Страница 77 из 81
Чтобы очистить дорогу от раскормленной нежити, потребовалось три полноценных экзорцизма. И то, твари лишь отступили и попрятались в стены, чтобы вновь вылезти, едва светлые шеры уйдут.
— Что это за дрянь, Энрике? — шепотом спросил Кай, морщась.
— Сюда вылезло все, что пряталось по подвалам дворца. Лучше бы нам закончить поскорее.
Кай кивнул, расправил плечи — как всегда, когда хотел съежиться и спрятаться — и подошел к дверям.
— Жди тут, — бросил он, толкнул створку и вошел.
Энрике хватило одного взгляда через плечо Кая, чтобы возблагодарить Двуединых и Дюбрайна за то, что Стриж не попал в руки Бастерхази. Происходящее в башне больше всего напоминало времена, когда Шу и Кай только вернулись в Суард из Сойки, и мертвая королева отдала дочери её сумасшедшее и непредсказуемое наследство. Только в этот раз Шуалейда и Линза были единым целым, и башня плакала вместо неё — сотни глаз по стенам лили разноцветные слезы, бумажные ласточки носились под потолком и щебетали что-то, не предназначенное для посторонних ушей, а за роялем в гостиной сидел белобрысый призрак и перебирал клавиши, звучащие гитарными переборами.
Все это исчезло, едва Каетано переступил порог — и слава Светлой. Не надо ему видеть сестру такой.
— Здравствуй, Кай.
Шуалейда подняла взгляд от книги, которую читала, устроившись на диване в гостиной. Выглядела она спокойной, даже улыбалась почти естественно.
— Мы так и не дождались тебя к обеду. — Голос Кая был также ровен.
— Прости, нет аппетита.
— Ты его отпустила или он сам сбежал? — не меняя тона, спросил Кай.
Шу вскочила, одним прыжком оказалась рядом с братом: волосы шипят змеями, с рук течет вьюга. Стены башни засветились мертвенно-синим и поплыли, сотни глаз уставились на Кая, сорвались со стен смерчами, завыли тонко и протяжно…
Все, конец?!
Энрике не успел испугаться, как все утихло. Башня погасла, а взбесившиеся потоки улеглись рычащими химерами у ног хозяйки.
— Не твое дело, — ответила она.
— Ладно. Не мое, — кивнул Кай. — Разбирайся со своим имуществом сама.
Надежда, боль, вина, страх и ширхаб знает что еще окатило Энрике… и снова наступила дрожащая, как цирковой канат, тишина. Не дожидаясь приказа, он сорвал со Стрижа плащ, отворил двери и толкнул мальчишку в спину. Он упал — правильно упал, на колени прямо к ногам Шу, задев её туфли спутанными волосами.
Шуалейда замерла. На сей раз она очень хорошо контролировала и себя, и Источник: никаких смерчей, сияния и прочих страшилок. Башня притворилась каменной, даже почти не подсматривала — только один оранжевый глаз таращился из-за занавесок.
— Я тебя не просила, — процедила Шу.
— Не стоит благодарности, — усмехнулся Кай, выдерживая взгляд колдуньи миг, второй, третий… — Жду тебя завтра. К завтраку.
Не дожидаясь ответа, Кай развернулся и неспешно вышел. Даже сумел сдержать облегченный вздох — до тех пор, пока за ним не затворилась дверь. А Энрике остался, то ли из любопытства, то ли из опасения, то ли просто забыл, что надо идти.
— В круг его, — ледяным тоном приказала Шу и отвернулась.
Энрике бы тоже отвернулся. И не смотрел бы ни на нее, ни на мальчишку. Не слушал бы их общей тоски и отчаяния. Но дело нужно закончить.
Он помог Стрижу подняться, проводил в лабораторию — мальчишка шел сам, гордо задрав нос, и не смотрел по сторонам… почти не смотрел. Кинул всего один взгляд на черную гитару, забытую на кровати, и задрал нос еще выше. Энрике указал ему на опалово мерцающий круг, разрезал веревку на руках, закрепил цепи. Про себя помолился Светлой, покровительнице сумасшедших, пьяных и влюбленных. Сбежал вниз и, не попрощавшись, захлопнул за собой дверь.
— Все, — устало выдохнул он в ответ на вопросительный взгляд Кая.
Тот кивнул: мы сделали, что могли.