514

Моя улыбка провела между мной и другими пассажирами красную линию. Меня исключили из сообщества пассажиров, и теперь я сам по себе. Но почему-то меня это не сильно расстроило, точнее даже не огорчило, а наоборот, мне захотелось рассмеяться, глядя в недружественные глаза. Хорошо,что к тому времени, преодолев очередной отрезок пути, луноход остановился, раскрыв двери,переводилдух, стравливая лишний воздух. Я вышел на остановке и, повинуясь веселому настроению,обернулся, помахав водителю в боковое зеркало.

Утром следующего дня я поинтересовался у знакомых о том парне с босыми ногами, которого видел вчера. Знакомые немногое знали о нем, одни говорили одно, другие другое, сходились лишь в одном, в его имени, звали его Сыщик.

Трудные подростки

Если постараться, то я могу вспомнить, когда первый раз меня так назвали – на уроке биологии, еще в первой школе. Что, как и почему я уже не очень помню, но учительница взяла мой дневник, написать там пару слов моим родителям о моей успеваемости и поведении. Не успев его раскрыть, она рассмотрела обложку, а там было на что посмотреть. Несколько рисунков, говорящих о моих музыкальных предпочтениях, украшали обложку дневника. Учительнице этого хватило, и она радостно отнесла мой дневник директору. Дальше уже и не помню, что было, но в потоке слов, исходящих от директора, учительницы биологии и классного руководителя, я услышал термин «трудный подросток». Эти слова, брошенные кем-то по привычке, не задумываясь, прицепились ко мне надолго. Именно с этими словами в мою новую школу пришла бумага – сопроводительное письмо. Краткая характеристика, позволяющая сэкономить время людей, распоряжавшихся моим именем. Хорошо, что письмо пришло с опозданием, уже после оформления в школу. Иначе я не оказался бы в числе учеников той школы и того класса, где училась она. Завуч, показывая мне мое сопроводительное письмо, присланное кем-то без особого интереса и личной заинтересованности, а по исполнению требуемых формальностей, заверила меня, что глаз с меня сводить не будет. Надо отдать должное завучу, она действительно осталась верна своему слову. По окончании учебного года, мне, по согласию сторон, пришлось покинуть школу. Покидал я школу с новой характеристикой. Однажды, на уроке алгебры учитель поставил кассету с записанной на ней песней «Капли датского короля» Булата Окуджавы3. Когда закончилась музыка, учитель предложил нам написать сочинение по теме этой песни. Его вопрос звучал так: о чем эта песня. Я написал, что о жизни, не помню подробностей своего ответа, но суть такая, что Булат Окуджава написал стихотворение о самой жизни. Капли датского короля – это желание жить, познавая жизнь во всем окружающем. Таков был мой ответ. Велико же было мое удивление, когда на следующем уроке алгебры учитель предложил мне выйти к доске и поделиться с классом, почему я так решил. Помню,что, выйдя к доске, я рассмеялся, поскольку не совсем понял его вопрос. Вопрос казался мне предельно точным и по математически сухим и что применять его к стихам, на мой взгляд, не совсем верно, так как стихи содержат образы, а образы и точные ответы – это нечто не подходящее друг другу. Так я ему и ответил. Он предложил мне остаться после уроков. На перемене, когда ученики вышли из класса, он мне сказал следующее:

– Прочитав твое сочинение, я решил, что ты его списал у кого-то из ребят, – говорил он,– Но проверив все работы, я не нашел ни одного схожего ответа на мой вопрос с твоим ответом, поэтому я удивлен, – слегка растерянно и как мне казалось, смущенно, произнес он.

– Знаешь, в тебечто-то есть, – напоследок учитель вынес вердикт и отпустил меня на перемену. Вот так и получилось, что в новую школу я пришел трудным подростком, а покинул школу трудным подростком, в котором что-то есть.

Ответ учителю

На днях я встретился с молодым мужчиной. Он соответствовал своему времени. Облик, речь, манера произносить слова, размышления, все говорило о том, что он нашел себя и свое место в этом мире. Одежда подчеркивала его индивидуальность. Высокий ворот вязаного свитера упирался краями в четкое очертание бороды правильной формы. Синие джинсы хорошо сочетались с белой футболкой, небрежно торчащей из-под свитера бежевого цвета. Современные часы могли быть чем угодно, насколько хватает фантазии человека, увидевшего их, но менее всего они походили на часы. Спортивные ботинки дополняли образ неспортивного человека и не человека знающего, зачем звенит будильник по утрам в одно и тоже время. Выражение на его лице при нашем недолгом общении содержало постоянный вопрос. Он хотелчто-то знать. Он искал вопросы, которые ему будут полезны для поддержания образа. Ответы у него также имелись. Он готов был ответить на любой вопрос, не утруждая себя. Он знал абсолютно все и видел во всем для себя способ укрепиться в своей стабильности. В доме, где я повстречал этого парня, принимали меня не раз и всегда радостно. В этот же раз, хозяин дома смотрел на меня с тяжелым взглядом. Он был не рад ни мне, ни себе, ни зашедшему к нему гостю. Гость заполнил собой все пространство дома, вытеснил своей пустотой воздух, и нам стало нечем дышать.

– Пойдем покурим, подышим свежим воздухом, – предложил хозяин дома.

Мы вышли на улицу и молча закурили. Мужчина с вопросом на лице устало ждал возможности раскрыть ответы. Хозяин дома тактично отвернулся, внимательно рассматривая нераспустившиеся, да к тому же не показавшиеся из земли тюльпаны. Мне же пришел на ум когда-то давно заданный вопрос учителем алгебры о смысле песни Булата Окуджавы «Капли датского короля».

Сыщик и менингит

Выяснив его имя, точнее прозвище,кликуху, погоняло или состояние души, я принялся его разыскивать. Но мои поиски оказались безуспешными, знавшие его люди называли места, где его видели, но не называли адрес его проживания. Телефонный номер, по которому с ним можно связаться, был никому не известен. Он растворился.Вскоре я забыл о нем.

–Здорово! – как выстрел прогремел у меня над ухом, когда я в задумчивости проходил один из кабинетов знаний.

– Привет! – ответил я, пытаясь вспомнить, кто же стоит передо мной. Видимо этот парень не умел не удивлять. Это был он: босоног, волосы-антенны, широкая улыбка, в общем,Сыщик!

Он ничуть не изменился, разве что на этот раз на его ногах красовались ботинки. И все же, его ноги вновь привлекали внимание. Длина брюк не доходила до щиколоток, а зашнурованные на треть ботинки,болтались на голой ноге. Я поднял глаза, сдерживая смех.

– Нигде не достать носков, – весело, громко, слегка нараспев, произнес он.

– Меня Сыщиком зовут, – сказал он, протягивая руку.

– Я в больничке провалялся, менингитом болел, теперь меня исключают, –все так же весело громыхал Сыщик.

– Странно, но я совсем не чувствую себя сумасшедшим, хотя это, наверное, и есть первый признак безумия, – рассмеялся Сыщик.

– Не всякий становится сумасшедшим после менингита, – ответил я. – Может твоя болезнь не была запущенной, вовремя обратился за лечением.

– На счет вовремя точно не знаю, помню только, как заснул крепко на БК возле костра, а дальше проснулся уже в больничке, привязанным под капельницей. Пока докричался сестричку, пацаны в палате рассказали, что я двое суток спал. Сорок дней меня лечили! Мне понравилось, только с куревом беда, хорошо, что я не курю. Парни в палате веселые попались и еда там отменная, три раза в день кормили!

Говорил он не останавливаясь, с искренностью погружался в мелкие подробности, передавая атмосферу события, произошедшего с ним. При этом, мимика на его лице менялась с каждой секундой. Движение его лица завораживало, он не красовался, он создавал картину событий из палитры эмоций своего лица.

– Слушай, идем на БК, я по пути все расскажу, – прервал он себя сам.

– Идем, – ответил я.

3

«Женя, Женечка и „катюша“» – советский цветной художественный фильм, 1967, киностудия «Ленфильм», режиссёр В. Мотыль. Авторы сценария Булат Окуджава, Владимир Мотыль. Главная музыкальная тема фильма «Капли датского короля» была написана на стихотворение Булата Окуджавы композитором Исааком Шварцем.