Ход Волшебницы

Ветер пробирал меня холодом через промокшую одежду и хлопал полами моего плаща. Я устало подумала, что старый знакомый из горы наверняка обрадуется мне. Я ведь могу оборвать его страдания, приняв Жертву. Может, Каис для того меня сюда и отправила. Такого своеобразного милосердия от неё следовало ожидать.

– Добро пожаловать, Волшебница юная, – приветствовало меня чудище, когда я забралась внутрь горы, и осветило глазами с ног до головы. Я молча устроилась в углу, повертела в руках жезл. Верхушка привычно мерцала красным, вселяя хоть немного уверенности в своих силах.

– Зачем пришла ты, Волшебница? Неужели просьбу мою исполнить, покой мне даровать? Чтобы растворился я в бездне чёрной, ибо нет перерождений у чудищ.

Я чуть не захлопала в ладоши – до того замечательная мысль пришла мне в голову. Только бы сейчас Каис не следила за мной! Могло ведь так случиться, правда же?

– Да, чудище-из-горы. В обмен на то, что ты расскажешь мне кое-что.

Ответом предсказуемо была тишина – чудище размышляло, как мне ответить. И, наконец, проговорило:

– Расскажу тебе, Волшебница, всё, что знать желаешь ты.

– О Часах расскажи мне правду истинную, – я невольно принялась говорить, как он, растягивая слова и переставляя их местами, но тут же спохватилась. – Ты сам говорил, что был и Драконом, и Мудрецом – значит, ты жил ещё в те давние времена… когда её имя, – я понизила голос, – не вычеркнули из Истории.

Свет вдруг погас – чудище закрыло глаза, и темноту рассеивал только рубин на моём жезле.

– Многое уже знаешь ты, Волшебница. Многое… Расскажу я тебе о Часах.

Его речь потекла дальше, как волны неторопливой, обманчиво мирной реки.

– Часы, о Волшебница юная, есть не что иное, как артефакт священный, куда священнее, чем жезл любой, или кристалл, подобный твоему. Ибо с них начался отсчёт не только на доске маленькой, но и на Доске большой…

Я слушала, притаившись, как майси, и боясь шелохнуться, а голос моего собеседника стал ещё тише:

– С тех самых пор и не смеют фигурки остановиться, и нет конца Игре, пока идут Часы, пока охраняет их Башня…

Вот оно как! От волнения я стала кусать кончики пальцев. Только бы не проговорить возникшую мысль про себя, только бы удержаться! Между тем чудище помолчало, видимо, ожидая вопросов. Поскольку я не задала их, речь его возобновилась:

– Рассказал я о Часах тебе, Волшебница юная, теперь выполни просьбу мою и покой даруй мне.

Я встрепенулась:

– Погоди. Ты мне не так уж много рассказал!

Чудище распахнуло свои огромные веки, плеснув мне светом прямо в глаза. Я невольно зажмурилась.

– Не было уговора, Волшебница юная, чтобы я тебе много рассказывал.

Я вздохнула и постучала рубином по ладони, думая, что поторопилась с условиями. Оставалось надеяться, что хоть о Часах собеседник сказал мне «правду истинную». В любом случае, придётся поверить ему на слово.

– Даруешь ли ты мне покой? – настойчиво спросило чудище.

Я вздохнула ещё раз, подняла жезл и нехотя прицелилась.

Глава 4

Ловушка оказалась похожей на ту, в которую попадались майси в Башне. Из дерева и металла. С надёжно защёлкнутой дверцей и толстыми прутьями. Я посмотрела себе под ноги – поджечь бы деревянный пол и сбежать, или дверцу отпереть с помощью искр… Если бы только ловушка не висела в воздухе, а это означало, что я полечу вниз и разобьюсь насмерть. И лететь придётся долго – в самые недра Доски.

Вот и помогла чудищу! Избавила от вечной участи Жертвы, покой даровала. А потом земля провалилась под ногами, и опомнилась я уже в наглухо закрытой ловушке… Как теперь отсюда выбираться?

Подняв голову, я прищурилась: где-то там, наверху, пробивалась полоска света. Ловушка была подвешена за массивный крюк, привязанный к толстой верёвке, а та, надо думать, уходила на поверхность земли. Что, если попробовать втиснуться между прутьями, вскарабкаться на крышу и потом лезть вверх по верёвке?

Да, Ауфена на моём месте испугалась бы высоты, а меня больше всего страшила мысль, что руки задрожат, или жезл выскользнет из кармана. Не в зубах же мне его держать!

Я подождала ещё немного. Если это ловушка, подобная тем, что сооружаются для майси, значит, должен появиться хищник. И я бы не удивилась огромному цветку, похожему на Кувшиночника!

Но, к счастью, никого похожего на моего покойного наставника здесь не оказалось. Зато при свете Рубинового Жезла я разглядела неторопливо ползущих по прутьям существ с яркими, разноцветными блестящими панцирями и длинными усиками. В голове родилась только одна мысль: атаковать, что я и сделала. Запах горящих панцирей неприятно пощекотал ноздри. Сожжённые твари с дымком и шипением полетели вниз. Я прислушалась: даст ли мне Игра награду за них?

Молчание. Возможно, существа и не собирались нападать, просто шли по своим делам, но мне это было безразлично. Цена ошибки слишком высока!

В конце концов, я решила не дожидаться настоящего хищника и, сунув жезл поглубже в карман, втиснулась между прутьями. Обхватила их руками и ногами, начала подтягиваться изо всех сил. Это оказалось гораздо труднее, чем я думала. Вспотевшие от волнения пальцы то и дело соскальзывали, кристалл болтался на цепочке и пару раз ударился о прутья. Я всерьёз боялась, что разобью его. Плащ за что-то зацепился, я дёрнула его раз, другой и нечаянно порвала.

Снизу донёсся странный звук – будто кто-то свистел, причём всё громче и громче. К тому времени, как я, тяжело дыша, забралась на крышу ловушки, свист сделался оглушительным. И от него становилось всё больше не по себе. У меня начали дрожать руки и ноги, я скорчилась на крыше ловушки, зажимая уши пальцами и лихорадочно соображая, что делать.

«Затычки! – мелькнула спасительная мысль. – Мне нужны затычки!»

Я отняла одну руку от уха и, морщась, терпя свист, оторвала и так уже болтавшуюся полосу от своего плаща. Потом вцепилась зубами, дёрнула, разорвала эту полосу надвое. Скомкала куски ткани и поскорей запихала себе в уши. И только хотела полезть вверх по верёвке, как снизу начало подниматься что-то огромное… длинное… с блестящей, похожей на отполированный металл шкурой. Неведомая тварь, шипя, подняла круглую голову, где умещалось три ряда глаз и широкая разверстая пасть. Из неё так и капало слюной, и когда частица этой слюны упала на прутья клетки, те расплавились!

Я вскочила и заорала так, как ещё никогда не орала. Мечась по крыше ловушки, я стреляла искрами в неведомую тварь. По счастью, та была лишена лап или щупалец, которыми могла бы меня схватить. Я заметила только крохотные отростки по бокам от крупного, вытянувшегося во всю свою длину тела.

Плевки твари прожигали дыры в деревянной крыше ловушки и в подоле моего плаща. Мои выстрелы давали куда меньше результатов. Искры то и дело отскакивали от земляных стен и шкуры чудища. А оно вертело головой, чтобы я не смогла попасть в глаза… Но вот, наконец, мне удалось задеть тварь! И она засвистела так, что затычки едва не вылетели у меня из ушей. Очередной плевок пролетел мимо верёвки и моей головы. Чудище нырнуло куда-то вниз, и на время воцарилась тишина.

Трясущимися руками я спрятала жезл и попыталась влезть по верёвке… Как бы не так! Съехала так, что едва не содрала кожу с ладоней. Сердце стучало так громко, что казалось – оно переместилось ко мне в горло.

Я чуть не плакала от бессилия. Сейчас тварь опомнится и снова поднимется ко мне! Нет времени на слабость! И плевать на содранные ладони, когда меня саму могут таким же плевком уничтожить!..

Я лезла к свету, несмотря на боль, колотящееся сердце и слабость. Я лезла так быстро, как только могла, и в моей голове кричала одна мысль: «Только не верёвка! Только не верёвка! Только не…»

Подо мной раздалось шипение расплавленного металла и яростный свист. А свет был всё ближе, он ослеплял. Я щурилась и тянулась к нему, рыдала и карабкалась… И вот, наконец, выползла из-под земли! Жёлтое сияние обласкало меня с ног до головы. А я до того обессилела, что даже радоваться не могла… Пожалуй, я бы не удивилась, если б опять раздался жуткий свист, и Подземное Чудище явилось за мной – утащить обратно. Но вместо этого я услышала бесстрастный Голос: