Сатанинские стихи

Главным образом, однако, его религиозная вера была весьма сдержанной, требующей не большего внимания, чем любое другое занятие. Когда Бабасахеб Мхатр взял его в свой дом, это вселило в молодого человека уверенность, что он был не один в мире, что что-то проявляло заботу о нем, поэтому он совершенно не был удивлен, когда Бабасахеб вызвал его в синий офис утром его двадцать первого дня рождения и уволил, даже не собираясь выслушивать его апелляции.

— Ты уволен, — сияя, отчеканил Мхатр. — Недоволен? Ты рассчитан. То-то! Ну-ка, брысь с работы!{161}

— Но, дядя...

— Закрой рот.

Тогда Бабасахеб сделал сироте величайший в его жизни подарок, сообщив ему, что с ним хочет встретиться легендарный киномагнат, господин Д. В. Рама; для прослушивания.

— Это только для виду, — заверил Бабасахеб. — Рама — мой хороший друг, и мы уже все обсудили. Немного участия для начала, потом все будет зависеть от тебя. Теперь иди с глаз долой и прекрати делать такую скромную физиономию, это тебе не идет.

— Но, дядя...

— Парень вроде тебя — слишком проклятый красавчик, чтобы всю жизнь носить тиффины на голове. Сгинь теперь, иди, становись гомосексуальным киноактером. Я уволил тебя пять минут назад.

— Но, дядя...

— Я сказал. Благодари свои счастливые звезды.

Он стал Джибрилом Фариштой, но еще лишь через четыре года он станет звездой; пока же он отрабатывал свое ученичество, играя незначительные роли в пошловатых комедиях. Он оставался спокойным, неторопливым, словно бы мог заглянуть в будущее, и его очевидный недостаток амбиций сделал его своего рода аутсайдером этой самой располагающей к карьеризму индустрии. Его считали глупым, высокомерным или то и другое сразу. И за все четыре года он ни разу не поцеловал женщину в губы.

В кадре — он играл падшего парня, идиота, любящего красавицу и неспособного понять, что она не подойдет к нему и через тысячу лет, забавного дядюшку, бедного родственника, деревенского дурачка, слугу, неумелого мошенника, — в общем, все те роли, для которых никогда не предполагаются любовные сцены. Женщины пинали его, лепили ему пощечины, дразнили его, смеялись над ним, но никогда на кинопленке не смотрели на него, не пели ему, не танцевали вокруг него с киношной любовью в глазах. За кадром — он жил один в двух пустых комнатах возле студии и пытался представить, на что похожи женщины без одежды. Чтобы отвлечь свой ум от предмета любви и желания, он учился, становясь всеядным самоучкой, пожирающим метаморфические мифы Греции и Рима: об аватарах Юпитера, о мальчике, ставшем цветком, о женщине-паучихе, о Цирцее{162} — все подряд; и теософию{163} Анни Безант{164} , и единую теорию поля{165} , и инцидент с Сатанинскими стихами в начале карьеры Пророка{166} , и политику мухаммедова гарема{167} после триумфального возвращения в Мекку{168} ; и сюрреализм газет, в которых бабочки могли влетать во рты молодых девочек в стремлении быть проглоченными{169} , и дети, рожденные без лиц, и маленькие мальчики, грезящие о невероятных деталях прежних инкарнаций — например, о золотой крепости, набитой драгоценными камнями. Он наполнял себя бог знает чем, но в короткие часы своих бессонных ночей не мог отрицать, что был полон чем-то, чем никогда не пользовался, о чем и не знал, как использовать это, — то есть любовью. В грезах он был истязаем женщинами невыносимой сладости и красоты, и потому, просыпаясь, он заставлял себя репетировать что-нибудь из генерального сценария, заслоняя трагическое чувство своей более-чем-необычной вместимости для любви и будучи лишенным хоть единственного человека на земле, которому он мог бы предложить ее.

Великий прорыв случился с появлением теологического кино. Однажды созданная формула фильмов, основанных на пуранах{170} с добавлением обычной смеси из песен, танцев, забавных дядюшек и прочего, окупилась сполна: каждый бог пантеона{171} получил свой шанс стать звездой. Когда Д. В. Рама вознамерился снять картину, основанную на истории Ганеши{172} , ни одно из ведущих кассовых имен того времени не возжелало провести весь фильм, спрятавшись за головой слона. Джибрил ухватился за свой шанс. Это был его первый хит, Ганпати-Баба {173} , и неожиданно он стал суперзвездой, хотя и с хоботом и большими ушами. После шести фильмов, в которых он играл слоноголового бога, ему было позволено избавиться от толстой подвесной серой маски и нацепить вместо этого длинный волосатый хвост, чтобы сыграть Ханумана{174} — короля обезьян — в приключенческом киноцикле, более похожем на дешевый телесериал из Гонконга{175} , чем на Рамаяну{176} . Но серии эти доказали такую популярность, что обезьяньи хвосты стали de rigueur{177} для юных городских самцов на неких вечеринках, которые посещали юные монашки, известные как «фейерверки» из-за своей готовности уходить, громко хлопнув дверью.

После Ханумана Джибрил двигался без остановок, и его феноменальный успех углубил его веру в ангела-хранителя. Но это привело и к более прискорбным последствиям.

(Я вижу, что должен, в конце концов, раскрыть карты несчастной Рекхи.)

Еще до того, как он сменил накладную голову на фальшивый хвост, он стал непреодолимо привлекателен для женщин. Соблазнительность его славы была столь велика, что некоторые юные леди, занимаясь с ним любовью, просили его не снимать маску Ганеши, но он отказывался из уважения к достоинству бога. Вследствие невинности своего воспитания он не мог в то время отличить количество от качества и потому чувствовал потребность наверстать упущенное время. У него было так много сексуальных партнерш, что для него стало обычным забывать их имена даже прежде, чем они покидали его комнату. Мало того, что он стал бабником в худшем смысле этого слова, он также познал искусство лицемерия, ибо человек, играющий богов, должен быть превыше упреков. Так умело уберегал он свою жизнь от скандалов и дебошей, что его старый патрон, Бабасахеб Мхатр, оказавшийся на смертном одре спустя десятилетие после того, как отправил молодого даббаваллу в мир иллюзий, страстей и грязных денег, просил Джибрила жениться, чтобы доказать, что он мужчина.

161

Бабасахеб говорит об увольнении Джибрила рифмованно: «You're fired. Cashiered, had your chips. Dis-miss». Смысл мне пришлось несколько изменить, зато я передала эту интересную манеру речи.

162

Римский бог-громовержец Юпитер (греческий Зевс) неоднократно обращался в животных (обычно — чтобы похитить себе женщину: Европу — будучи быком, Леду — будучи лебедем, и т. д.). В цветок превратился юный самовлюбленный Нарцисс. В паучиху Афина превращает Арахну, вздумавшую состязаться с богиней в искусстве ткачества (также английское «spider-woman» в большей степени, чем русское «женщина-паучиха» — намек на Спайдермена, Человека-Паука). Греческая колдунья Цирцея (Кирка) превращает в свиней спутников Одиссея.

163

Теософия — 1) в широком смысле — всякое мистическое учение, претендующее на раскрытие особых «божественных тайн»; 2) эклектическая мистическая доктрина Елены Блаватской и ее последователей — соединение мистики буддизма и других восточных учений с элементами оккультизма и неортодоксального христианства.

164

Анни Безант (1847-1933) — теософ, ученица Блаватской, участница индийского национально-освободительного движения. По происхождению ирландка. Встреча в 1889 году с Еленой Блаватской полностью изменила ее мировосприятие. Отправившись в 1891 году в Индию, она способствовала оживлению работы Теософского общества, которое стало еще более популярным. Пробыв бессменно 26 лет президентом общества, она с 1917 по 1923 возглавляет также Индийский национальный конгресс. Автор десятков трудов, среди которых «Древняя Мудрость», «Путь к посвящению», «Эзотерическое христианство», «Законы Высшей Жизни», «Лекции по теософии» и многие другие.

165

Единая теория поля — квантовая теория поля, в которой различные формы материи (элементарные частицы) должны выступать как разные проявления единого поля. Построена теория электрослабого взаимодействия; существуют модели великого объединения; предпринимаются попытки включения в схему и гравитационного взаимодействия на основе суперсимметрии.

Поскольку еще никто не удалось разработать такую теорию, она остается такой же фантастический, как и другие элементы, упомянутые в этом списке

166

См. вторую главу.

167

См. шестую главу.

168

Мекка — город в Саудовской Аравии, административный центр провинции Хиджаз. Впервые упоминается у Птолемея (2 век) как Макораба. Религиозный центр языческих племен Аравийского полуострова. В Мекке родился основатель ислама Мухаммед. С 7 века Мекка — главный религиозный центр ислама, священный город мусульман и место их паломничества (хаджа). Мечеть Харам (Бейт-Уллах; в современном виде относится к 16-17 вв.) построена вокруг древнего святилища Каабы. В романе выведена под названием Джахилия (см. далее).

169

См. четвертую главе.

170

Пураны — (санскр. древний) памятники древнеиндийской литературы, священные книги индуизма, близкие эпосу. Сохранившиеся пураны относятся ко 2-й половине 1-го тысячелетия. Каждая пурана посвящена одному из богов — Вишну, Шиве, Брахме. Содержат легенды и мифы, частично повторяющие сюжеты «Махабхараты» и «Рамаяны».

171

Пантеон — в древности — храмы, посвященные всем богам. Сейчас под этим словом обычно подразумевается совокупность богов той или иной мифологии.

172

Ганеша — в брахманизме и индуизме слоноголовый бог мудрости и процветания, сын бога Шивы.

173

Ганпати-Баба (хинди) — Господин Ганеша.

174

Хануман — в индуистской мифологии обезьяна, имеющая божественное происхождение. Хануман был сыном бога ветра Ваю и обезьяны. Прославился как мудрый советник царя обезьян Сугривы и верный друг Рамы. Благодаря мудрости и храбрости Ханумана, Рама одолевает ракшасов на острове Ланка и освобождает свою жену Ситу.

175

Гонконг (Сянган) — специальный административный район Китайской Народной Республики, один из ведущих финансовых центров Азии и мира. В 1842 году Гонконг был захвачен Великобританией и оставался ее колонией до 1997 года, когда Китайская Народная Республика возвратила себе суверенитет над территорией. Согласно Совместной китайско-британской декларации и Основному закону Гонконга, территории предоставлена широкая автономия как минимум до 2047 года, то есть в течение 50 лет после передачи суверенитета. Известен как центр производства популярных дешевых фильмов, демонстрируемых по всей Азии и за ее пределами.

176

Рамаяна — древнеиндийская эпическая поэма на санскрите. Приписывается легендарному поэту Вальмики. Современный вид приобрела ко 2 в. Посвящена подвигам Рамы. Источник сюжетов и образов многих литературных произведений в Индии и за ее пределами.

177

De rigueur (фр.) — обязательны, неукоснительны.