уже со спины прошипел: – но если ты меня обманула…
Я даже не посмотрела в его сторону. Я принялась рассматривать громадное величественное здание, построенное, как мне рассказывала Марта, более трехсот лет назад Ремом пятым. Высокий металлический забор окружал огромную территорию школы. Кованные ворота с королевским гербом сейчас были распахнуты настежь, за ними – широкая подъездная аллея, ведущая к парадному входу с мраморными колонами. Чистый почти белый песок сверкал на солнце, создавая поразительный контраст с темно-красным кирпичом стен.
Школа стояла у самого моря, с одной стороны почти нависая над скалистым обрывом. «Наверное, с верхних этажей открывается великолепный вид», – подумала я. Вдали, внизу виднелся порт со стоящими на причале многочисленными кораблями. До него было как минимум десяток миль. По широкой дороге в столицу бесконечным потоком везли грузы. Отсюда, с горы, обозы казались крошечными темными песчинками, катящимися по тонкой желтой ленте.
Направление мне показал кучер, к которому я подошла на вокзале.
– Иди в сторону порта – не ошибешься, – произнес он, – выйдешь через южные ворота, а дальше около пяти миль на запад. Да ты сразу увидишь высокое здание с башенками на скале. Мимо не пройдешь, – усмехнулся старик и добавил, – а лучше давай я тебя довезу.
Вежливо извинившись, я отказала. Что такое пять миль? Мелочь. Особенно по сравнению с тем, сколько я уже прошла.
Естественно, пять миль в устах кучера для меня превратились в десять. Но я упрямо шла вперед, решительно выспрашивая редких прохожих, не позволяя себе лишний раз задуматься над тщетностью всего, что делаю. Не позволяя даже мысли возникнуть повернуть назад.
Что-то долго нет охранника. Меня захлестнул ледяной страх, тисками сдавил сердце, сковал руки и ноги. А вдруг папа забрал заявление, если его потеряли, уничтожили… что тогда? Что мне делать?
– Извините, герра, – рядом раздался голос мужчины. Я вздрогнула и медленно обернулась, цепляя на лицо маску невозмутимости, – вас попросили зайти к директору.
– Где находится кабинет? – холодно поинтересовалась я.
– Сразу после входа на право, на первом этаже, – поклонился мужчина, и добавил словно пытаясь оправдаться в моих глазах. – В школе легко заблудиться, поэтому везде расположены указатели. Идите по ним.
Я кивнула и, с усилием переставляя ноги, направилась по аллее. Первый этап позади. Как же пригодились подсмотренные мной те немногочисленные сцены, которые демонстрировали мама или папа, общаясь в гостиной с неугодными торговцами или раздражающими надоедливыми просителями. У мамы менялся голос, осанка. Все ее поза выражала презрение. Сейчас я попыталась скопировать ее, и у меня получилось!
– Добрый день, – постучавшись, я приоткрыла дверь, – я Дениза Крей.
За дверью находилась просторная комната без окон, с красивыми креслами, расположенными вдоль стен, оббитыми синим бархатом. Наверное, приемная. Напротив входа была еще одна дверь с висевшей в центре медной табличкой «Директор королевской школы арий Китеп». Немолодая женщина в строгом темном платье, сидевшая за столом справа, недоверчиво вытаращила глаза.
– Этого не может быть! – воскликнула она потрясенно.
Я же тяжело вздохнула – опять придется изображать высокомерие и что-то доказывать.
– Пусть девушка зайдет в кабинет, – раздался приглушенный голос. Женщина встрепенулась, подскочила и открыла дверь с табличкой.
Арий Китеп подписывал какие-то бумаги. И бумаг, по-видимому, у него было много. Стол был завален ими полностью. Мужчина был совсем седой, с глубокими морщинами, прорезавшими лоб и щеки, кустистыми бровями и нездорового цвета кожей. С первого взгляда я решила, что он очень стар, почти дряхл, но когда директор поднял голову, и я встретилась с цепким умным взглядом, то поняла, что ошиблась.
Приставка арий предусматривала благородную кровь. Передо мной сидел истинный аристократ, и я вежливо присела в реверансе.
– Добрый день, арий.
– Не такой уж и добрый, если я вижу дочь Фредерика Крея на пороге, – хохотнул он, и я почти не обиделась на явную грубость, таким веселым тоном она была произнесена. Мужчина пристально рассматривал меня. Я немного покраснела, представив, что он сейчас видит. Простое крестьянское платье с пятнами грязи по подолу, запылившиеся ботинки, серая котомка, стянутая обычной веревкой, растрепанные грязные волосы.
– Не ожидал, – наконец произнес он, откинувшись на спинку кресла, – неужели малютке Дени уже исполнилось шестнадцать? – Я подняла подбородок и сжала губы. Он опять усмехнулся. – Узнаю этот взгляд. Коронный взгляд Фредерика.
Я встрепенулась. Он знал моего отца? Они были друзьями? Как же мне хотелось расспросить директора о папе! Хоть капельку сведений о нем, о его прошлом! Но нельзя. Отец предатель и изменник, да и не время сейчас.
– Так вы меня возьмете в школу? – голос все-таки дрогнул.
– Я не могу не взять тебя, Фред оплатил полный курс, – ответил арий задумчиво, – но прими мудрый совет – уезжай. Ты не сможешь здесь учиться. Уезжай туда, где жила. Я дам тебе денег, своего рода компенсацию за отказ. Много денег.
Я на мгновенье задумалась. Далеко ли я уеду с огромной суммой? Несколько медяков я могла запихнуть в ботинок, но больше? И даже если довезу золото до Марты… Вспомнила Колая, его жадные руки, вспомнила слова няни, что без знаний я легкая добыча.
– Я остаюсь, – твердо заявила, – буду учиться. Имею право.
Директор равнодушно пожал плечами. Не знаю, расстроило его мое решение или нет, по лицу ничего нельзя было разглядеть. Мне показалось, что ему все равно. Одной студенткой больше, одной меньше. Арий встал, стремительно прошел мимо меня и приоткрыл дверь в приемную.
– Мили, оформи девушку, – женщина неохотно кивнула, – оплата за пять лет, полный пансион. – И уже ко мне: – проходи, Дениза. Герра Милена все расскажет. Удачи в учебе.
– Спасибо, арий, – прошептала я, глазам почему-то стало горячо. Мужчина отмахнулся от моего спасибо, словно от надоедливой мошки, и вернулся к себе. Я подошла к секретарю. Женщина что-то быстро писала в огромной толстой тетради. Вся ее фигура, лицо, даже руки выражали негодование.
– Это, – она протянула золотую круглую брошь, – твой полный пансион. Приколи к платью и не снимай.
– Куда дальше? – я взяла брошь. Внутри нее были вырезаны какие-то символы, потом рассмотрю.
Секретарь поджала губы, явно собираясь нагрубить. Потом бросила быстрый взгляд в сторону закрытой двери директора и процедила:
– По коридору направо комендантская, покажешь брошь, тебя поселят, выдадут одежду, обувь, план школы. На втором этаже малая библиотека, получишь необходимые учебники и тетради, – в конце она не удержалась и уничижительно фыркнула: – Ты вылетишь отсюда через месяц. Может быть, даже раньше, – я не обратила внимания на ее слова. Марта предупреждала, что в мой адрес сразу же начнут злословить. Я была к этому готова. Почти.
Подхватив котомку, направилась на выход, стараясь идти степенно и не подпрыгивать от восторга.
Я – студентка! Меня зачислили! Плевать на косые взгляды, сплетни, презрение, следующие пять лет я под защитой школы. Никто не посмеет меня тронуть. Студенты неприкосновенны, так сказала Марта, а ей я верю больше всего на свете.
Комендант не обратил внимания ни на мою фамилию, ни на одежду. Быстро взглянул на брошь, протянул ключи.
– Комната двести десять на четвертом этаже, – произнес он уставшим голосом, – если что в ней не устраивает, обращайтесь ко мне. Одежду и обувь выберите сами, первая дверь по коридору.